Город Ангела - [6]
Мое внимание привлекло объявление, набранное неброским шрифтом: ЕСЛИ ВАМ КАЖЕТСЯ, ЧТО ВАМ НЕДОЛИЛИ, ПОЗОВИТЕ, ПОЖАЛУЙСТА, УПРАВЛЯЮЩЕГО — ОН ОХОТНО ОБЪЯСНИТ ВАМ, КАК ПРОЙТИ НА ХЕР.
Но больше всего мне понравилось самобытное объявление, пришпиленное к балке над стойкой: ВЕЧЕРА ДЛЯ ГЕЕВ, ЛАЗЕРНЫЕ ШОУ И КАРАОКЕ ПО ВТОРНИКАМ И ЧЕТВЕРГАМ.
Я улыбнулся и заказал бутылку светлого пива. Пока бармен возился с крышкой, я прислонился к стойке и осмотрелся вокруг. Насчитал еще три объявления о вечерах караоке для геев.
Здесь к делу подходили серьезно.
Я вычислил человека, раздающего конверты с получкой, как его назвал Тигра, минут за пятнадцать до того, как сам Тигра соизволил явиться.
Вспомнив, что сегодня среда, я успокоился и даже попытался пробить на разговор бармена — ирландского парня, которого совсем недавно оторвали от родного бездорожья и который еще тревожился, если случалось пропустить исповедь.
— Ну и как, пользуются эти вечера с караоке успехом? — закинул я удочку.
— О да, еще бы. У нас есть все необходимое оборудование.
— Если бы не оборудование, то получилась бы просто пьянка и бардак, — сказал я, и он размышлял над сказанным до появления нового посетителя.
Пока бармен топтался у другого конца стойки, я заглянул в его «Ивнинг стандард», однако газета была открыта на странице «Вакансии», и я отправился за пустующий столик.
Паб медленно наполнялся, толпу идущих домой с работы сменила орава искателей развлечений, которые по дороге в западные районы смазывали горло в ожидании мини-кеба.[6]
Один мужик выпадал из общей картины. Лет пятьдесят с гаком, низенький, с черными, зачесанными назад волосами и черными усами. На носу квадратные очки в черной оправе и с толстыми линзами, из-за чего ему приходилось моргать каждые три секунды. Я засекал. Все равно ведь делать было нечего.
Тигра появился, когда я уже решил не тратиться на еще одно пиво и плюнуть на все это дело; он пронесся мимо меня и подсел к мужику в очках.
— Умберто! — пискнул Тигра, хватая мужика за руку.
Тому явно не понравилась такая фамильярность, он отдернул руку, встал и что-то буркнул, кивнув на стойку бара.
— Мне «Саузерн комфорт» с колой, — объявил Тигра и тут заметил меня. — И пивка моему шоферу!
Мужик, пока глядел на меня, успел моргнуть два раза, потом отправился за напитками. Тигра призывно замахал мне руками.
Он сменил свое кожаное байкерское одеяние на голубой спортивный костюм и кроссовки. На стуле Тигра сидел как на насесте — в позе полулотоса. Он подтащил к себе другой стул, чтобы я мог сесть рядом.
— Умберто здесь давно?
— Понятия не имею, — соврал я.
— А мне казалось, ты все замечаешь, Ангел, — хохотнул Тигра и потянулся похлопать меня по колену.
— А сколько тебе лет, Тигра? — спросил я, лишь бы расстроить его маневр, и на миллисекунду мне это удалось.
— Девятнадцать, а что? Молоденько выгляжу?
— Нет. Просто удивительно, что ты и до этих лет дожил.
Передо мной на стол водрузили бутылку мексиканского пива. На горлышке опасно балансировала здоровенная долька лимона.
— Бармен сказал, что в часы со скидкой все берут именно это, — объяснил Умберто, — и просил передать извинения, что нет лайма. Стакана тоже не дал.
— Так справлюсь. — Я щелчком сбросил лимон в пепельницу.
— Умберто Басотти, это — Ангел. Но мне чудится, не любит он, когда его так называют.
— Можно просто Рой.
Я кивнул Басотти, тот отсалютовал мне стаканом. В стакане был скотч.
— Зови меня Берт, а не Умберто, и только, блин, не спрашивай, из какой я части Италии.
— Не иначе как из Сицилии, — тут же отозвался Тигра.
— Из Тосканы, — поддержал его я.
В наше время столько народу из Хэмпстеда напокупало домов в Тоскане, что ее стали называть Кьянтишир, и ни один настоящий итальянец в Англии не признался бы, что он оттуда родом.
— Помпеи? Пиноккио? Клуб «Милан»? — резвился Тигра.
— Я же просил не спрашивать, но если уж хотите знать, то я из Бедфорда. В Италии я никогда не был, от красного вина у меня болит голова, от макарон выворачивает наизнанку, а имя папы я не вспомню даже за деньги. Если с этим мы разобрались, надеюсь, можно перейти к делу?
Тигра обиженно надулся. Я ухмыльнулся и за горлышко потянул к себе бутылку.
— Значит, будешь нашим водителем? — спросил Берт.
— Работа мне нужна, — сказал я, хотя признаваться в этом было тяжело.
— Что раньше возил?
— Рок-группы, сухие грузы, жидкие грузы, как-то раз даже водил автоцистерну. Да, кстати! Не поверишь: однажды возил виноград со Спитлфилда в Бедфорд. — И все это было сущей правдой.
Берт вскинул брови и отпил виски.
— В Бедфорд? — переспросил Тигра.
— Тамошние итальянцы скупали на лондонских фруктовых рынках остатки итальянского винограда и гнали вино. Чтобы продержаться до следующего года.
— Типа домашнего винца, что ли?
— Это точно, — согласился Берт. — Приглашают тебя в гости, а в ванной — груды винограда. Снимешь обувь и носки и начинаешь давить. Чертовы крестьяне. Гнали эту дрянь декалитрами. Спрашивается, почему бы не взять лицензию на продажу спиртного?
— А это было легально? — прощебетал Тигра.
Мы с Бертом обменялись соболезнующими взглядами.
— Ну, на этот раз, Рой, возить придется не фрукты, — продолжал Берт, игнорируя Тигру, который снова начал подергиваться.
Генерал-лейтенант Александр Александрович Боровский зачитал приказ командующего Добровольческой армии генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, который гласил, что прапорщик де Боде украл петуха, то есть совершил акт мародёрства, прапорщика отдать под суд, суду разобраться с данным делом и сурово наказать виновного, о выполнении — доложить.
Действие романа «Земля» выдающейся корейской писательницы Пак Кён Ри разворачивается в конце 19 века. Главная героиня — Со Хи, дочь дворянина. Её судьба тесно переплетена с судьбой обитателей деревни Пхёнсари, затерянной среди гор. В жизни людей проявляется извечное человеческое — простые желания, любовь, ненависть, несбывшиеся мечты, зависть, боль, чистота помыслов, корысть, бессребреничество… А еще взору читателя предстанет картина своеобразной, самобытной национальной культуры народа, идущая с глубины веков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Есть люди, которые расстаются с детством навсегда: однажды вдруг становятся серьезными-важными, перестают верить в чудеса и сказки. А есть такие, как Тимоте де Фомбель: они умеют возвращаться из обыденности в Нарнию, Швамбранию и Нетландию собственного детства. Первых и вторых объединяет одно: ни те, ни другие не могут вспомнить, когда они свою личную волшебную страну покинули. Новая автобиографическая книга французского писателя насыщена образами, мелодиями и запахами – да-да, запахами: загородного домика, летнего сада, старины – их все почти физически ощущаешь при чтении.
Петер Хениш (р. 1943) — австрийский писатель, историк и психолог, один из создателей литературного журнала «Веспеннест» (1969). С 1975 г. основатель, певец и автор текстов нескольких музыкальных групп. Автор полутора десятков книг, на русском языке издается впервые.Роман «Маленькая фигурка моего отца» (1975), в основе которого подлинная история отца писателя, знаменитого фоторепортера Третьего рейха, — книга о том, что мы выбираем и чего не можем выбирать, об искусстве и ремесле, о судьбе художника и маленького человека в водовороте истории XX века.
Взглянуть на жизнь человека «нечеловеческими» глазами… Узнать, что такое «человек», и действительно ли человеческий социум идет в нужном направлении… Думаете трудно? Нет! Ведь наша жизнь — игра! Игра с юмором, иронией и безграничным интересом ко всему новому!
По улицам Иерусалима бежит большая собака, а за нею несется шестнадцатилетний Асаф, застенчивый и неловкий подросток, летние каникулы которого до этого дня были испорчены тоскливой работой в мэрии. Но после того как ему поручили отыскать хозяина потерявшейся собаки, жизнь его кардинально изменилась — в нее ворвалось настоящее приключение.В поисках своего хозяина Динка приведет его в греческий монастырь, где обитает лишь одна-единственная монахиня, не выходившая на улицу уже пятьдесят лет; в заброшенную арабскую деревню, ставшую последним прибежищем несчастных русских беспризорников; к удивительному озеру в пустыне…По тем же иерусалимским улицам бродит странная девушка, с обритым наголо черепом и неземной красоты голосом.
Если обыкновенного человека переселить в трущобный район, лишив пусть скромного, но достатка, то человек, конечно расстроится. Но не так сильно, как королевское семейство, которое однажды оказалось в жалком домишке с тараканами в щелях, плесенью на стенах и сажей на потолке. Именно туда занесла английских правителей фантазия Сью Таунсенд. И вот английская королева стоит в очереди за костями, принц Чарльз томится в каталажке, принцесса Анна принимает ухаживания шофера, принцесса Диана увлеченно подражает трущобным модницам, а королева-мать заводит нежную дружбу с нищей старухой.Проблемы наваливаются на королевское семейство со всех сторон: как справиться со шнурками на башмаках; как варить суп; что делать с мерзкими насекомыми; чем кормить озверевшего от голода пса и как включить газ, чтобы разжечь убогий камин...Наверное, ни один писатель, кроме Сью Таунсенд, не смог бы разрушить британскую монархию с таким остроумием и описать злоключения королевской семьи так насмешливо и сочувственно.
Тед Уоллис по прозвищу Гиппопотам – стареющий развратник, законченный циник и выпивоха, готовый продать душу за бутылку дорогого виски. Некогда он был поэтом и подавал большие надежды, ныне же безжалостно вышвырнут из газеты за очередную оскорбительную выходку. Но именно Теда, скандалиста и горького пьяницу, крестница Джейн, умирающая от рака, просит провести негласное расследование в аристократической усадьбе, принадлежащей его школьному приятелю. Тед соглашается – заинтригованный как щедрой оплатой, так и запасами виски, которыми славен старый дом.
Жизнь непроста, когда тебе 13 лет, – особенно если на подбородке вскочил вулканический прыщ, ты не можешь решить, с кем из безалаберных родителей жить дальше, за углом школы тебя подстерегает злобный хулиган, ты не знаешь, кем стать – сельским ветеринаромили великим писателем, прекрасная одноклассница Пандора не посмотрела сегодня в твою сторону, а вечером нужно идти стричь ногти старому сварливому инвалиду...Адриан Моул, придуманный английской писательницей Сью Таунсенд, приобрел в литературном мире славу не меньшую, чем у Робинзона Крузо, а его имя стало нарицательным.