Гордый наш язык - [27]

Можно проследить, как сто лет назад в обществе возникало представление о дельце. Мемуары описывают не только лиц и события, они выражают и дух своего времени, а дух этот лучше всего заметен в предпочтительности того или иного слова. Мемуарист-аристократ К. Ф. Головин и публицист-демократ

H. В. Шелгунов видят это по-разному.

V Головина рядом: «Были, правда, и встарь деловитые люди» - хозяева в деревне, каждый мечтал «о биржевой спекуляции и воображал себя дельцом»; а ^В0Т и по поводу провинциалов: «Узнал я кое-кого из местных так называемых деятелей» - и это «были не только деловые люди, но прямо “дельцы” в тесном смысле слова, смотревшие на городское благоустройство с точки зрения своего личного благосостояния». Дельный - деловитый - деловой - деятель и делец, Да еще «_в самом узком значении слова», - все тут есть,

^{I,0 Хо}рошо видно, что делец лишь тот, кто «около» на-^стоящего дела. Понятие о настоящем деле тоже посто-^Ян,,° меняется, так что многие мемуаристы на рубеже

XIX-XX веков в ранг «дельцов» возводят последовательно бюрократов, затем финансистов и после всего политиканов.

А вот свидетельство Шелгунова из 80-х годов: «Люди дела, то есть теперешние деятели - дельцы». Значение еще положительное: в демократической среде уважают деловых людей. С осуждением говорится о других: «наши деловики» - о финансисте, банкире, аферисте, дельце, потому что все они, «собственно, дельцы практики, но с особенным умственным оттенком», «практические дельцы» (такие, кого мы сегодня называем практиками). Пока связано было слово с корнем дело, оно сохраняло и положительный смысл: люди дела, люди практики - нужные люди. Но жизнь вторгалась в суть деловых отношений, и истинное, высокое дело отходило на задний план. Человек оставался «при деле», ничего не делая.

Потом появился деляга. Поначалу слово обозначало вполне приличного человека, если, конечно, оно не стояло в кавычках. В словаре Ушакова (1935) это слово хотя и описано как разговорное, да еще и фамильярное, но смысл его - деловой человек, хороший работник. Хороший работник!

А сегодня? Словарь Ожегова: «Деляга (просторен. иеодобрит.) - человек узко деловой, озабоченный главным образом непосредственной, ближайшей выгодой»; «Делец - человек, который ловко ведет свои дела, не стесняясь в средствах для достижения своекорыстных целей». Тут, но крайней мере, все ясно: деятель - делец - деляга обозначают разных лиц, уклоняющихся от общественно полезного труда» и язык сам, переносным значением слов своих, поворачивая эти слова так и эдак, пробуя их с разными суффиксами и определениями, обнажает в самом именовании «творческую суть» подобных лиц.

Были и другие слова того же корня, и так уж сложилась его судьба, что каждое новое приращение суффикса повергало его все ниже на шкале нравственных оценок. В 1910 году писатель П. Д. Боборыкин в своих мемуарах неоднократно говорит, например, о слове делячество: «отвращения ко всему, что отзывается «делячеством», сделками, исканием денег...», «высмеивание культа моды, шика и делячества», - и каждый раз выделяет слово, как новое, как непривычное. И оно действительно новое; в более ранних частях дневника, еще из XIX века, он пишет иначе: делеческая игра или даже трипотаж - из французского tripotage (темные делишки, махинации). Вот вам источник - французская буржуазия подарила нашей отечественной и слово, которое сразу получило отрицательную оценку: делечество из трипотажа.

Кажется, все? Но нет. В газете «Правда» в статье Д. Гранина встречаем еще одно подобное слово - все с тем же корнем, но в современной звуковой упаковке. О людях с сомнительной репутацией писатель говорит: «всякого рода «делаши», спекулянты». Как точно и образно схвачен коренной смысл «деяний», ^Не подвластных уголовному кодексу! Тоже вроде от ^г^агола делать, но вместе с тем не делать в смысле ^пРавить дело, творить, созидать, а делать в уклончивом своекорыстном и жаргонном - «Сделаем! Бу-^сДелано!» Даже чистое делать мещанин понимает в ^пРоекции сделки - сделать. Заглянем для верности ^{в п}°следнее издание словаря Ожегова: нет там сло-

Делаш. Значит, оно еще даже не вульгарное, а тем °^Лее не просторечное, оно - жаргон, специальное ^Сл°^в° «своих», посвященных. Кто-то совсем рядом

по старинке делает добро, а рядом не делают, а - сделают. Делаши!

Беседовать, говорить, общаться

Хочется начать со свидетельства Достоевского, вот оно: «Особенно люблю дорогой, спеша или сам что-нибудь у кого спросить по делу, и если меня кто-нибудь об чем-нибудь спросит. И вопрос и ответ всегда кратки, ясны, толковы, задаются не останавливаясь и всегда почти дружелюбно, а готовность ответить наибольшая во дню. Петербуржец среди дня или к вечеру становится менее сообщителен и, чуть что, готов и обругать или насмеяться; совсем другое рано утром, еще до дела, в самую трезвую и серьезную пору».

Сообщителен - следовательно, общается. Не беседует обстоятельно, да и разговаривает-то не в спокойной домашней обстановке. На ходу и только по делу. Тем не менее все-таки он со-общается. Таково отношение людей, хотя и мимолетное и, может быть, случайное, но все же взаимное, как и должно быть при разговоре.