Горько-сладкие шестнадцать - [4]

Потом, на уроке физики, Уитни удивленно наблюдала за Софи: та вовсю флиртовала с мистером Эвервудом – самым симпатичным учителем в школе (говорят, что в прошлом году у него даже был роман со старшеклассницей).

На уроке английского Уитни передала мне записку: «Софи, может, и симпатичная, но меня от нее тошнит». Я осторожно прочитала послание и сочувственно кивнула, стараясь не отрывать взгляда от преподавателя английского мистера Хаусера, который долго и нудно рассказывал нам о достоинствах русской литературы девятнадцатого века. Софи старательно записывала его слова в тетрадку с гербом в кожаном переплете, а Уитни зло на нее смотрела. Я еще утром заметила, что у Софи все учебники и папки обклеены фотографиями со знаменитостями. Софи постоянно проводила пальцем по улыбающимся лицам Бреда Питта и Джессики Симпсон, привлекая тем самым всеобщее внимание и ужасно раздражая Уит. Подруга слала мне записку за запиской: «Она просто сдвинута на звездах!» Смешок. А у меня сердце в пятки уходило от страха перед преподавателем. У нас в Тейте с дисциплиной очень строго.

Мистер Хаусер наконец-то закончил свой рассказ о Достоевском, и Софи сразу же подняла руку.

– Да, мисс Митчем? – спросил мистер Хаусер. Он выглядел неприметно – неброский коричневый костюм и светло-каштановые усы – и всегда очень удивлялся, если кто-то обращал на него внимание.

– Я тут новенькая и не знаю, как обычно организовываются занятия, но мой папа, Марти Митчем, и Джулия Кристи – большие друзья. Кристи снималась в «Докторе Живаго», так что, если хотите, могу ее попросить прийти к нам на занятия. Ведь фильм снят по роману Достоевского.

– Конечно, большое спасибо, Софи, – удивленно сказал мистер Хаусер. – Но вообще-то «Доктора Живаго» написал Борис Пастернак, его мы будем проходить в следующем году.

На месте Софи я бы сгорела от стыда. Но не тут-то было.

– А, ну хорошо. Тогда позовем ее в следующем году. Или можем попить с ней где-нибудь чаю из русского самовара – его принесет Барышников. Он тоже хороший друг моего папы.

Я повернулась к Уитни: та с негодованием смотрела на Софи.

На перемене подруга дала волю своим чувствам:

– Вульгарная стерва!!!

– Тихо! Она тебя услышит.

– Ну и пусть! Она мне противна! Только и говорит, что о звездах! Ни разу с ней лично не разговаривала и уже все про нее знаю! «Кухня у нас размером с ресторан»! «Переехали мы потому, что папа снимает трилогию вместе с Марти Скорсезе». Не с Мартином, а с Марти! А в «На седьмом небе» отца играл ее крестный! Фу, так мерзко!

– Да уж, Софи – это нечто!

Я и сама не знала, как отношусь к Софи. Конечно, она меня тоже раздражала, но чем-то и нравилась. Она сыпала именами знаменитостей с таким наглым видом, что это даже забавляло. Гораздо сильнее злило, когда кто-то в Тейте шепотом рассказывал, что ужинал накануне с политиком Генри Киссинджером, а потом заявлял, что ему нет дела до знаменитостей. Да-да-да. Ну, конечно!

Как же все-таки быть с этой Митчем? Мы решили продолжить тему за обедом.

Столовая у нас тоже не такая, как в других школах: повариха в чепчике не накладывает на тарелки отвратительного вида мясо и разваренную картошку. У нас все по-другому: шведский стол, на нем в духе голландских натюрмортов – целая куча деликатесов из лучших гастрономов. Рядом итальянские аппараты с газировкой, горы горячих бубликов, свежевыжатые соки и огромный десятиметровый салат-бар с шестьюдесятью видами блюд. Две малазийки нарезают овощи, по-особенному раскладывают их в большие тарелки и заливают обезжиренной заправкой. Обои в столовой, как в Букингемском дворце: старинные, ручной работы в китайском стиле, с цветами и птицами.

Мы положили еду на фарфоровые тарелки и уселись за столик с белоснежной скатертью – как всегда в левом углу, как можно дальше от преподавателей. Только мы принялись за завтрак, как вдруг Уитни подняла глаза и молча уставилась на проход. Ой-ой... Под происходящее очень подошла бы мелодия из «Челюстей». К нам шла Софи с тарелкой... винограда. И все! И она искала, куда бы присесть. Вдруг Ава помахала ей рукой.

– Ава, не смей! – прошипела Уитни. – Не нужна здесь эта стерва!

– Уит, она очень хорошая! Правда! – ответила Ава и улыбнулась Софи, которая была уже почти у нашего столика.

– Супер! – сказала Уитни, глядя на меня.

Софи подошла к нам и радостно улыбнулась. Ну как ненавидеть такую дружелюбную девчонку?

– Привет! С вами я пока еще не знакома. Меня зовут Софи Митчем.

– Привет! Приятно познакомиться! Я – Лора Финниган.

Небольшая пауза.

– А это Уитни Блейк, – продолжила я.

– Привет, – холодно сказала Уитни.

Так холодно, что мурашки по коже побежали. Но Софи осталась невозмутима.

– Так рада с тобой познакомиться! Можно с вами сесть?

– Да, да! Конечно! – тут же ответили я, Ава и Кейтлин. Уит продолжала молча есть тонизирующий салат с цикорием.

– Твое ожерелье от «Тиффани» такооое красивое! – сказала Софи, глядя на Уитни.

– Спасибо.

Подруга пнула меня под столом. Это наш тайный язык. Правда, от острого мыска ее туфель уже вся нога в синяках.

– Как-то в примерочной одного классного магазина в Лос-Анджелесе, – продолжала Софи, – я столкнулась с Линдсей Лохан. Так вот, на ней было точно такое же ожерелье. Очень стильно смотрится. Эх, я скучаю по Лос-Анджелесу! А вы мне покажете хорошие магазины в Нью-Йорке? А то у меня из зимней одежды только лыжный костюм.