Гражданская лирика и поэмы - [4]

Шрифт
Интервал

                       галицийская краля.

БАЛЛАДА О МЕРТВОМ КОМИССАРЕ

1
Снарядами белых рвало и кромсало
                       защитную зону.
Уложила на месте шрапнель комиссара
                       N-ского дивизиона.
2
Завалила земля, влажна и грязна,
                       ни черта не видать круглым счетом.
«Умирать бы не жаль бы, лежал, кабы знал:
                       чья берет, — что там?»
3
Раскопать бы курган, посмотреть суметь,
                       чье правительство, чья свобода?
Комиссару неможется — смерть не в смерть!
                       так четыре года.
4
И еще протаяло, кто его знает,
                       сколько лет?
Гимнастерка истлела — ряднина сквозная.
                       Только скелет.
5
Слышит: лошадь копытами плюх да плюх,
                       заскрипело, — кажись, пашут.
Неглубо́ко берет — по-бедняцки — плуг.
                       «Кабы знать: чью землю пашут?
                       Чужую или нашу?..»
6
Надо лбом комиссара волк провыл, —
                       ну и горе!
Прямо в сердце ему заразихи-травы
                       опустился корень.
7
И не косит никто, и скота не пасет.
                       Тихо… Недобро…
Чернобыльник степной, полынь и осот
                       просквозили белые ребра.
8
Корни пулю обвили у гладких костей,
                       перепутались пальцы с осотом.
Комиссару не спится. Выйти бы в степь!
                       Посмотреть — что там?
9
Через несколько лет загрохало так,
                       будто пушку тянут по тракту…
«Може, снова британский движется танк?
                       Нет, скорей — трактор…»
10
Стала светом проскваживать ночь черна,
                       голове просторней.
Чует — рвут из земли когтистый сорняк,
                       повылазали острые корни.
11
Стала тяжесть ложиться, будто камень кладут
                       (сам был каменщик, из рабочих).
Голоса наверху, как в двадцатом году,
                       только смысл голосов неразборчив.
12
Примерещилось мертвому — кончился бой,
                       с песней войско шагает просторами,
будто сам он, из камня, встает над собой
                       в каменной воинской форме!
13
И пшеничным дыханьем, отрадой степной,
                       сон прополз по глазным пустотам.
Мысль, как шорох, прошла в белизне черепной
                       «Знаю… что там…»
14
Он стоял, ладонь положив на бинокль,
                       как стоял в заварухе дымной.
И лежал у гранита красный венок
                       от завода его имени.
15
Вся округа у памятника собралась,
                       шапку снял участник похода.
— Кабы знал наш товарищ, какая власть:
                       чья победа и чья свобода!..

ЗАКАВКАЗЬЕ

Если б я был
                       пароходом
быстроходным
                       и роста красивого,
я всю жизнь
                       черноморскими водами
от Батума б до Сочи
                       курсировал.
«Принимаю груз,
                       отдаю концы,
молодые борта
                       показываю».
И гудят гудки,
                       пристаней гонцы,
от Аджарии
                       до Абхазии.
Если б я был
                       самолетом
двухмоторным
                       дюралюминиевым,
я взлетел бы
                       с моим пилотом
на 2000 метров
                       минимум.
«А отсюда видна
                       золотая страна,
виноградная,
                       нефтяная.
И звенит во мне
                       не мотор — струна,
крик пропеллера
                       оттеняя».
Если был бы я
                       нефтепроводом
от фонтанов Баку
                       до Батума,
ух, и славно ж бы я
                       поработал
и об лучшей работе б
                       не думал.
«Молодая кровь,
                       золотая нефть,
мы родили тебя
                       и выходили.
Так теки ж по мне,
                       заставляй звенеть
и дрожать
                       нефтяные двигатели!»
Если был бы я
                       не поэтом,
а Тифлисом,
                       грузинским городом,
я стоял бы
                       на месте вот этом,
упираясь
                       в долину гордо.
Я бы вместо сукна
                       одевался в цемент
и под солнцем,
                       в июль накаленным,
задевал бы хвосты
                       проходящих комет
звездной лапою
                       фуникулера!

ПТИЦА БАШНИ

На кремлевской башне жил орел —
главы,
           когти,
                    крылья…
Золотой сияющей корой
птицу
          зори
                 крыли.
Будто башню он держал в когтях, —
вдаль
         глаза
                 косые.
А под ним, ночной буран крутя,
Кремль,
             Москва,
                             Россия.
Древний град с замоскворецких мест
дней
          тащил
                       вериги.
И орлу покорный ясный крест
нес
        Иван
                   Великий.
Будто не Иван, не Михаил,
но
         в порфире
                               Павел,
а орел чугунной ширью крыл
старой
          Русью
                     правил.
Рвы засы́пало, замшел кронверк,
плыли
            кровли
                      ржаво.
Думалось — не упадет вовек
скиптр,
            венец,

Еще от автора Семён Исаакович Кирсанов
Эти летние дожди...

«Про Кирсанова была такая эпиграмма: „У Кирсанова три качества: трюкачество, трюкачество и еще раз трюкачество“. Эпиграмма хлесткая и частично правильная, но в ней забывается и четвертое качество Кирсанова — его несомненная талантливость. Его поиски стихотворной формы, ассонансные способы рифмовки были впоследствии развиты поэтами, пришедшими в 50-60-е, а затем и другими поэтами, помоложе. Поэтика Кирсанова циркового происхождения — это вольтижировка, жонгляж, фейерверк; Он называл себя „садовником садов языка“ и „циркачом стиха“.


Лирические произведения

В первый том собрания сочинений старейшего советского поэта С. И. Кирсанова вошли его лирические произведения — стихотворения и поэмы, — написанные в 1923–1972 годах.Том состоит из стихотворных циклов и поэм, которые расположены в хронологическом порядке.Для настоящего издания автор заново просмотрел тексты своих произведений.Тому предпослана вступительная статья о поэзии Семена Кирсанова, написанная литературоведом И. Гринбергом.


Искания

«Мое неизбранное» – могла бы называться эта книга. Но если бы она так называлась – это объясняло бы только судьбу собранных в ней вещей. И верно: публикуемые здесь стихотворения и поэмы либо изданы были один раз, либо печатаются впервые, хотя написаны давно. Почему? Да главным образом потому, что меня всегда увлекало желание быть на гребне событий, и пропуск в «избранное» получали вещи, которые мне казались наиболее своевременными. Но часто и потому, что поиски нового слова в поэзии считались в некие годы не к лицу поэту.


Последний современник

Фантастическая поэма «Последний современник» Семена Кирсанова написана в 1928-1929 гг. и была издана лишь единожды – в 1930 году. Обложка А. Родченко.https://ruslit.traumlibrary.net.


Фантастические поэмы и сказки

Во второй том Собрания сочинений Семена Кирсанова вошли фантастические поэмы и сказки, написанные в 1927–1964 годах.Том составляют такие известные произведения этого жанра, как «Моя именинная», «Золушка», «Поэма о Роботе», «Небо над Родиной», «Сказание про царя Макса-Емельяна…» и другие.


Поэтические поиски и произведения последних лет

В четвертый том Собрания сочинений Семена Кирсанова (1906–1972) вошли его ранние стихи, а также произведения, написанные в последние годы жизни поэта.Том состоит из стихотворных циклов и поэм, которые следуют в хронологическом порядке.