Гордый наш язык - [28]

Не то в языке современном. У Юрия Нагибина в одном из рассказов муж с женой обсуждают достоинства старой «Волги» на высоком ходу: «А мне нравится высоко сидеть. Прекрасный обзор и просторно. Помню, один мой знакомый говорил: В «Победе» можно общаться». Каждому ясно, что общаться здесь не совсем то, что сообщаться, хотя какое-то сходство все-таки есть. Определим же, какое именно.

В сообщаться у Достоевского важна была именно совместность, взаимность, что по смыслу сближает это слово со старинным русским беседовать. Бе* седовать, собственно, - неторопливо обмениваться мыслями, как сказано в народной песне - «во пиру ли во беседушке», обычно в собрании себе равных, но при этом обязательно во множестве лиц, из которых каждый мог высказаться. Слово, воплощая какую-то мысль, неспешно ходило по кругу. Оно было общим, и мысль рождалась как мысль коллективная. Старинный образ слова беседа давно забыт - это разговор «вне дома», «наедине со всеми», так и хочется сказать: тихим вечером на завалинке, в кругу друзей и соседей. Круг широкий, да все свои.

Неторопливость старинной беседы в XVII веке была нарушена более свойственным новому времени желанием просто «поговорить». Без ритуалов обменяться словечком, но все-таки еще взаимно, друг перед другом. За сменою слова незаметно выпал из прежнего смысла один оттенок, который в новом быту показался неважным: теперь это просто поговорить, не обязательно даже с какой-то мыслью. У тех, кто беседовал, есть собеседники - возникала обратная связь отношений, а у тех, кто хочет всего лишь поговорить? Поговорить, - объясняет словарь Ожегова, - это провести некоторое время в разговоре, обсуждая что-либо. И тут У* не важно, кто говорит: ты сам или вы оба. Потому и нет в языке нашем никакого слова, по смыслу равного собеседнику. Соразговорник? Нет такого слова.

И вот, наконец, современное нам общение. В том словаре Ожегова находим объяснение его смысла: поддерживать общение, взаимные отношения - и все. Общение - это общение, и ничего больше. Заколдо-^нный круг, суета-маета.

взаимные? Тогда кто же твой собеседник... или со-°бщник? Нет, не годится, это предел развития смысла ^Слова, у _него совершенно другое значение. У того, кто просто общается, нет собеседника, да и речей, наверное, тоже нет никаких.

Так слово, незаметным движением мысли, устраняя один за другим признаки, прежде важные для «беседушки», фиксировало нарастание взаимного отчуждения людей. Их все больше, все чаще случайные встречи. Уже не близкие люди, весь мир целиком становится возможным участником разговора, а люди ведь разные, не всякому доверишься.

Конечно, и общение ведь известно достаточно давно, и слово, известно, и корень его: обьще, то есть слияние, совместно и также - взаимно. Однако современное нам представление о том, что должно быть общим в общении, отличается резко от древнего. Новый эмоциональный образ оттого и возникает, воплощаясь в слове, что изменяется отношение к скрытому в нем понятию: сидеть, думать и говорить взаимно (то есть беседовать) - обменяться при случае словами взаимно (то есть поговорить) - вместе побыть, не говоря и не думая (то есть общаться). Грустный итог? Как посмотреть. Можно ведь и сегодня и побеседовать, и поговорить. Было бы желание.

Со временем развились газетные штампы, в содержании которых скрывается некая лукавая мысль. «Побеседовать с человеком» или «побеседовать с людьми», а несколько позже - «поговорить с людьми» или «поговорить с народом», наконец, - «общаться с народом». Изменяется отношение к делу. Одно дело «беседовать с человеком» - на равных правах и взаимно, по существу; другое дело «говорить с людьми» - собирательно и однозначно, потому что касается только речи того, кто в данном случае говорит; «общение с народом» уже совершенно отвлеченно, слишком обшо и является, строго говоря, отпиской; в ней нет никакой надежды на положительный и деловой результат «общения». Бюрократический жаргон как бы обволакивал постепенно мысль, и важную и нужную, сворачивая се в штамп. Утрата образа делает фразу штампом, но если со временем словесный образ тускнеет и вянет сам - это одно, если же насильственно его загоняют в штамп - такому нельзя поддаваться.

А ЗАЧЕМ ЭТО НУЖНО!

И верно: зачем? Зачем одно слово заменять другим, если значат они почти одно и то же?

Общее у них то, что поступают они обычно из разговорной речи как естественное желание выразить личное впечатление: восторг, негодование, огорчение. Любой имеет право на чувство, на чувство в слове. Однако личное чувство преходяще, и вот наступает момент, когда в удачно найденном некогда слове стирается то конкретное впечатление, что вызвала к жизни именно это слово. Каждое поколение хочет иметь собственные словечки, в которых выражалось бы его отношение к вечным проблемам жизни.

И вот остаются за спиной поколений теперь не ^Всегда понятные (а иные - увы! - еще слишком понятные) сочетания слов, несущих в себе острый накал социальной или журнальной борьбы, переживание схватки, ярость спора и сладкий миг победы.

Славянофилы и западники в 30-40-х годах XIX