Графиня Кейт - [51]

В это время заговорили о лорде Лапоэре, и миссис Умфревиль спросила девочку, подружилась ли она с его детьми.

— Да, — робко ответила Кейт и опять вся вспыхнула, вспомнив, что сказала неправду, ибо леди Лапоэр, узнав теперь о ее побеге, вряд ли позволит своим детям играть с ней.

— Они премилые дети! — продолжала миссис Умфревиль.

— Замечательно милые дети! — подтвердила леди Барбара тоном, который задел Кейт прямо за живое.

Наступило время идти спать. Кейт была этому даже рада, хотя в последнее время ей мерещился во сне строгий дядя Джайлз с лицом статуи, который тащил ее к лорду-канцлеру.

На следующий день, в субботу, дядя с женой приехали к ним только к обеду, уже после вечерней службы. Кейт казалось, что она проведет этот день так же неприятно, как и вчерашний, но вышло иначе.

Прощаясь, миссис Умфревиль обратилась к леди Барбаре:

— У меня к вам большая просьба. Не позволите ли вы девочке провести завтрашний день со мной? Мужа не будет дома, и Кейт скрасит мое одиночество.

Глаза Кейт заблестели, но она тут же сникла, услышав ответ тетки Барбары.

— Милая Эмили, вы не знаете, чего просите! Кэтрин будет вам в тягость.

— Не беспокойтесь, я справлюсь, — улыбнулась гостья.

— Кому бы поручить довезти ее до вас? Право не знаю, — продолжала леди Барбара. — Из-за Джейн я не могу надолго выходить из дома…

— Я сам зайду за Кейт, — сказал полковник.

— В таком случае, привези уж ее и назад. Я пришлю за ней вечером карету, но одну ее не отпускай! — строго распорядилась леди Барбара.

«Значит, она им уже все рассказала, — подумала Кейт. — Или только собирается сделать это, когда я уйду спать?» Тем не менее согласие было получено, но девочка не испытывала особой радости от предстоящей поездки. Всеобщая грусть в семье Умфревилей ей не нравилась. Это напоминало отчасти миссис Лейси, поэтому Кейт не ждала от завтрашнего дня ничего хорошего. Единственная радость заключалась в том, что она будет далеко от тетки Барбары.

Глава XVI Тетя Эмили

На другой день Кейт была еще не совсем готова, когда послышался звонок и в классную комнату вошел высокий мужчина с черными с проседью усами и седыми волосами.

— Ты не ожидала меня так рано? — спросил дядя Джайлз.

Кейт вскочила.

— Я не думала, что вы приедете перед завтраком… — пробормотала она и, стремясь поскорее убежать от страшного гостя, помчалась надевать шляпку.

Но в дверях ее остановила леди Барбара.

— Дядя Джайлз приехал за мной! — сказала Кейт, намереваясь улизнуть от тетки.

— Кэтрин, — остановила ее леди Барбара, — сове тую вам помнить, что живость и необузданность неприличны в любое время, а особенно, когда находишься рядом с людьми, убитыми горем. Сомневаюсь, что вам знакомо чувство уважения к другим. Однако не забывайте: от впечатления, которое вы произведете на дядю Джайлза и его супругу, будет зависеть, расскажу я им или нет то, о чем сама с удовольствием желала бы забыть…

Сердце Кейт затрепетало. Она молча поднялась к себе в комнату, думая о том, как жестоко было со стороны тетки отравлять ей даже невинное удовольствие — прыгать и веселиться на свободе.

Надев шляпку, она спустилась вниз, где леди Барбара наказывала своему брату хорошенько присматривать за девочкой.

— Если присутствие Кэтрин слишком затруднит Эмили, — говорила тетка, — напиши мне записку. Тогда я или моя горничная приедем, чтобы взять ее домой.

«Она представляет меня каким-то диким зверем!» — подумала Кейт.

— Эмили хорошо знает, как надо обращаться с детьми! — усмехнулся полковник. — Прощайте.

«Что это значит, обращаться с детьми?» — размышляла юная графиня, шагая возле дяди, не смея произнести ни слова и чувствуя почти такой же конфуз и страх, как если бы находилась на улице одна. Дядя тоже молчал.

Когда они дошли до перекрестка многолюдной улицы, дядя взял девочку за руку. И Кейт вдруг почувствовала, как ее ладонь сжали крепкие пальцы полковника. Она с испугом подняла на него глаза, не догадываясь, что должно было означать это пожатие, но темные и нежные глаза смотрели спокойно.

— Мне всего лишь хотелось побыстрее миновать мостовую, — проговорил дядя.

Когда они наконец дошли до гостиницы, им навстречу вышла миссис Умфревиль — с тем же милым выражением лица, которое так понравилось Кейт. Она помогла девочке снять салоп, пригладила ей волосы и посадила за стол.

Во время завтрака Кейт пришлось молчать, ибо дядя с теткой читали письма из Индии, потом говорили о разных предметах, которых она не понимала. Однако, несмотря на это, Кейт чувствовала, как нежно заботились они о том, чтобы накормить свою гостью тем, что ей больше нравилось.

Голос тети Эмили напоминал юной графине густые ноты воркующих голубей в Олдбороу. Бог знает, как долго могла бы Кейт с удовольствием слушать тетку, даже если бы та только и толковала об Индостане, как теперь!

После завтрака полковник, взяв шляпу, вышел, а миссис Умфревиль обратилась к Кейт:

— Теперь, друг мой, ты мне поможешь разобрать разные вещи, которые я привезла из-за границы.

— Ах, как я это люблю! — ответила Кейт, с облегчением ощущая, что с уходом дяди с ее души словно свалилась какая-то тяжесть.

Миссис Умфревиль позвонила в колокольчик, и через несколько минут слуга внес в комнату большой сундук, сделанный из пахучего индийского дерева и украшенный прекрасной резьбой. Чего в нем только не было! Два больших рабочих ящика из слоновой кости, с полосками и кругами из мозаики; несколько прехорошеньких маленьких ящиков из мягкого кипарисового дерева…