Город над синей рекой - [21]

— Слушай, а что за задачки Князь Всеслав тебе задает? — поинтересовался я.

— По математике, — ответил Сережка и уточнил: — По геометрии. — Он хихикнул: — Это я так отрабатываю карму.

— В смысле? — не понял я. Про карму — закон воздаяний за грехи — я краем уха слышал от отца, он одно время увлекался индийской философией. Сережка улыбнулся:

— Как-то, давно еще, я просил Князя Всеслава обьяснить, в чем был изначальный смысл закона кармы, ну, до того, как владыка преисподней все исказил. И он сказал: "Исправление собственных ошибок. Например, ты в школе не любил математику и списывал решения у друзей. И теперь, чтобы отработать карму, тебе придется самому решать математические задачи". Он пошутил, конечно, но задачку задал. Ну а мне понравилось. Это как игра: он мне каждую неделю задает новую задачу. А потом мы сравниваем мое решение и то, как решил бы он.

Мы прошли знакомой мне галереей с гербами и вышли из той самой часовни, в которую я зашел вслед за Князем Всеславом. Вечерело. Праздничный луг опустел, лишь у костров сидели небольшие группы молодежи. Сережка вытащил из-за спины сложенный летательный аппарат и снова превратил его в доску с парусом. Я сел на доску. Сережка за моей спиной схватился за гик, оттолкнулся ногой, и мы полетели вдоль реки. Я смотрел на Город, оставшийся слева, и думал о том, что хотел бы еще раз встретить Князя Всеслава и Княжну Ладомиру — и о том, что, вернувшись домой, не хочу их забыть…

Глава 4. Ночь

Дома нас ждал самый настоящий пир — виноград, лесные ягоды и особая вода в кубках, необыкновенно вкусная и создающая праздничное, приподнятое настроение. Лилия зажгла по всему дому свечи в стеклянных вазах. Сама она переоделась в длинное голубое платье, на плечи накинула цветастую шаль. В этой одежде Лилия выглядела особенно красивой и женственной, и Аксель не сводил с нее восхищенных глаз.

Когда мы закончили еду, Сережка хитро напомнил:

— А кто-то обещал почитать вслух!

Аксель улыбнулся, встал и сходил к стеллажу за книгой. Сел рядом с Лилией и раскрыл книжку. Старательно выговаривая слова, с раскатистым "р", в котором мне слышался звук самолетного мотора, он читал о детстве капитана Григорьева. Я подумал о том, что есть нечто общее в судьбе Сани Григорьева и Акселя-самолета. И тот, и другой не сразу научились говорить. И тот, и другой связаны с небом…

Лилия, подперев рукой подбородок, смотрела на Акселя, глаза ее сияли теплым светом. Сережка, сидя рядом со мной, болтал ногами. А мне было просто хорошо рядом с этими людьми, за каких-то два дня ставшими мне близкими друзьями.

Закончив главу, Аксель закрыл книжку. Посмотрел на нас и улыбнулся. Он вообще любил улыбаться, и получалось у него это хорошо, от души.

Сережка торжественно обьявил:

— Лиля, а теперь наш с Аксом сюрприз!

Вскочив с места, он снял со стены гитару и вручил Акселю. Аксель пристроил на коленях музыкальный инструмент.

— Акс! — радостно всплеснула руками Лилия. — Ты тайком от меня учился играть на гитаре?

— Не только играть, но и петь! — добавил сияющий Сережка. — Акс, давай ту самую песню!

Аксель ударил по струнам и рокочущим голосом запел:

Их восемь — нас двое. Расклад перед боем

Не наш, но мы будем играть!

Сережа! Держись, нам не светит с тобою,

Но козыри надо равнять.

Я этот небесный квадрат не покину.

Мне цифры сейчас не важны, —

Сегодня мой друг защищает мне спину,

А значит, и шансы равны.

Мне в хвост вышел "мессер", но вот задымил он,

Надсадно завыли винты.

Им даже не надо крестов на могилы,

Сойдут и на крыльях кресты!

— Я — "Первый", я — "Первый", — они под тобою,

Я вышел им наперерез.

Сбей пламя! Уйди в облака! Я прикрою!

В бою не бывает чудес!

Сергей! Ты горишь! Уповай, человече,

Теперь на надежность строп!

Нет! Поздно — и мне вышел мессер навстречу.

Прощай! Я приму его в лоб.

Я знаю — другие сведут с ними счеты.

А по облакам скользя,

Взлетят наши души, как два самолета, —

Ведь им друг без друга нельзя.

Архангел нам скажет: "В раю будет туго!"

Но только ворота — щелк,

Мы Бога попросим: "Впишите нас с другом

В какой-нибудь ангельский полк!"

И я попрошу Бога, Духа и Сына,

Чтоб выполнил волю мою:

Пусть вечно мой друг защищает мне спину,

Как в этом последнем бою.

Мы крылья и стрелы попросим у Бога,

Ведь нужен им ангел-ас,

А если у них истребителей много,

Пусть пишут в хранители нас.

Хранить — это дело почетное тоже,

Удачу нести на крыле

Таким, как при жизни мы были с Сережей,

И в воздухе и на земле. (*)

В глазах Лилии блестели слезы. Она уткнулась в могучее плечо Акселя:

— Чудо ты с крыльями. Спасибо…

Он ласково взьерошил ее волосы. Сережка проговорил:

— Это как будто про вас двоих. Ведь вы тогда сражались вместе. И теперь вы вместе в дружине Князя Всеслава… А еще Аксу понравилось, что там тоже Сережа. Как будто бы и я там с вами.

Потом мы слушали, как поет Лилия. Она прекрасно играла на гитаре и пела. И знала много песен — из тридцатых годов, и старинные романсы, и совсем давнее, народное, и наше, современное. Особенно мне запомнилась эта песня —

Возьми в ладонь пепел, возьми в ладонь лед,

Это может быть случай, это может быть дом.

Но вот твоя боль, так пускай она станет крылом,