Грехи в наследство - [52]

— Понятия не имею. Да какое это вообще имеет значение?

Решив не потакать его дурному характеру, я улыбнулась еще раз и, вся светясь доброжелательностью, заметила:

— Интересно, где крестьянская сирота могла приобрести подобное умение?

Ефимов подозрительно покосился на меня и ворчливо пробормотал:

— Она всегда рисовала. Вечно чиркала что-то на обрывках оберточной бумаги да на полях газет.

— И это все, что удалось узнать? — разочарованно протянула Алла Викторовна, которую таланты ее свекрови совершенно не интересовали.

— Да, если не считать многочисленных воспоминаний о детстве и юности, проведенных Зинаидой в компании вашего мужа и Степана Степановича. Ну сами понимаете... Детские шалости, юношеская дружба, влюбленность... Удивительно, но Зинаида помнит все до мельчайших подробностей, такие интересные случаи рассказывала... Кстати, вас, Алла Викторовна, она тоже вспомнила.

Алла Викторовна в недоумении вздернула брови и растерянно обвела взглядом сидящих за столом.

— Кто такая Зинаида?

Я кивнула на Можейко с Ефимовым:

— Их одноклассница. Всю жизнь в бараках прожила.

Слово «бараки» было совсем из другой жизни, которая к таким людям, как Алла Викторовна и ее супруг, отношения не имела и иметь не могла. Ефимова зябко передернула плечами и угрюмо поинтересовалась:

— А я здесь при чем?

— Понятия не имею, но Зина утверждает, что встречалась с вами. Говорит, это было давно, однако она вас помнит.

Алла Викторовна нервно дернулась и с раздражением спросила:

— Откуда?

— Этого она говорить не захотела. Возможно, вы бывали в Вуславле?

Моментально закаменев лицом, Алла Викторовна резко выпалила:

— Чушь какая! Нет, конечно! Никогда там не была!

Глава 12

Звонок от Щетинина раздался, как всегда, неожиданно. Старый балагур пребывал в прекрасном расположении духа, потому как ничто и никогда не могло по-настоящему расстроить Михаила Яковлевича и помешать ему радоваться жизни.

— Как дела, Анночка? — весело поинтересовался он.

— Нормально.

— Ответ не соответствует действительности. Голосок-то у вас того... грустный. Плохи дела? Расследование топчется на месте?

— Есть немного.

— Никак не разберетесь с семейством Денисовых-Долиных?

Я оторопела:

— Откуда вы узнали, Михаил Яковлевич?

— О господи! Тоже мне секрет! Неужели вы думаете, что я в мои годы не способен догадаться по голосу молодой женщины, что она грустит? За кого вы меня держите, Анночка? А из-за чего вы можете грустить? Только из-за работы, потому что ничто другое вас не интересует. Вы маньячка, говорю вам это со всей ответственностью. И так же ответственно заверяю: до добра это не доведет. Отцветете, подурнеете и засохнете в девицах. Помяните мое слово!

— Да нет, с этим все ясно...

— Значит, согласны?

— Полностью. Меня другое волнует. Откуда вы узнали про Денисовых-Долиных?

— Вы серьезно задаете мне вопрос или шутите?

— Очень серьезно.

— Деточка, но мы же вместе с вами читали тот герб.

— Я не говорила, что он принадлежал Денисовым-Долиным.

— Щетинину не нужно ничего говорить! Щетинин сам может догадаться. Он зубы съел на этих гербах.

Ошарашенная, я не могла вымолвить ни слова.

— Что это вы там примолкли? — подозрительно поинтересовался Щетинин.

— Вы меня удивили.

— Сейчас я вас, Анночка, еще больше удивлю. Только сначала ответьте на один неделикатный вопрос: вы серьезно занимаетесь этими графами? Они вас очень интересуют?

— Очень.

— Отлично. Тогда второй вопрос. Вам нужна встреча с представительницей рода Денисовых-Долиных?

Мне показалось, что я ослышалась. То, что Щетинин по роду своих занятий был вхож в Дворянское собрание и лично знал многих потомков громких фамилий, мне было известно. Но он всегда очень ревностно оберегал свои контакты, и обратиться к нему с просьбой поделиться ими было просто невозможно. Это неминуемо вело к разрыву всех отношений с капризным и подозрительным Щетининым. А тут вдруг он звонит и добровольно предлагает организовать мне встречу с одной из своих знакомых. И с кем! С родственницей Денисовых-Долиных! И это в то время, как я голову себе сломала, днем и ночью раздумывая, как бы мне напасть на след потомков этого рода. Поверить вот так, с лету, в такое везение мне было сложно.

Молчание между тем затянулось. Щетинину надоело ждать, и он обиженно хмыкнул:

— Не нужна? Жаль, хотел быть полезным. Тогда извините и до свидания.

— Михаил Яковлевич, миленький! — опомнившись, запричитала я. — Не кладите трубку! Нужна мне эта встреча! До зарезу нужна.

— Чего ж тогда молчали? — сухо поинтересовался Щетинин.

— Растерялась. Не ожидала такого везения. Я тут бьюсь, как рыба об лед, ищу следы Денисовых-Долиных, а ничего не получается. Всякую надежду уже потеряла, и вдруг вы звоните... Представляете мое состояние?

— Естественно! Щетинин по пустякам не разменивается. Щетинин всегда в точку попадает, — самодовольно хихикнул Михаил Яковлевич и тут же деловито приказал: — Записывайте телефон. Скажете, от меня.

Ручку я, конечно, схватила и номер записала, но от укора не удержалась:

— Михаил Яковлевич, что ж это такое? Вы с ней знакомы, а говорите мне об этом только сейчас!

— Вы мне вообще ничего не сказали. Сидели у меня, пользовались моими знаниями и таились, — пренебрежительно отмел мои претензии Щетинин.