Гражданин мира - [52]

«Все говорят, что «Даймлер-Крайслер» упустил представившиеся ему возможности. Но я не уверен, что они справились бы с этой операцией. Ведь пока еще нет готовых рецептов для управления на таких перекрестках культур…»

Даже те, кто хорошо знал и высоко ценил Карлоса Гона, считали, что он ввязался в сомнительное дело. Боб Лутц, который никогда не лез за словом в карман, заявил в 1999 году, что связываться с «Ниссаном» — это все равно, что положить в контейнер 5 миллиардов долларов и утопить этот контейнер посреди океана. Два года спустя, когда «Ниссан» объявил о своих рекордных финансовых результатах, журналисты напомнили Лутцу его категорическое высказывание. Как пишет журнал «Automotives News», Лутц ответил: «Я тогда не взял в расчет Карлоса Гона».

«Я воспринимаю эти слова как признание того, что данная операция была очень специфической. Так бывает, что подходящий человек появляется в нужный момент для решения правильно поставленных задач и делает что-то такое, чего не смогут сделать другие люди, потому что они получили совсем другое образование, у них другая подготовка, другое мироощущение…»

Глава девятая В Японии

«Япония? Я был там только один раз, в 1984 году, когда посещал компанию «Комацу» (Komatsu). На все свои дела я потратил в Японии два дня…»

Японская компания «Комацу», занимающая второе место в мире, за американской компанией Caterpillar, по выпуску карьерных самосвалов и дорожно-строительной техники, была клиентом «Мишлен», у которого она приобретала специальные шины огромного размера. Непосредственно перед своим отъездом в Бразилию Карлос Гон работал в подразделении исследований и разработок компании «Мишлен» и отвечал именно за этот тип продукции. За 48 часов невозможно узнать и понять Японию. В этом смысле немного дали и другие визиты, которые пришлось наносить в Японию во время ведения переговоров и подписания соглашения об альянсе между «Рено» и «Ниссаном». Впервые настоящий контакт со страной состоялся в мае 1999 года, когда Японию посетила вся семья Гонов.

Всем переселенцам известно, до какой степени успех работы в далекой чужой стране (если только она не настроена к вам враждебно) зависит от того, насколько хорошо чувствует себя в ней ваша семья.

«Моя супруга сказала: «Я не могу просто так взять и уехать. Я никогда в жизни не была в Азии. Нам надо вместе поехать и посмотреть на их дома, школы. Но если ты уверен, что твое место именно там, то я поеду за тобой». Я договорился о визите в Японию всей моей семьи, и мы приехали в мае, когда во Франции были школьные каникулы…»

Весна не самое плохое время года для знакомства с огромной столицей Японии. Как оказалось, Токио — это не только океан железобетона, который инден из иллюминатора самолета перед посадкой в аэропорту Нарита. За последние два десятилетия в нем заметно прибавилось зеленых насаждений, хотя в целом их и не так много, если сравнивать с другими крупными мировыми столицами. Но жители Токио, испытывающие настоящую страсть к садоводству, стремятся использовать каждый клочок земли для посадки растений, маленьких деревьев, высаживания цветов в горшках. Их можно увидеть в самых, казалось бы, неподходящих местах. Сразу за большими проспектами с их немыслимым автомобильным движением располагаются жилые кварталы, состоящие из частных домов, хорошо ухоженных садиков, цветущих террас, разгороженных узкими аллеями. После непродолжительного цветения вишни в начале весны, которое всегда становится неожиданной радостью для горожан, надолго зацветают повсеместно высаженные яркие разноцветные азалии. Воздух в мае очень легкий, погода стоит мягкая, вечера кажутся долгими.

«Сотрудники «Рено» хорошо организовали наше пребывание в Японии. Филипп Леконт, работник кадровой службы, связался с Сержем Эроди, французским специалистом по Японии, бывшая жена которого была японкой. Она и помогла нам в первый раз познакомиться со страной. Пока я работал, дети осматривали достопримечательности. Японцы буквально тряслись над ними. Меня поразило, что всю эту неделю дети были просто счастливы. Меня вообще сильно удивил этот визит. Ведь, в сущности, переезд в Японию был авантюрой. Я и представить себе не мог, как дети воспримут эту страну. Но от первого контакта с Японией они были в восторге…»

Вплоть до середины 80-х годов даже в Токио, не говоря уж о японской глубинке, иностранцы еще были в диковинку. «Гайджин, гайджин!», что буквально означает» человек из другой страны» — такими криками дети обычно встречали появление, например в метро, человека европейской внешности. Все это было составной частью повседневной жизни иностранца в Японии. Сейчас уже все совсем не так. Но, увидев иностранного ребенка, японец непременно назовет его «каваи», что значит» малыш».

«В 1999 году моему сыну было пять лет, дочки были немного постарше. Японцы все время называли их «каваи». Детям казалось, что окружающие взрослые считают их важными особами. Они даже начали понимать некоторые японские слова. В гостинице персонал был с ними очень любезен. На уикенд мы поехали в какой-то пансионат. Там для детей готовили отдельную еду. Дети чувствовали, насколько японцы милы и вежливы. Дети вообще очень чувствительны к подобным вещам. Именно поэтому первый контакт с Японией оказался таким удачным. Можно понять, какую радость я испытывал, когда после недельного пребывания в Японии дети спрашивали меня: «Папа, а когда мы опять сюда приедем?». Для меня это было истинное облегчение…»