Гордость - [25]

Можно, конечно, уйти, потому что он явно на меня злится; с другой стороны, если он не хочет, чтобы я стояла рядом и донимала его вопросами, так именно этим я и займусь.

– К пробным вступительным? Ты же вроде в выпускной класс идешь.

– Да.

– Не поздновато? Я свои весной уже сдала.

– И как, на отлично? Или близко к тому? – спрашивает он, глядя на Кайлу – та переходит улицу.

– Нет. Так, неплохо. В Говард возьмут.

– Ну а я хочу сдать на отлично, – говорит он.

– Потому что ты-то собираешься в Гарвард, не Говард, верно?

Он открывает рот, но тут подходит, улыбаясь от уха до уха, Кайла, подает ему несколько карандашей. Прямо следом за ней через улицу идет и Лайла, из чистого любопытства.

– В Гарвард? Нет, – отвечает он. – Спасибо за карандаши.

Поворачивается и идет к своему дому, а мне не придумать, что еще сказать. А отпускать его тоже не хочется. Я не договорила. Хочется самой закончить разговор. Хочется спросить, куда он будет подавать документы, но так я и стала проявлять откровенный интерес, тем более что Кайла с Лайлой стоят рядом и смотрят на меня – мол, ты парня-то собираешься очаровывать, хотя у меня такого и в мыслях нет. Тут он вдруг разворачивается и подходит ближе.

– Кайла? – спрашивает он, указывая на Лайлу.

– Не угадал, – нараспев произносит Лайла.

Тут он указывает на Кайлу.

– Ладно. Кайла?

Она кивает.

– Кайла и Лайла, – продолжает он, указывая, куда надо, – простите меня за тот раз. Просто мне… не хотелось танцевать.

Близняшки вне себя. Прямо из штанов выпрыгивают, пытаясь вовлечь Дария в разговор.

– Да ладно! В смысле ты нас пока еще плохо знаешь!

– А ты вообще-то умеешь танцевать, да? Если нет, мы научим.

– Не переживай, не последний у нас тут праздник!

– В следующий раз можешь потанцевать с Зури.

Я бросаю на Лайлу убийственный взгляд, смотрю на Дария и закатываю глаза – пусть знает, что мне он по-прежнему противен.

Дарий поднимает руку – мол, все, с меня хватит. Улыбается, кивает – как бы извиняется. И вот он уже у своей входной двери, вот заходит в дом, не обернувшись.

А мы с сестрами остаемся стоять как три лохушки. Я впихиваю пакет с продуктами Лайле в руку, беру обеих за локти, перевожу через улицу. Они, понятно, тут же начинают хвастаться перед Марисоль и Шарлиз, как Дарий перед ними извинился, а я прямиком иду в спальню. Смотрю в окно на дом напротив, замечаю, что Дарий подошел к широкому окну на втором этаже. Я делаю шаг назад – а то и он меня заметит. Он смотрит вниз, поворачивая голову, будто кого-то ищет глазами.

Я, не удержавшись, улыбаюсь.

Глава одиннадцатая

Летние каникулы на дворе, а поскольку в школу не надо, мама раньше нас не встает. Первой обычно просыпаюсь я. Вернее – первой после папули, если ему нужно в клинику в первую смену. Но сегодня мама влетает к нам в спальню и зажигает свет.

– Вы просто не поверите! – выпаливает она от двери – в руке у нее белый конверт.

Я приподнимаюсь на локте. Моя кровать нижняя, на ней не сядешь. Дженайя просто переворачивается с боку на бок, Кайла открывает один глаз, Марисоль уже совсем проснулась, а Лайла вообще не шевелится.

Мама опускает увесистый зад к Дженайе на кровать, ерзает, так и держа конверт в руке. Я заглядываю ей в лицо – что там в конверте, хорошая новость или плохая. Мама ухмыляется от уха до уха, глаза распахнуты и блестят.

Мама чмокает Дженайю в щеку.

– А все потому, что ты у нас чудо!

Я скатываюсь с кровати, сажусь рядом с мамой. На конверте золотые буквы с завитушками, но мама все время елозит, ничего не прочитать.

Дженайя тоже садится, мама отдает ей конверт. Все сестры уже топчутся рядом, потому что мама явно сама не своя и так стиснула руки, будто конверт этот сейчас изменит нашу жизнь.

А вот у Дженайи на лице написано совсем другое. Она не выскакивает с визгом из кровати. Не хлопает в ладоши, не бежит за дверь, чтобы поскорее рассказать папуле, – как это было, когда она получила из Сиракуз письмо, что ее приняли в колледж и дали стипендию. Просто улыбается и прижимает конверт в груди.

– Ну и что там? – спрашиваю я наконец.

Лайла пытается отобрать у Дженайи конверт, но та держит его крепко.

– Деньги? – предполагает Марисоль.

– Стипендия? – проясняю я. – Или приглашение на учебу за границу?

– Любовное письмо? – высказывает догадку Лайла.

Мама забирает у Дженайи конверт, вытаскивает письмо, выходит на середину комнаты, прочищает горло и читает:

– Нас, семью Бенитес, пригласили на… – Она задирает нос и выпячивает губы, изображая этакое чванство. – На настоящий коктейль! – Последнюю фразу она произносит с британским акцентом.

Сестры дружно хохочут.

– На коктейль? – спрашиваю я.

– На коктейль, – повторяет мама с еще более комичным британским акцентом.

Близняшки покатываются со смеху.

– Как! Тель! – орет Лайла, хватаясь за живот и хлопая себя по ляжке.

– Минутку. Кто это пригласил нас на коктейль? – спрашиваю я, потому что приглашения мы получали и раньше: на дни рождения, свадьбы, похороны, выпускные. Но «коктейлями» они не назывались.

– На коктейль нужно коктейльное платье, – сообщает Дженайя, игнорируя мой вопрос. Подходит к одному из своих чемоданов – она их еще не распаковала. Вытаскивает одно платье за другим.