Горные орлы - [2]

В первых номерах журнала перу редактора принадлежали зарисовки: «Сценка из действительности», «В осаде», «У костра», и другие. В них чувствовалась любовь к природе родного края, отличное знание специфики охотничьего промысла. Не случайно первая книжка Е. Пермитина, изданная Сибкрайохотсоюзом, называлась «Пушная шкурка».

Через два года журнал был переименован в «Охотник и пушник Сибири», а издание его перенесено в Новосибирск. Значительное место в нем занимал литературный отдел. Там регулярно печатались поэты: Илья Мухачев, Василий Непомнящих, Лев Черноморцев и другие. Часто можно было видеть рассказы Максимилиана Кравкова и Михаила Ошарова. Но сам Пермитин, один из редакторов журнала, первое время выступал в нем преимущественно по деловым вопросам охоткооперации и охотничьего промысла. Только в 1927 году, опубликовав рассказ «В белках»,[1] он вышел за черту практических вопросов охоты в его родной Сибири и приоткрыл для себя дверь, ведущую к художественному творчеству.

В том же году рассказ вышел отдельной книжкой. Один из критиков писал о нем в журнале «Сибирские огни»:

«Автор этой книгой начинает свой писательский путь… Дебют следует признать удачным… У автора есть многое для органического художественного роста — глубокое знание Алтая, сильный язык, жадность к жизни, а главное — любовь к ней».

В литературу пришел писатель, которому было что рассказать о своем родном крае.

* * *

На всех этапах развития нашей страны советская литература служила своему народу. В дни напряженной борьбы с кулачеством, борьбы за индустриализацию страны и коллективизацию деревни писатели находились в строю. Художественным словом они помогали великому наступлению социализма по всему фронту, воспевали подвиги героев труда, раскрывали перед читателем светлую душу строителей нового общества.

Передовые писатели страны шли по следам славных событий, навсегда оставшихся в истории первого социалистического государства, и без «дистанции времени» писали о том, что волновало народ, о том, чем жили в ту пору и о чем мечтали миллионы тружеников.

В годы первой пятилетки литература обогатилась ценными произведениями о великом переломе в деревенской жизни. Это «Поднятая целина» Михаила Шолохова, «Бруски» Федора Панферова, «Ненависть» Ивана Шухова и др.

Е. Н. Пермитин посвятил свое творчество алтайской деревне. Он был там, где прокладывались первые глубокие борозды новой жизни.

В 1928 году в журнале «Охотник и пушник Сибири», а затем и в «Сибирских огнях» появились главы из повести «Капкан». Внимание читателей привлек к себе образ молодого охотника Селифона, упрямого, сильного, человека светлой души. Волновала его чистая любовь к обаятельной девушке Марине, дочери приезжего деревенского плотника, носительнице передовых веяний, проникавших в первые годы Советской власти в далекую и глухую деревню Черновушку.

Читатели нашли в этом произведении новый для всей нашей литературы образ ленинградского рабочего, участника Октябрьского переворота — Орефия Зурнина. Это — энергичный посланец партии. Он выбрал для себя одну из самых отсталых и глухих деревень. Его приезд явился лучом света, вторгшимся в темное царство. Новым ветром повеяло в деревне.

В последующем году это первое большое произведение Е. Пермитин развернул в роман, который увидел свет в издательстве «Федерация». Книга неоднократно переиздавалась в Москве.

Судьбы героев романа были близки многим передовым людям деревни того времени. Под руководством партии удалось быстро разжать и сломать цепкие челюсти капкана, олицетворяющего темноту, невежество и косность старой жизни, смертельно калечившей человека Одновременно был сломан кулацкий капкан, и простые люди деревни — бедняки и середняки — нашли свое счастье в коллективном труде на благо всего советского народа.

А. М. Горький считал, что впечатления детства и юности остаются для художника решающими на всю жизнь, особенно в пейзаже и лексике. Это подтверждается и творчеством Ефима Пермитина Детство и юность, проведенные на Алтае, обогатили писателя неповторимыми впечатлениями на всю жизнь. Художник верен своему родному краю. На Алтае все ему знакомо до мельчайших подробностей, до самой маленькой былинки в полях и на лугах. Там — кладовая самоцветов, которыми автор пользуется, чтобы через книги порадовать своих собеседников, показать то, что многим из них ранее не было известно.

* * *

Приступая к работе над книгой «Когти» (1929 год), Ефим Пермитин снова обратился к впечатлениям своей юности, к охотничьим походам по горам. В эту книгу он перенес отдельные образы охотников из своего первого рассказа «В белках», развернул и углубил их. Теперь, как и следовало ожидать, писателя интересовали уже не столько особенности таежной жизни охотников, сколько классовая борьба в алтайской деревне. Комсомольцы, организующие первую охотничью артель, подымают бедноту на борьбу с кулаками, которые держали деревню в своих звериных когтях. Вражеским бесчинствам пришел конец: когти вырваны.

В 1932 году эта повесть была включена, в числе двадцати пяти лучших книг, в Октябрьскую серию, выпущенную по инициативе А. М. Горького к пятнадцатилетию Советской власти.