Господа Головлевы - [11]

А Павел, по тому же поводу, выражался:
"Dear mother, am in receipt of the money, and, according to my calculations, you still owe six and a half rubles, for which I beg to be graciously forgiven."	"Деньги столько-то на такой-то срок, дражайшая родительница, получил, и, по моему расчету, следует мне еще шесть с полтиной дополучить, в чем и прошу вас меня почтеннейше извинить".

When Arina Petrovna wrote reprimanding the children for their extravagance-she did so rather frequently, although there was no serious necessity for it-Porfisha invariably received her rebuke submissively and replied:	Когда Арина Петровна посылала детям выговоры за мотовство (это случалось нередко, хотя серьезных поводов и не было), то Порфиша всегда с смирением покорялся этим замечаниям и писал:
"I am well aware, my dearest friend and mother, that you bear the heaviest burdens for the sake of us, your unworthy children. I know that often our behavior does not justify your motherly solicitude, and what is worse, erring humans that we are, we often forget it, for which I apologize most devotedly and sincerely, in the hope that in the course of time I will overcome my weakness and be more prudent in my expenditure of the funds that you send, my adorable friend and mother, for my maintenance and for other purposes."	"Знаю, милый дружок маменька, что вы несете непосильные тяготы ради нас, недостойных детей ваших; знаю, что мы очень часто своим поведением не оправдываем ваших материнских об нас попечений, и, что всего хуже, по свойственному человекам заблуждению, даже забываем о сем, в чем и приношу вам искреннее сыновнее извинение, надеясь со временем от порока сего избавиться и быть, в употреблении присылаемых вами, бесценный друг маменька, на содержание и прочие расходы денег осмотрительным".
Pavel would answer back:	А Павел отвечал так:
"Dearest mother, though you have not as yet paid any of my debts, I accept most submissively the name of spendthrift which you choose to bestow upon me, whereof I beg most sincerely to accept my assurance."	"Дражайшая родительница! хотя вы долгов за меня еще не платили, но выговор в названии меня мотом беспрепятственно принимаю, в чем и прошу чувствительнейше принять уверение".
Even the replies that the brothers made to the letter announcing the death of their sister, Anna Vladimirovna, were quite different from each other.	Даже на письмо Арины Петровны, с извещением о смерти сестрицы Анны Владимировны, оба брата отозвались различно.
Porfiry Vladimirych said:	Порфирий Владимирыч писал:
"The news of the death of my dear sister and good playmate, Anna Vladimirovna, has filled my heart with sorrow, a sorrow aggravated by the thought that a new cross has been given you to bear, dearest little mother, in the shape of two little orphans.	"Известие о кончине любезной сестрицы и доброй подруги детства Анны Владимировны поразило мое сердце скорбию, каковая скорбь еще более усилилась при мысли, что вам, милый друг маменька, посылается еще новый крест, в лице двух сирот-малюток.
Is it not sufficient that you, common benefactress to us all, deny yourself everything and, without sparing your health, concentrate all your power on the sole object of assuring the family not only the necessaries of life but also the luxuries?	Ужели еще недостаточно, что вы, общая наша благодетельница, во всем себе отказываете и, не щадя своего здоровья, все силы к тому направляете, дабы обеспечить свое семейство не только нужным, но и излишним?
Believe me, it is a wicked thing to do, but now and then, I confess, I cannot refrain from grumbling.	Право. хоть и грешно, но иногда невольно поропщешь.
As far as I can see, the only solace for you, my dearest, in this state of affairs is to remember as often as you can all that Christ himself had to undergo."	И единственное, по моему мнению, для вас, родная моя, в настоящем случае, убежище - это сколь можно чаще припоминать. что вытерпел сам Христос".
Pavel's reply ran:	Павел же писал:
"The news of my sister, who has fallen a victim, I have received.	"Известие о кончине сестры, погибшей жертвою, получил.
I hope, however, that the Most High will rest her in His celestial tent, although this is uncertain."	Впрочем, надеюсь, что всевышний успокоит ее в своих сенях, хотя сие и неизвестно".

Arina Petrovna reading these letters would try to guess which of the two sons would be her destruction.	Перечитывала Арина Петровна эти письма сыновей и все старалась угадать, который из них ей злодеем будет.
At times she felt certain the danger was coming from Porfiry Vladimirych.	Прочтет письмо Порфирия Владимирыча, и кажется, что вот он-то и есть самый злодей.
"Look how he wags his tongue, a regular fiend at writing!" she would exclaim. "Simple Simon's nickname suits to a tee-Yudushka!	- Ишь ведь как пишет! ишь как языком-то вертит! - восклицала она, - недаром Степка-балбес Иудушкой его прозвал!
Not a word of truth in all this stuff about my burdens, my cross, and the rest. Sheer lies! Not an ounce of feeling in his heart!"	Ни одного-то ведь слова верного нет! все-то он лжет! и "милый дружок маменька", и про тягости-то мои, и про крест-то мой... ничего он этого не чувствует!