Греческие сказки - [12]

Вернулся поп домой очень печальный.

— Ни хлеба, ни лисьих шкур!

Тут вдруг осел и говорит ему:

— Хозяин, возьми веревку, намажь ее смолой, положи ее в мою переметную суму и отпусти меня. А я верну тебе все поминальные хлеба и приведу лисиц.

Поп и попадья отпустили осла, а он нашел лисью нору, лег возле неё и притворился мертвым.

Лиса в это время с трудом подтащила мешок с хлебом к норе и увидела осла:

— О, какая радость! К хлебу добавился жирный осел! Но как же дотащить его к себе в нору? — воскликнула лиса. И побежала звать подружек.

Хозяйка норы привела еще двух лисиц, и они стали думать, как затащить осла. Увидели веревку и стали его связывать. Пока они связывали осла, их лапы прилипли к веревке, намазанной смолой. Тут осел встал, забросил мешок " поминальными хлебами на спину и потащил прилипших лисиц за собой.

Так осел вернул попу мешок с поминальными хлебами и привел трех лисиц с роскошными шкурами.

После этого поп и попадья жили очень хорошо, а мы еще лучше.

Всегда с людьми

Было теплое, солнечное летнее утро в Весалийской долине. С высоты было видно, как внизу простиралась великолепная бесконечная равнина, разделенная на квадраты полей. На полях росла рожь, пшеница и другие злаки. Спелые колосья от солнечного света блестели золотом. Летний ветерок слал золотые волны по нивам, глядя на которые Даная думала о том, что благословенная богами земля под лучами солнца дышала как живое существо.

Маленькая богиня с радостным сердцем спустилась вниз и хотела пройти по благословенной равнине. Где-то на севере должен был находиться Олимп. Она шла по большим и малым дорогам, через поля и маленькие деревни, по равнина казалась бескрайней. Прошло три дня, а гор все не было видно. Даная решила спросить у кого-нибудь, долго ли ей идти и не сбилась ли она с пути.

На полях работало много крестьян и ветер доносил их голоса и смех. Люди косили пшеницу, вязали ее в стога и затем грузили ими большие возы. Даная остановилась в нерешительности и затем подошла к высокому дереву, чтобы отдохнуть в его тени. Неподалеку от дерева отдельно от всех работал человек. Сгорбившись, он косил пшеницу. Даная с интересом смотрела на него и заметила, что он уже не молод. Его загорелое лицо было покрыто морщинами, на висках выступала первая седина. Одежда его была бедна.

Левой рукой крестьянин брал пучок колосьев и срезал их серпом, но рядом с ним не было никого, кто бы помог ему вязать снопы.

Даная в душе пожалела его. Этот человек показался ей усталым, одиноким, несчастным. Богиня тихо подошла к нему. Крестьянин был погружен в работу и ничего не замечал. Тогда Даная начала вязать снопы. Человек не видел ее и только через некоторое время, когда он выпрямился, чтобы вытереть пот, заметил Данаю.

— О, Боги! — воскликнул он.

Даная облокотилась на сноп и улыбнулась незнакомцу, а он прикрыл глаза от солнца и начал рассматривать свою помощницу.

— Кто ты, почему ты помогаешь? — спросил он.

— Я хочу тебе немного помочь! — ответила со смехом маленькая богиня. — Может быть, я неправильно вяжу снопы?

— Нет, ты мне очень помогла, но это очень тяжелая работа для такой маленькой и нежной девушки. Отдохни в тени, а я нагружу воз снопами. И потом, если хочешь, отдохнешь в моем доме. Наверное тебе негде остановиться?

— С большой радостью, — ответила Даная и направилась в тень.

Когда Ипиас, так звали крестьянина, закончил работу, они пошли домой. Его маленький домик находился на берегу реки. Жена Ипиаса ждала его возле двери. Это была маленькая женщина с большими грустными глазами. У ее ног играли два плохо одетых малыша. Чуть дальше — маленькая девочка пыталась сделать из цветных лоскутков куклу.

Первые слова Ипиаса, как только вошли, были такие:

— Как наш ребенок?

— Плохо, хуже чем было утром, — ответила жена без всякой надежды в голосе.

Даная заметила, как в глазах Ипиаса появилось неутешное горе.

— Ничего, все будет хорошо. Боги нас пожалеют. Сегодня у нас останется эта маленькая путешественница, ее зовут Даная.

— Добро пожаловать, — просто сказала женщина.

Ипиас продолжал:

— Приготовь для нас всех ужин и постели нашей гостье с детьми.

Он зашел в дом и сразу подошел к колыбели. Даная, которая зашла к Ипиасу, в колыбели увидела ребенка.

— Целый день у него не спадает жар, — прошептала женщина.

Ипиас вздохнул и повторил еще раз:

— Боги нас пожалеют.

Дети и Даная пошли спать. При слабом свете свечи Даная видела склонившуюся у колыбели мать. Затем подошел Ипиас, взял младенца на руки, его ручки и ножки безжизненно обвисли.

— Все, умер, — прошептала Хлоя.

— Нет, нет, он жив, мы еще можем ему помочь, нужно что-то делать! — сказал Ипиас.

Даная поняла, что этот ребенок для родителей больше, чем сокровище, Он — их жизнь. Но разве может случиться чудо? О, если бы здесь был Хиронас или Амальфия. Они смогли бы что-нибудь сделать. Но теперь она одна, с ней нет ее мудрых учителей, ей неоткуда ждать помощи, она впервые должна помочь людям одна.

Тогда она вспомнила Асклипиоса, сына Аполлона, у которого был редкий дар лечить все болезни и давать здоровье всем страждущим.

Даная медленно подошла к колыбели и погладила ладонью голову ребенка. Ипиас и Хлоя непонимающе смотрели на нее. Даная подняла вверх глаза и сказала следующее: