Греховная услада - [41]

— Я не сужу…

— Тогда, почему ты называешь нас шлюхами?

— Разве определение «проституция» не включает в себя секс за деньги или за информацию? Разве, это не то, чем ты собираешься заниматься?

— Это человеческое определение. У вервольфов нет такого слова, потому что мы так не думаем.

— Выходит, ты счастлива спать со всеми вместе и с каждым в отдельности, ради получения информации?

— Счастлива? Нет. Смогу ли это сделать? Да, потому что это просто секс, а секс жизненно необходим волкам, как кровь вампирам.

— Вампир может умереть без крови. Сомневаюсь, что вервольф может умереть без секса.

— Может и нет. — Я скрестила руки на груди и продолжила сверлить его свирепым взглядом. — Но однозначно мы можем умереть, если не повстречаем свою истинную половинку.

Куинн фыркнул.

— Сомневаюсь…

— Не сомневайся, а просто выслушай. Вервольфы полагают, что истинная любовь не приходит случайно, а предопределена самой судьбой. По нашему мнению, такая любовь, как и душа, вечна. На протяжении всех наших жизней нам суждено встречать одного и того же возлюбленного снова и снова. Каждому волку предназначен один-единственный волк, который будет для него идеальной парой. Один-единственный, являющийся неотъемлемой частью нашей души. И если нам не удастся обрести свою половинку, мы обрекаем себя на душевные муки. Большинство из нас начинают угасать, многие умирают.

С минуту он молчал, а затем сказал:

— Возможно, связь, что возникла между нами, это нечто большее и стоит ее изучит более тщательно?

— Определенно. Я обдумывала свои отношения с тремя мужчинами — в одного из которых я была влюблена, и ни один из этих троих не был моей истинной парой. Связь, что была между нами, можно было отнести к эмоциональной и физической, но ни никак не к душевной. — Что было доказано, когда Хэйден — волк, которого я сильно любила, будучи подростком, встретил свою вторую половинку спустя ровно год с начала наших отношений. Если бы мы были истинной парой, такого бы никогда не случилось.

— Выходит, это не наш с тобой случай? — спросил Куинн.

— Это ты мне скажи. Я не пытаюсь подогнать наши отношения под какие-то рамки.

Он вздохнул и устремил взгляд мимо меня. Гнев, что накалял воздух, казалось, быстро развеялся от дуновения холодного ветра.

— Я — вампир. Мы склонны быть единоличниками.

Я кивнула.

— Тогда, это тебе принимать решение, а не мне. Мне хочется продолжить изучать то, что есть между нами, но я никогда не рискну связать свою жизнь только с тобой. Я не могу. И хотелось бы добавить — я не рассчитываю, что ты ограничишься только мной. Я не могу быть единственным источником крови для поддержания твоей жизнедеятельности.

Куинн тихо фыркнул.

— Эта поблажка настолько мала, что не играет особой роли в общей схеме вещей.

— Это — все, что я могу предложить на данный момент.

— Не знаю, смогу ли я приспособиться к свободным отношениям. Я не так воспитан.

Я подняла бровь.

— Месяц назад мы не хранили верность друг другу. На тот момент я встречалась еще с двумя — с Талоном и Мишей.

— Месяц назад я считал это всего лишь случайной интрижкой, о которой бы легко позабыл, как только бы вернулся домой.

— И что же заставило тебя изменить свое мнение?

От его взгляда я чуть ли не таяла.

— То, что ты не выходишь из моей головы.

Он тоже занимал все мои мысли. Я задалась вопросом: зиждется ли наша взаимосвязь лишь на той связи, что мы установили друг с другом?

— Но ты пресекал любую мою попытку поговорить или увидеться с тобой. Даже, когда я добилась, чтобы ты поужинал со мной, ты заявил, что не заинтересован в продолжение каких-либо отношений.

Куинн пожал плечами.

— Я посчитал, что так будет лучше всего. После Эрин у меня не было желания вступать в продолжительную связь.

— Я не предлагала тебе ничего долговременного.

Он посмотрел на меня и ничего не ответил.

— И несмотря на все эти отказы, — продолжила я, — ты появляешься сейчас и чуть ли не требуешь, чтобы я была с тобой, с одним лишь тобой.

— Потому что то, что есть между нами, заслуживает более тщательного изучения.

— Зачем тебе это, если ты не желаешь ничего постоянного и длительного?

Он опять ничего не ответил. Возможно, это был именно тот вопрос, на который у него не было ответа.

— Сколько серьезных отношений у тебя было за прошедшие годы?

Выражение его лица можно было охарактеризовать только как мрачным.

— Пара-тройка.

Я тихо фыркнула.

— И это за сколько столетий?

— Тяжело кого-то любить, зная, что увидишь, как они состарятся и умрут.

— Тогда, почему ты серьезно отнесся к Эрин?

— Как я уже говорил, те отношения сложились под действием наркоты, а не любви. Будь я в своем уме, я бы никогда не попытался совершить тот обряд. — Сурово глядя на меня, он добавил: — Четыреста лет назад я поклялся никогда не жениться на другой женщине. Я твердо держусь этой клятвы.

Его слова наводили на вопрос — что же случилось четыреста лет назад? Но я не удосужилась озвучить этот вопрос, потому что знала — он не ответит.

— Выходит, ты никогда не обращал любовницу?

— Нет. Так или иначе, но эта затея редко заканчивается добром.

— Из-за территориальных штучек?

Куинн медлил с ответом.

— И из-за того, что вампиры не могут кормиться друг от друга.