Государи и кочевники - [123]
В любое время дня Кеймир-ага, его сын и внуки заходили к Карелину, как в собственную кибитку. И не только они. В избушке Григория Силыча всегда гостили то кайсаки, то туркмены, то приезжие купцы из Бухары. С одними он обменивался новостями, рассказывал о делах в России (он выписывал несколько газет и журналов), другим писал прошения к атаману, генерал-губернатору, в Сенат. А когда в доме никого не было, садился за рукопись: заканчивал одиннадцатый том сочинений по изучению естественных наук Прикаспия, Кайсакских степей, Иртыша. Ряд статей, вошедших в эти одиннадцать томов, уже был опубликован в разных журналах Петербурга, Москвы и за границей, но всё основное, собранное за пятьдесят лет научной деятельности, только ещё готовилось к печати. Силыч не любил, когда его отвлекали от работы. И обычно встречал гостей грубовато: «Ну, чего вам опять от меня? Ну вот, нашли время!» Но гут же складывал исписанные страницы в ящик стола и велел ключнице, юркой старушонке, накрыть скатерть. За столом редко обходилось, чтобы его не спросили: «Силыч, почему ты один? Где твоя семья?» И не было случая, чтобы он кому-либо рассказал, отчего оказался один. Даже Кеймиру, при первой памятной встрече после долгой разлуки, не доверился, сказал неопределённо: «Ты думаешь, тебя треплет судьба, а меня милует? Нет, пальван, к нам с тобой она относится одинаково скверно!» И больше ни слова. Кеймир перестал спрашивать Карелина о семье, да и сына предупредил, чтобы «не наступал на больное место» Силычу. И всё-таки затаённая боль вырвалась из него однажды.
Никто никогда не видел Карелина подвыпившим. И вдруг приковылял он на своих костылях в кабак и собрал за столом целую шатию казаков. Напоил всех в у смерть и сам хватил лишнего, хотя на ногах устоял и домой вернулся без помощи. Уже у самого двора повстречал его Кеймир, которому сообщили, что «твой учёный-яшули напился арака».
— Силыч, будь проклят этот свет, что с тобой случилось? — поддерживая его за спину, с отчаянием спросил Кеймир.
— Ничего, ничего, пальван… пройдёт. Не сдержался… Жуть охватила… Хороший человек скончался! — Он всхлипнул и тяжело замотал головой.
— Кто такой? Я знаю его?
— Узнаешь! — строго и гордо проговорил Карелин, и потряс над головой костылём. — Все его узнают! Вся Россия! Вся Азия! Весь мир!
— Вах, Силыч, ты заболел, — принялся успокаивать друга Кеймир. Но с Каредина хмель словно рукой сняло. Совершенно спокойно произнёс он:
— Герцен умер. В Париже умер…
Кеймир больше ни о чём не спрашивал, только слушал. Войдя в комнату и опустившись в кресло, Григорий Силыч в каком-то исступлении, словно готовился к этому долго-долго, рассказал Кеймиру о том, как в юности примкнул к кружку вольнодумцев, как был сослан в Оренбург, как тайком поддерживал связи с ссыльными декабристами и эмигрантами. Сказал и о том, почему у него семейной жизни не получилось.
После того, как Силыч оставил жену Александру Николаевну и дочек Лизу и Сонечку в Оренбурге, а сам отправился в тайгу по Иртышу, министр иностранных дел пытался вернуть его в столицу и расправиться с ним за все старые и новые грехи. Несколько лет Карелин не выходил из тайги, ждал затишья. Даже собранную коллекцию флоры и фауны не мог переправить в музеи и общество естествоиспытателей. Наконец, решился: с ящиками и пакетами отправил в путь студента Ваню Кирилова. Тот добрался до Казани, но в дороге заболел и умер, а коллекция бесследно исчезла. Постепенно о Карелине стали забывать. Неприметно возвратился он в Оренбург, уложил на возы домашний скарб, усадил в повозку жену и девочек и отправился в подмосковную деревеньку к родственникам Александры Николаевны. Да только и там долго не задержался. Дошли слухи до властей о нём, и тут как тут грозное предупреждение: находиться и жить г-ну Карелину в центральных уездах России строжайше воспрещено, предписывается в 24 часа удалиться на поселение в Гурьев. С тех пор Карелин письмами поддерживал связь с семьёй, но с 1852 года ни разу не виделся ни с женой, ни с дочерьми. По письмам знал, что обе дочери вышли замуж, а Александра Николаевна горюет в одиночестве и ждёт возвращения мужа.
— Поехал бы, Силыч, — робко посоветовал Кеймир, выслушав длинный рассказ Карелина о себе.
— Зачем, пальван? Кому я нужен такой? Да, признаться, и тяги к жене нет. Отвык-с. Иное дело — вот эти труды. — Он кивнул на целую гору серых картонных папок. — Тут вся моя жизнь. Вот отправлю в общество, может, издадут. Тогда и к жене, и к детям загляну.
— Силыч, — с интересом полюбопытствовал Кей-мир, — а чем занимался тот человек? Почему ты говоришь — о нём весь мир узнает?
— О, пальван… Это великий человек. Мудрец. Демократ. Он из России бежал от царя, чтобы легче было воевать с ним. Он — самый страшный враг царизма, защитник всех бедняков и обличитель дворян и помещиков. Герцен звал народ жить сельскими общинами, чтобы не было ни богачей, ни бедняков. Это касается и вас, туркменцев. Если и вы поймёте его учение да подниметесь против своих баев и ханов — большое дело сотворите! Он звал народ к топору, пальван. К топору, — с благоговением повторил Карелин. — Запомни!
В новом романе писатель лауреат Госпремии ТССР им. Махтумкули В. Рыбин рассказывает о жизни Туркменистана с 1924 по 1945 год — время строительства социализма, первых довоенных пятилеток и периода Отечественной войны. Через трудные испытания проходят герои романа — братья Каюмовы — Ратх и Аман. Тесно переплетаются с их судьбой в судьбы красных командиров — Ивана Иргизова, Василия Чепурного, Сергея Морозова.Роман написан на основе подлинных событий.
Творчеству писателя Валентина Рыбина — автора поэтических сборников «Добрый вестник», «Синие горы», «Каджарская легенда», повести о пограничниках «Тайна лысого камня», — присуща приверженность к историческим темам.История зарождения великой дружбы русского и туркменского народов с особой силой волнует писателя. Изучению ее В. Рыбин отдал немало творческих сил и энергии. Роман «Море согласия» — плод напряженного труда писателя. Он повествует о первых шагах сближения русских и туркмен, о тех драматических событиях, которые разыгрались у берегов Каспия полтора столетия назад.
Исторический роман Валентина Рыбина повествует о борьбе хивинских туркмен за независимость и создание собственного государства под предводительством известного туркменского вождя Атамурад-хана.Тесно с судьбами свободолюбивых кочевников переплетаем ся судьба беглого русского пушкаря Сергея. Проданный в рабство, он становится командующим артиллерией у хивинского хана и тайно поддерживает туркмен, спасших его от неволи.
Смех и добрую улыбку вызывают у читателей рассказы и анекдоты известных туркменских писателей А. Каушутова, А. Дурдыева, Н. Помма, А. Копекмергена, А. Хаидова, К. Тангрыкулиева и др. В предлагаемой книге вобраны наиболее интересные произведения сатиры и юмора.
Валентин Федорович Рыбин лауреат Государственной премий ТССР им. Махтумкули. В настоящую книгу вошли повесть «Царство Доврана» и рассказы «Берёг загадок», «Член кооператива», «Джучи», «Сотый архар».
В романе лауреата Государственной премии Туркменистана им. Махтумкули, автора ряда исторических романов («Море согласия», «Государи и кочевники», «Перелом», «Огненная арена», «Разбег» и др.) вскрывается исторический пласт в жизни Закаспийского края 1912-1925 гг.Основной мотив произведения - сближение туркменских дехкан и русских рабочих, их совместное участие в свержении царской власти и провозглашении Туркменской Советской Социалистической Республики.Рецензент: доктор исторических наук А. А. Росляков.
Из великого прошлого – в гордое настоящее и мощное будущее. Коллекция исторических дел и образов, вошедших в авторский проект «Успешная Россия», выражающих Золотое правило развития: «Изучайте прошлое, если хотите предугадать будущее».
«На берегу пустынных волн Стоял он, дум великих полн, И вдаль глядел». Великий царь мечтал о великом городе. И он его построил. Град Петра. Не осталось следа от тех, чьими по́том и кровью построен был Петербург. Но остались великолепные дворцы, площади и каналы. О том, как рождался и жил юный Петербург, — этот роман. Новый роман известного ленинградского писателя В. Дружинина рассказывает об основании и первых строителях Санкт-Петербурга. Герои романа: Пётр Первый, Меншиков, архитекторы Доменико Трезини, Михаил Земцов и другие.
Роман переносит читателя в глухую забайкальскую деревню, в далекие трудные годы гражданской войны, рассказывая о ломке старых устоев жизни.
Роман «Коридоры кончаются стенкой» написан на документальной основе. Он являет собой исторический экскурс в большевизм 30-х годов — пору дикого произвола партии и ее вооруженного отряда — НКВД. Опираясь на достоверные источники, автор погружает читателя в атмосферу крикливых лозунгов, дутого энтузиазма, заманчивых обещаний, раскрывает методику оболванивания людей, фальсификации громких уголовных дел.Для лучшего восприятия времени, в котором жили и «боролись» палачи и их жертвы, в повествование вкрапливаются эпизоды периода Гражданской войны, раскулачивания, расказачивания, подавления мятежей, выселения «непокорных» станиц.
Новый роман известного писателя Владислава Бахревского рассказывает о церковном расколе в России в середине XVII в. Герои романа — протопоп Аввакум, патриарх Никон, царь Алексей Михайлович, боярыня Морозова и многие другие вымышленные и реальные исторические лица.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.