Горничная особых кровей - [66]
Владетель взял меня за плечи и легонько встряхнул. Что это с ним? Тоже нервничает? Но разве Гоин Малейв может нервничать?
— Раз вы меня боитесь, зачем пошли в хранилище?
— Да не боюсь я! Когда же вы поймете, светлейший, что нет в вас ничего страшного? Вы себя чуть ли не вселенским чудом мните, но на самом деле — цент обесцвеченный. У вас даже силы своей нет, вы все берете из эо-ши, — я указала на накопители. — Что, не так?
— Знаете, — после небольшой паузы медленно проговорил владетель, — я обычно с легкостью определяю, что движет людьми. Но вас я никак не могу понять. Что вы так дрожите, раз вам не страшно?
— Холодно.
— А, может быть… жарко? — мягко проговорил владетель.
— Может…
— Тогда давайте закончим поскорее.
Мы подошли к тусклому кристаллу. Одной рукой центаврианин взял меня за руку, а другую поднес к эо-ши. Маленький красный накопитель-брошку я сняла — мало ли? Кончики пальцев пульсировали.
Совсем недавно я была никем, больным человеком, и вот уже — светлейшая, приближенная владетеля… Или жертва, которой он умело навешал лапши на уши. И почему мне не страшно?
«Альбинос тебя обманывает! — шептал голос разума. — Ты для него ничто, и не имеешь никакой ценности. Купилась на титул и лицемерное «вы»! Да он тебя всего лишь как жертву использует, кристаллы-то здесь жертвенные. Так и знай — ты жертва!»
Как ни старайся увильнуть, жизнь иногда подводит к сложному выбору. На пятьдесят процентов я уверена, что стану жертвой. Но остаются еще пятьдесят процентов, которые сулят полное выздоровление и статус приближенной к владетелю.
Мы одновременно опустили ладони на кристалл.
Теплый. По руке вверх побежали огненные токи, и быстро распространились по всему телу. Это было и больно, и приятно.
Мне казалось, я уже испытывала такое однажды… Да! Такое со мной было в пятнадцать лет, когда веронийский владетель меня сломал.
Я захотела одернуть руку, но не смогла, рука словно прилипла к эо-ши. А потом… я умерла? Так же описывают смерть: темный коридор, светящиеся пятна… Почему их так много? Я двинулась вперед, и уткнулась в нечто яркое. Оно заговорило.
«Все в порядке, Регина».
Альбинос! В моей голове!
Он засмеялся.
«Попробуйте обуздать свое эо, посмотрите на мир обычными глазами».
Уйдите из моей головы!
Он снова рассмеялся.
Слава Звездам, я начала видеть мир, как обычно. Пещера, накопители, владетель… Шумно вздохнув, я прошлась вперед, потрогала стены. Кончики пальцев обрели невероятную чувствительность, появилось столько новых ощущений, что это было даже немного больно. Я царапнула ногтем стену, оставила след, а потом закрыла глаза.
Нет, это не смерть — это второе рождение!
Никогда я еще так хорошо не ощущала саму себя. Никогда еще меня не переполняло столько энергии, и никогда еще я не была так в себе уверена. Разве можно это сравнить с обычным состоянием, когда чувствуется легкая слабость, а органы чувств безбожно халтурят?
Я повернулась к Малейву; его яркая аура манила, словно приглашая раствориться в ее свете.
Я плавно прошлась к нему, и поняла, в чем разгадка тихих перемещений альбиноса. Когда ты полностью контролируешь свое тело, так легко двигаться не составляет труда.
Мои пальцы легли на лицо мужчины. Я почувствовала ту же гармонию и силу, что и в себе, что и в накопителях. Только вот Малейва можно было трогать сколько угодно. Я и трогала, заново изучала его: перебирала мягкие пряди белых волос, очерчивала пальцами скулы, губы, слушала безупречный сердечный ритм. Мне хотелось еще прижаться к нему, раствориться в его сиянии, но я удержалась. Итак слишком чудно веду себя…
— Регина, — мягко потревожил меня альбинос. — Пора.
— Да, конечно… — голос мой звучал непривычно сладко, и сочился медленно, как мед с ложечки. Должно быть, состояние просветления меня опьянило. Понимаю теперь, отчего на лицах поживших лирианцев такое блаженное выражение!
— Регина!
— Да-а-а?
— Пора. Возьмите себя в руки. Вы помните, что нужно сделать? Оттащите меня от кристалла, как изменятся цвета моей ауры. Не раньше и не позже.
— Поняла, — мурлыкнула я, следуя к нужному эо-ши.
Малейв посмотрел на меня несколько обеспокоенно — не тронулась ли я умом? — после чего коснулся эо-ши. От кристалла к владетелю побежала сила. Она заполнила его изнутри, подсветила каждый орган, каждый волосок, каждую клеточку… Я завороженно смотрела, как взаимодействуют накопитель и мужчина, и ожидала, когда же фиолетово-яркая аура Малейва сменит цвет.
Что-то начало меняться, но цвет ауры оставался прежним. Настал переломный момент; накопитель начал тянуть с Гоина энергию. Сияние в теле мужчины начало меркнуть. Я несколько раз порывалась оттащить Гоина от кристалла, но каждый раз себя останавливала: рано. Потороплюсь, и все испорчу.
«Он умирает, — мелькнула в голове мысль. — Подумай, Регина: владетельницей сможешь стать ты. Так воспользуйся шансом! Всем будет выгодно, если этот обесцвеченный цент умрет. Кристалл зарядится. Народ в Дарне начнет ликовать. А ты отомстишь всем, кто делал тебе больно. Людям ничего не останется, кроме как принять тебя в качестве главной!»
Здравая мысль. Альбинос все-таки допустил промах — доверился девчонке, которую знает меньше месяца. Разве можно этот шанс упустить?
Неделя у меня не задалась: изменил парень, вылетела с работы, наткнулась на ненормального… Однако затейливый тип попался: дал мне пощечину и обвинил в измене. Это я-то изменщица? И про какой-такой другой мир он толкует? Словом, сумасшедший! Или… сумасшедшая я? Иначе как объяснить, что я вдруг перенеслась в роскошный дворец, моя внешность изменилась, а «ненормальный» оказался местным королем? Хотя, это не тот вопрос. Тот вопрос: что делать?!
Тяжело учиться в Военной академии, но еще тяжелее – проходить практику. Особенно, если пришлось отправиться на другую планету, куратор взъелся ни за что, а друг попал в переплет. Еще и загадочный поклонник не вовремя объявился. И как в таких условиях проходить практику?
Я припеваючи жила на Горунде, пока не вышел новый закон о депортации землян. Пришлось помучиться, чтобы остаться на планете: побегать по миграционным службам, пройти кучу тестов, попытаться заключить фиктивный брак… В итоге меня взяли на заметку спецслужбы, и я стала курсанткой Военной академии. Ох, и тяжело оказалось учиться в академии, но еще тяжелее — добиваться расположения мужчины своей мечты и вести опасные игры с не менее опасным старшекурсником.
Никто толком не знает, что он задумал, никому и не интересно, чем он занимается уже несколько лет в одной из комнат однокомнатной квартиры. А между тем, вся жизнь продавца пуговиц странным образом оказывает влияние на еще незнакомых ему людей и даже животных, сплетая их судьбы вместе. И можно свалить вину за беды, с которыми столкнулись герои, на гнома из деревянной шкатулки, но гном никогда ничего не делал сам по себе. Он лишь совсем немного, как умеет, помогает человеку, влюбленному в пуговицы, а может помешенному на них, создать свой шедевр.
Возможно, монах — не самый подходящий герой для спасения мира. Возможно, убийца — не самый подходящий духовный наставник. Но нам ли, смертным, оспаривать волю богов? Богов, которые пришли в старый мир и решили переделать его на свой лад. Настоятель монастыря, что в лесной глуши, по велению свыше отправляется в орочьи степи, ведомый воскрешенным магом и смиренностью со своей долей. Горит священный знак в его ладони, матерится его бывалый спутник, разбегаются по кустам лихие разбойники и прочие темные людишки…
Книга по компьютерной игре Master of Orion. Не попытка переплюнуть Лукьяненко и его Кея Дача, просто свой взгляд.
На берегах реки остались осколки двух миров. И загадка их изоляции от внешнего мира. И тёмные тайны, приведшие к расколу миров.
Антология фантастических рассказов авторов СамИздата. Двенадцать авторов, максимум по три рассказа каждого автора. Выпуск 1.
Авторская: «…Твоими врагами станут другие игроки. У каждого из них были свои причины оказаться здесь. Кто-то выпал из игры случайно, наткнувшись на аномалию. Другие сбежали осознанно. Но ты и сам знаешь, им не место на твоей Земле. Помоги тем, кто еще способен вернуться. Остальных избавь от страданий. Это смертный мир, мир людей. Сделай все, чтобы в него не пришла Игра». Своими словами: Ещё в детстве Ким начал видеть мир через призму игрового интерфейса. Он был таким не один. Это искажение восприятия назвали «ролевой синдром», и пусть оно не имело особых последствий, его обладателей всё равно стали считать психами.