Гордые и свободные - [37]

Все женщины встали и направились к выходу. Элайза последовала за ними. Последней шла невеста, шурша шелками.

Спустившись по лестнице, Элайза увидела, что у парадных дверей стоит Нэйтан Коул с Библией в руках. Однако женщины проследовали мимо священника в столовую. Там уже ждал жених в сопровождении мужчин.

Одна из женщин протянула Клинку одеяло и копченый окорок. Виктория же отдала дочери второе одеяло и колос пшеницы. С ритуальной торжественностью жених и невеста двинулись навстречу друг другу. Элайзе показалось, что в этот миг окружающий мир для них перестал существовать.

Сойдясь в середине зала, новобрачные обменялись: Клинок вручил невесте окорок, она ему – колос. Свои одеяла они положили на пол, и тогда Джон Росс, главный вождь народа чероки, стоявший рядом с Нэйтаном, громко воскликнул:

– Одеяла соединены!

Виктория поднесла платок ко рту и тихо всхлипнула; слезы потоком бежали по ее впалым щекам. Элайза испугалась, что у миссис Гордон снова начнется жестокий приступ кашля, и на всякий случай подошла поближе.

Тем временем вперед вышел Нэйтан Коул. От волнения он не сразу нашел нужную страницу в Библии. Элайза вспомнила, улыбнувшись, как он обрадовался, когда Темпл попросила его исполнить брачный обряд.

– Возлюбленные чада мои, – дрожащим голосом начал священник. – Мы собрались здесь сегодня пред лицом Господа, дабы соединить этого мужчину и эту женщину узами священного брака…

Молодые произнесли слова брачного обета звонкими и чистыми голосами. Элайза поневоле ощутила укол зависти. Никогда у нее не будет такой любви. Захотелось плакать. Но потом она напомнила себе, что сама, по доброй воле, выбрала участь старой девы. Зато она всегда будет независима и свободна, не то что замужняя женщина.

– Возложенной на меня властью объявляю вас мужем и женой, – торжественно объявил Нэйтан.

Новобрачных окружили друзья и родственники, а Элайза подошла к Нэйтану.

– Какая красивая пара, – горделиво сказал он.

– Что верно, то верно.

– А теперь начнется пир, – сообщил Нэйтан. – И, боюсь, это надолго.

– Еды, во всяком случае, хватит. Вы бы видели, сколько ее наготовили, – ответила Элайза, глядя, как Уилл Гордон распахивает двери перед новобрачными.

Клинок и Темпл вышли к остальным гостям, держа в руках атрибуты свадебного обряда: колос, окорок и одеяла.

– Пойдем за ними? – предложил Нэйтан, и вдвоем они вышли на веранду.

– Соединение одеял символизирует совместную жизнь, – объяснил он вполголоса. – А обмен мясом и хлебом означает, что мужчина обязывается добывать пропитание, а женщина клянется готовить пищу. Просто и символично.

Павлины, перепуганные скоплением народа, давно разбрелись по дальним краям сада. Отовсюду раздавался смех, веселые крики. Радостная атмосфера подействовала и на Элайзу. Девушка остановилась на краю веранды и блаженно улыбнулась, наслаждаясь праздником.

Она крепко взяла Нэйтана за руку и сказала:

– Вы только посмотрите! Видели ли вы когда-нибудь нечто подобное?

С веранды открывался прекрасный обзор – повсюду в парке были установлены накрытые столы. Нарядно одетые гости оживленно разговаривали, а меж столов сновали слуги. Сверху синим шатром раскинулось небо, в нем ярко горел огненный шар солнца.

– Смотрите-ка, а вон еще гости едут, – показал Нэйтан.

Элайза увидела на дороге группу всадников. Судя по всему, они приехали издалека. В глаза ей бросилось странное обстоятельство: там были только мужчины, и у каждого из-за плеча торчало ружье.

– Гвардейцы! – Элайза вцепилась Нэйтану в руку. – Это джорджийские гвардейцы! – громче повторила она.

Рядом остановился Уилл Гордон, хмуро глядя на приближающийся отряд.

– Зачем они приехали? Что им нужно? – испуганно прошептала Элайза.

– Им нужен я, – ответил Нэйтан.

Элайза удивленно взглянула на него и увидела, что миссионер побледнел. Неужели он прав? В последнее время гвардейцы устроили на миссионеров настоящую охоту. Временами они доходили до прямого святотатства. Например, видя, как миссионер совершает над индейцами в реке обряд крещения, гвардейцы въехали в воду верхом и стали передразнивать священника, делая вид, что крестят своих лошадей.

Очевидно, гвардейцы и в самом деле приехали за Нэйтаном Коулом. Ведь он до сих пор так и не присягнул штату Джорджия. Тем самым он нарушил закон и в любую минуту мог подвергнуться аресту. Президент лишил миссионеров статуса почтмейстеров, и теперь на них не распространялась защита федерального закона.

– Нэйтан, вам нужно немедленно скрыться, – встревоженно сказала Элайза.

Он заколебался, но потом, оглядев праздничную толпу, грустно сказал:

– Не могу.

Элайза поняла его. Разве может он, слуга Божий, явить непокорство земной власти? Ведь он и его собратья, не жалея сил, убеждают индейцев, что сопротивление властям – грех. Рано или поздно Нэйтану придется сделать выбор: присягать или уклониться. В последнем случае его ожидает тюрьма.

Небольшой отряд гвардейцев въехал в парк. Гости освобождали им дорогу, перешептываясь. Стало очень тихо, лишь стучали копыта да скрипела кожа седел. Перед верандой всадники остановились. На штыках зловеще вспыхивали солнечные блики.