Все, что я ощущала — это кровь, ее запах.
Густая, терпкая кровь, в которой было вымазано мое тело, и от которой зудела кожа.
Я пошевелилась и, тихо застонав, перевернулась на спину. Понемногу, сквозь пелену тумана, застившую мое сознание, начали поступать другие ощущения. Холод камней, врезавшихся в спину; мерное накрапывание дождя на голую кожу; зловоние мусора, слишком долго пролежавшего под солнцем. И за всем этим, едва уловимый запах сырого мяса.
Этот запах переполнял меня предчувствием беды, хотя, почему — я не имела понятия.
Я заставила себя открыть глаза. Надо мной зловеще вырисовывалась бетонная стена, которая, казалось, накренилась внутрь, словно собираясь упасть. В ней не было ни окон, ни проблесков света. На мгновение мне показалось, что я в какой-то тюрьме, пока не вспомнила о дожде и не увидела, что бетон уходит в затянутое облаками ночное небо.
Луны не было видно, да мне и не требовалось видеть ее, чтобы понять в какой фазе лунный цикл. Невзирая на то, что в моем кровотоке и в самом деле могло статься столько же генов вампира, сколько вервольфа, я все равно оставалась очень чувствительна к фазам луны. Полнолуние минуло три дня назад.
Последним моим воспоминанием было то, как луна только начала вступать в полнолуние. В какой-то момент, что-то пошло не так, и я выпала из бытия на восемь дней.
Нахмурившись, я окинула взглядом стену и попыталась обрести точку опоры, стараясь вспомнить, как оказалась здесь, как умудрилась очутиться голой и в бессознательном состояние в холодной ночи.
Но воспоминания не торопились выходить из тумана. Единственное в чем у меня не было сомнений — случилось что-то плохое. Что-то, что украло мои воспоминания и оставило меня всю в крови.
Дрожащей рукой я вытерла с лица дождь и посмотрела налево. Одной стороной стена граничила с узким, погруженным во тьму, проулком, заставленным переполненными мусорными баками. В дальнем конце проулка мерцал уличный фонарь — всеми забытая звезда в окружение мрака. Из-за моего скрежещущего дыхания было не слышно ни звука. Ни машин. Ни музыки. Не было даже лая собак на мнимых врагов. Ничего, что подразумевало бы наличие какого-нибудь живого существа поблизости.
Тяжело сглотнув и постаравшись не обращать внимания на горький привкус смятения и страха, я взглянула направо.
И увидела тело.
Окровавленное тело.
О, Боже…
Это не я. Видит Бог, это не я…
Пошатываясь, я кое-как поднялась на ноги, во рту пересохло, желудок свело. На подгибающихся ногах добрела до тела.
Увидела, что осталось от его горла и лица.
К моему горлу стремительно подступила желчь. Я резко крутанулась в сторону, не желая выплескивать содержимое желудка на человека, которого только что убила. Не то чтобы, он еще нуждался в деликатном обращение…
Когда желудок опустел и остались лишь рвотные позывы, я вытерла рукою рот, затем сделала глубокий вдох и повернулась лицом к «содеянному» — к трупу.
Это был крупный мужчина, ростом, как минимум, шесть футов и четыре дюйма, темнокожий и темноволосый, с карими глазами. И если застывшее на его лице выражение чего-то стоило, то я поймала его врасплох. К тому же он был полностью одет, и это означало, что я не была одержима жаждой крови, когда вырывала ему глотку. Сие открытие, как таковое, не утешило меня, особенно, если учесть, что я была голой и, по всей видимости, весь предыдущий час занималась с кем-то любовью.
Мой взгляд вернулся к его лицу и вновь желудок протестующее заворочался. Тяжело сглотнув, я заставила себя отвести глаза от верхней части тела, превратившейся в месиво, и рассмотреть все остальное. Он был одет во что-то похожее на коричневый комбинезон с блестящими золотистыми пуговицами, на левом нагрудном кармане были выведены буквы D. S. E. На ремне, опоясывающем талию, был закреплен тазер, а на вороте миниатюрный нагрудный микрофон с гарнитурой для крепления на голове. Что-то похожее на пистолет, стреляющий стреловидными поражающими элементами, лежал в дюйме от его простертой правой руки. На пальцах имелись присоски, характерные скорее для геккона, чем для человека.
По коже пробежался холодок. Я видела уже такие руки — чуть больше двух месяцев назад, на парковке казино в Мельбурне, когда была атакована вампиром и высоким, синим существом, пахнувшим смертью.
Непреодолимое желание убраться отсюда подальше поразило меня с той же стремительностью, как удар кулака в живот, вызывая удушье и дрожь во всем теле. Но удирать пока было рано. Я уберусь отсюда, лишь после того, как узнаю все, что мне сможет поведать этот мужчина. В моей памяти было слишком много пробелов, которые требовалось заполнить.
И не последним из них было то, по какой причине я вырвала ему глотку.
Сделав еще одни глубокий вдох, который немного утихомирил бунтующий желудок, я опустилась на колени рядом с моей жертвой. В ноги больно впились неровные края холодной брусчатки, но проникающий в меня холод не имел ничего общего с промозглой ночью. Желание сбежать возросло, но если мои инстинкты и знали,
