Государство, религия, церковь в России и за рубежом №2 [35], 2017 - [88]

.

Эта укорененность временной направленности причинно-следственной связи в самом психическом устройстве человека, по Суинберну, объясняет неудовлетворительность «аргумента неплательщика» (bilking argument), предложенного Майклом Даммитом[36]. Предположим, что (а) у нас есть основания считать, что действие x является ретро-причиной z (под ретро-причиной понимается причина, возникающая после следствия); (б) у нас нет обычного причинного объяснения z; (в) следовательно, если мы хотим, чтобы z произошло в прошлом, мы вполне рационально совершаем действие x в настоящем[37]. Очевидно, что если x действительно является ретро-причиной z, то логически невозможно, чтобы при совершении x не произошло z. Согласно Суинберну, аргумент Даммита вовсе не доказывает обратную причинно-следственную связь. Он лишь показывает, что при отсутствии нашего знания о реальной причине z мы можем считать, что x является его ретро-причиной. Но в таком случае никакой реальной каузальности нет, есть лишь случайное совпадение наличия z и дальнейшего совершения действия x, потому что если z реально имело место, то x уже не может «отменить» z.

Таким образом, Суинберн отмечает, что обратная каузальность предполагает либо (а) причинные петли, что приводит к противоречию, ведь в таком случае логически возможно событие, которое предотвращает собственную причину и, соответственно, отменяет собственное существование; либо (б) представляет собой лишенную оснований «переквалификацию» обычной причинности, ведь позднейшая «причина» никогда не может реально повлиять на факт наличия ранее произошедшего «следствия». «Логическая невозможность обратной каузальности объясняется каузальной теорией времени — только то, что происходит позднее, может быть причинно обусловлено», — резюмирует Суинберн[38].

К проблеме причинности обращается и Энтони Кенни. Причем у него рассматриваемая теоретическая рамка укоренена в анализе аргументации предшественников (как классиков, так и современных авторов). В отличие от Суинберна, Кенни принимает аргументацию Даммита о логической возможности обратной причинно-следственной связи[39]. Тем не менее, как и Суинберн, Кенни отмечает, что она обусловлена концептуальными предпочтениями конкретного человека. Если некто заявляет, что действие x является ретро-причиной у, то у нас всегда будет возможность свести его к более привычному выражению «у, предшествующий во времени x, является причиной x».

Тем не менее, подход Даммита позволяет проблематизировать наше представление о причинности. Как мы можем различить причину и следствие, если мы исключаем возможность отсылки ко времени, к «раньше» и «позже», к прошлому и будущему? Кенни пишет:

Иногда мы представляем течение времени и истории как книгу, которая открыта на одной странице, — настоящем. Это представление используется по-разному детерминистами и индетерминистами. С одной точки зрения, будущее — это уже написанная книга, но книга открыта только на нынешней странице, и мы не видим, что следует дальше, пока мы не перевернем ее. С другой точки зрения, будущие страницы еще не написаны — по крайней мере, они содержат многочисленные пробелы, — и только когда мы переворачиваем страницы, благодаря нашим свободным действиям мы вписываем текст в пробелы […] Согласно же точке зрения Даммита, не только последующие, но и предыдущие страницы книги содержат пустые места: мы можем не только пролистать страницы вперед и заполнить пробелы, но и вернуться назад на одну или две страницы, чтобы заполнить пробелы и там[40].

Однако для Кенни такое «дополнение» прошлого, логическая возможность которого обоснована Даммитом, возможно только при одном условии. Даже если мы не рассматриваем книгу истории как имеющую сюжет и цель, но хотя бы как связанный текст, а не набор случайных слов, то обратная причинно-следственная связь может быть только исключительным и редчайшим явлением. Подход Даммита не подразумевает двунаправленной каузальности, он предполагает логическую возможность единичных и странных ретро-причин в мире, где причинно-следственные связи обусловлены «естественным» ходом времени из прошлого в будущее. Иначе само различие прошлого и будущего оказалось бы невозможным или, по крайней мере, размытым, так же как и в случае вечности, одновременной всякому прошлому и будущему[41].

Такого рода «размытость» временных измерений, характерная для этернализма, приводит к еще одной важной проблеме — транзитивности времени. Ричард Суинберн отмечает, что, в соответствии с классическим определением вечности, Бог воспринимает всякое человеческое действие не как прошлое или будущее, но как настоящее, здесь и сейчас. Таким образом, всякое прошлое (t1), всякое будущее (t3) и всякое настоящее (t2) событие человеческой истории одновременно вечности Бога (t). Но если t одновременно со временем t1, t2 и t3, то по принципу транзитивности t1, t2 и t3 одновременны друг с другом. Таким образом, всякое прошлое событие происходит одновременно со всяким настоящим и будущим, что приводит к невозможности дифференциации времени. Единственный способ разрешить это противоречие — указать на особый статус божественной одновременности, отличный от одновременности в обычном смысле слова