Города Северо-восточной Руси XIV-XV веков - [56]
О том, что положение крупных гостей-купцов мало чем отличалось в обществе от положения боярской и вообще феодальной аристократии, говорит практика предоставления гостям таких же льготных прав, которые давались и другим крупным феодалам. Об этом свидетельствуют, например, известные жалованные грамоты великого князя московского Димитрия Ивановича, выданные им в 70-х гг. XIV в. новоторжцам Микуле и Евсеевке.
В политическом отношении крупные купцы вели себя так, как поступали и крупные бояре, — отъезжали от одного князя к другому, используя старинную привилегию боярства, причем не случайно то обстоятельство, что они нередко оказывались даже противниками централизации власти, выступая в решающие моменты борьбы против московского князя, — достаточно вспомнить того же Некомата или «от гостей Московских», которые участвовали в заговоре против Василия Васильевича во время феодальной войны XV в. Образовывавшиеся в ходе торговли капиталы ввиду господства натурального хозяйства обращались на приобретение земельных владений или в ростовщичество.
Под влиянием М. Н. Покровского В. Е. Сыроечковский в своем исследовании о сурожанах стремился обнаружить в русских купцах XIV–XV вв. черты, которые позволили бы доказать, что они «прежде всего горожане, буржуа, подлинным делом которых была торговля». Поэтому В. Е. Сыроечковский считал, что владение вотчинами и наличие привилегий лишь «придают черты» феодала купцу XIV–XV вв. С пониманием «гостей» XIV–XV вв. как «буржуа» нельзя согласиться. То, что известно нам о крупном купечестве XIV–XV вв., говорит не столько об обособлении его в социальном отношении, сколько о тенденции к слиянию с землевладельческой феодальной аристократией.
М. Н. Тихомиров считает вероятным наличие особых корпоративных прав московского купечества. В. Е. Сыроечковский, наоборот, придерживался мнения о том, что таких прав не существовало.
Рассмотрим этот вопрос несколько подробнее.
М. Н. Тихомиров считает, что московское купечество объединялось в корпорации «типа западноевропейских гильдий», имевшие свои привилегии. Аргументирует он это положение ссылкой на порядки, существовавшие среди московских суконников XVII в., наблюдениями над договорными грамотами князей XIV в., сопоставлением грамоты 1598 г., данной новгородскому гостю Ивану Соскову, с грамотой, данной Димитрием Донским новоторжцу Микуле, и некоторыми соображениями общего порядка.
Ссылка на порядки XVII в. не может быть принята, потому что она относится к периоду на три столетия позже изучаемого времени. М. Н. Тихомиров говорит о том, что корпорация суконников сложилась гораздо раньше, потому что в 1621 г. суконники просили о выдаче им жалованной грамоты взамен сгоревшей «в московское разоренье». Но если это дает основания думать о наличии привилегий в XVI в., то все-таки не может доказать тезиса об оформлении привилегий в XIV в.
М. Н. Тихомиров далее ссылается на договорную грамоту Димитрия Ивановича с Владимиром Андреевичем Серпуховским 1389 г., в которой говорится: «А гости и суконников и городских людий блюсти ны с одиного, а в службу их не приимати», и делает вывод о том, что речь идет о недопустимости нарушения корпоративных привилегий сурожан и суконников. Но это условие свидетельствует скорее об отсутствии корпоративных гарантий купечества, ибо иначе не было бы нужды гостям искать покровительства у чужого князя. Возникает, далее, вопрос, почему эта статья появилась в этой договорной грамоте? В целом договорные условия этой грамоты были подтверждены в следующих договорах с серпуховским князем, но статьи о гостях и суконниках мы там не находим. Перед нами, очевидно, не правило, а исключение, вызванное какими-то особыми обстоятельствами. Эти обстоятельства, как справедливо указал Л. В. Черепнин, объяснялись острой потребностью в деньгах после Тохтамышева разорения и уплаты тяжкой дани 1384 г., вследствие чего князья уговорились не допускать перехода гостей в службу к кому-либо и тем самым противодействовать уклонению их от торговых занятий, приносивших немалый доход князьям в виде пошлин.
Заметим, кстати, это свидетельство имевшей место тогда тенденции гостей к отказу от торговли и переходу в разряд феодальных слуг. Оно указывает еще раз на незрелость социального развития купечества того времени, которое далеко еще не оформилось в особое сословие и легко переходило как в ряды феодальной аристократии, о чем говорилось выше, так и в ряды феодальных слуг.
Вопрос о том, какую именно «службу» имеет в виду грамота 1389 г., по-разному разрешался в литературе. М. А. Дьяконов считал, что речь идет о финансовой службе гостей. Его соображения убедительно опроверг В. Е. Сыроечковский, согласившийся с мнением С. М. Соловьева о том, что под «службой» надо понимать военную службу и что речь идет о запрете принимать купцов и вообще горожан в ряды княжеских дружин.
