Графиня Монте Карло - [82]

И тут же улыбнулась в сторону ванной:

— Как Вам понравился Амстердам?

Большой японский начальник насупился и произнес что-то очень грозное.

— Северная Венеция, — перевел его помощник.

После чего тоже попытался улыбнуться, видимо, его заставляли переводить круглосуточно, особенно ночью.

Председатель Наблюдательного Совета снова что-то выкрикнул, а переводчик перевел шепотом:

— Господин говорит, что можно найти разумный компромисс: Корпорация рассчитается с Вами полностью валютными векселями Финансово-Энергетического Союза России, авалированными российским правительством. Вы сможете продать их на рынке с некоторым дисконтом или предъявить к оплате в указанный на них срок погашения.

— Они и сейчас стоят меньше одного процента от номинала, — рассмеялась Анна, вспомнив аферу своего бывшего возлюбленного.

Хорошо, что Филипп делился с ней своими планами на хорошую жизнь.

Переводчик донес до начальства мнение госпожи графини о истинной стоимости акций, после чего Господин Председатель Наблюдательного Совета что-то сказал гневно.

Миррей чиркнула в блокноте и показала Анне. В блокноте было написано: «Он сказал, что они купили их за семь».

— Мы эти векселя взяли за девяносто процентов от номинала.

— Значит, вас надули, — не стала спорить графиня Монте Карло.

Японцы приуныли и замолчали. Тогда Анна спросила:

— А что Господин Председатель делал в Северной Венеции?

— Господин Председатель, — объяснил переводчик, — ездил туда по очень важным делам. Господин Председатель — один из крупнейших в мире коллекционеров драгоценных камней. Он в Амстердаме заказал обработку уникального розового алмаза весом пятнадцать каратов.

Аня посмотрела на лак своих ногтей, поиграла пальчиками, а потом вроде как вспомнила:

— Миррей, будьте добры: не сочтите за труд — сходите в мою спальную комнату. Там где-то под кроватью валяется моя беленькая сумочка. Принесите ее сюда.

Все, наверное, подумали, что графиня хочет покрасить ногти. Японцы переглянулись — странные, дескать, переговоры.

Аня взяла принесенную ей сумочку, открыла, залезла рукой во внутренний карманчик, пошуровала там, а потом достала что-то в кулаке.

— Вот, — сказала она, выкладывая перед японцем горсть светящихся голубым светом алмазов, — завалялись у меня случайно. Там, кстати, еще остались.

В подтверждение своих слов Анна начала вынимать из карманчика еще. Камушек, еще два, снова камушек.

А Председатель Наблюдательного Совета вдруг перестал быть японцем, потому что широко раскрыл глаза.

— Откуда? — прошептал он по-английски, не в силах оторвать взгляд от столешницы.

— По случаю приобрела, — махнула рукой Анна, — хочу себе гарнитурчик заказать: сережки, перстенечек, колье, брошку, может быть. Но все времени нет: то с «Шератоном» приходится разбираться, то с вами, а у меня и в Италии дел по горло.

— А, а, а, — попытался что-то сказать господин председатель какого-то там совета.

Но потом промолчал и проглотил слюну.

— Ик!

— Сколько Вы хотите за все? — перевел его помощник.

Аня снова посмотрела на свои ногти.

— Да мы еще с Вашим долгом не разобрались. Когда заплатите его, я, пожалуй, продам любые тридцать семь камней из этих сорока девяти за пятнадцать миллионов долларов. Так что гасите задолженности, платите деньги и выбирайте.

Через час все было решено. Главный японский бизнесмен приказал отправить все деньги по электронной почте на счет госпожи графини, долго выбирал камни: этот, еще вот этот, нет, этот не надо, лучше этот, хотя нет — тот все-таки получше…

— Господин Председатель, — обратилась к нему Аня, — не в службу, а в дружбу: Вы все равно в Амстердам летите. Захватите и мои камушки: пусть их обработают и вставят в изделия — я Вам уже говорила, что бы мне хотелось.

— Вы мне их доверяете? — удивился японец.

— Но Вы же — честный человек?

— Да! — согласился Господин Председатель, делая круглые глаза.

А теперь бежать! Скорее бежать! Мчаться на Монмартр!

Анна выскочила из лифта и бросилась к лифту мимо стойки портье, у которой стоял элегантный молодой человек в темном костюме. Он проводил ее взглядом, видел, как она прыгнула в серебристый «порше» и, рванув с места, стремительно исчезла из виду.

— Кто это? — спросил Кухарский у портье, — что за красавица?

— Да это наша новая хозяйка, — ответил тот, восторженно глядя в сторону выхода, — итальянская графиня, миллиардерша! Живет в президентских аппартаментах. Тут главы всех японских корпораций перед ней ползали. Какая женщина! А мне вчера, между прочим, добрый вечер сказала!

«Боже мой, — подумал Филипп, — ну почему она пролетела мимо так быстро? Почему она не посмотрела в мою сторону: я бы смог улыбнуться ей или, может быть, сказать что-нибудь чрезвычайно остроумное по поводу погоды. Интересно, она замужем?»

Глава четвертая

Какой срок отмерян счастливому браку? Одна ночь! Но она может закончиться еще до свадьбы, а может длиться вечно, по крайней мере, для одного из супругов. «А кто сказал, что во тьме жить одно удовольствие? Это только ночь любви приносит удовлетворение, а ночь семейной жизни — сплошные разочарования.»

Илона оказалась тупой и ленивой коровой. Конечно, Филипп знал это и раньше, но тогда она была Европой, которую Зевс превратил в рогатое животное, чтобы украсть. Нет, это он сам стал быком, посадил девушку себе на спину и уплыл в море навстречу восходящему солнцу. А Илона — корова, не животное даже, а существо, у которого из всех чувств сохранилось лишь одно — чувство страха, что муж уйдет от нее.