Гордость и страсть - [52]

Этого оказалось недостаточно. Она желала большего, но со связанными руками не так много возможностей. Тогда она начала покачиваться, тереться о кресло, выскальзывая из льняной сорочки, которая собралась между бедер, не облегчая, а только усиливая нестерпимое желание, возрастающее по мере того, как он с той же сладкой пыткой приступил к другой груди.

Еще до того, как успела что-то осознать, Люси поняла, что зрение меркнет и она подходит к пределу, ужасаясь того, что происходит. С Томасом ей не приходилось испытывать подобного.

— Что вы со мной сделали? — воскликнула она и задрожала.

— Да, да, вот так хорошо, — откуда-то издалека донесся до нее голос герцога.

Почти ничего не осознавая, она все же уловила, что он просит ее придвинуться ближе к краю кресла, и она откуда-то знает, как надо поступать, безотчетно следуя его указаниям. Его рука обвивается вокруг ее талии, приподнимая вперед, колено проталкивается между ее бедер, разводя их, твердые мышцы движутся рывками по чувствительной плоти, ткань сорочки трется между складками. Его рот творил опустошение, завладев ее соском, а его пальцы порождали экстаз у нее между ног.

— Да, вот так, — низким шепотом поощрял он. — Закончи для меня. Позволь мне посмотреть.

Ее спина выгнулась сильнее, быстрые и яростные движения бедер, временами сбивающиеся и неверные, подчинились руке, которая твердо обхватила талию, впившись пальцами и помогая ей двигаться в заданном им ритме.

— Проклятье, до чего же ты горяча, когда делаешь это, — пробормотал он у ее груди. — Закончи для меня, малышка Люси, покажи мне огонь, что сжигает тебя изнутри.

И это произошло. Невероятное наслаждение, абсолютная невесомость, отрешенность от этого мира. Она была уверена только в том, что Сассекс здесь, обнимает ее, хранит безопасность. Потом она словно спрыгнула с обрыва, дрожащая и трепещущая, и он был там, нашептывая ей на ухо, поддерживая в стремлении все разрешить. Ей не хотелось, чтобы все это кончалось, она страшилась спрыгнуть с обрыва, где будущее становится неясным и неизведанным.

— Люси, — жарко шептал у ее уха голос герцога, манящий голос, которого слушалось ее тело. — Закончи для меня.

Он слегка ударял по ее соску, ее губы были влажными от его языка, размеренное движение его бедра отбросило ее еще раз в ту точку, где исчезало чувство реальности.

— Да, подари мне твой первый оргазм.

Как бы ей хотелось скрыть от него, что Томас никогда не подводил ее к этой точке. Она даже не подозревала, что к ней можно возвратиться потом. Но теперь-то все изменилось, и ей было невыносимо стыдно оттого, что Сассексу это очевидно. В том, что случалось у них с Томасом, не хватало порочности и полноты, инстинктов и страсти. Потом она уже больше не могла ни думать, ни разбираться, а только позволяла уговаривать себя шагнуть со скалы. Она должна была сделать это в одиночку и потому боялась.

— Доверься мне, — снова зашептал он. — Я подхвачу тебя, когда ты начнешь.

И тогда она сделала что-то настолько странное и пугающее, что только крепче закрыла глаза и отпустила себя и, падая, чувствовала, что глаза герцога устремлены на нее, не в силах пропустить ни одной детали.

— Как прекрасно, — прошептал он с благоговением в голосе.

— Адриан! — выкрикнула она.

Не ваша светлость, не Сассекс, а его имя. Ее ужаснуло, что она даже знает его. Продолжая падать, она позвала его вновь и очнулась, понимая только, что ее руки свободны и обвиваются вокруг его шеи, в то время как он поднимает ее с кресла и очень быстро несет. Она чувствует, что прижата к стене, ноги закинуты ему на талию, юбки и сорочка подняты, разрез панталон широко раскрыт, и чувствует прикосновение его шерстяных брюк. Фаллос, твердый и крепкий, трущийся о нее, пальцы сжимают ее ягодицы.

— Я хочу закончить вместе с тобой, разделить этот первый раз вместе, — хрипло произнес он, прежде чем захватить ее губы и жадно поглотить их в глубоком и требовательном поцелуе, не прекращая свое размеренное движение у ее бедер, входя направленным движением.

Все стало общим — губы, язык, дыхание. И они разделили нечто столь глубокое, что Люси смогла лишь выдохнуть его имя, услышав, как дыхание Адриана совсем прервалось. В мире повисло молчание, все перевернулось, когда их глаза открылись, жар и влага пролились, и они упали с обрыва вместе. Она плотно охватила Сассекса, мужчину, которого отказывалась принимать, лишала права на доверие. Заглянула ему в глаза, увидела в их глубине то, что отказывалась видеть прежде.

Глава 14

— Вы не поверите!

Люси подняла глаза от медно-красного атласа, лежащего перед ней на туалетном столике. Было раннее утро, она не сомкнула глаз с той самой минуты, как Сассекс привез ее домой. Оба чувствовали себя очень неловко, сидя в темноте кареты, уставившись в окно, гадая, что теперь должны говорить друг другу. По молчаливому соглашению решили, что слова не нужны. Люси все еще переживала от того, что совершила, «la petite morte», как сообщил ей Сассекс. Маленькую смерть. Удачная аналогия, потому что она чувствовала себя так, словно умирает самой приятной и поразительной смертью, какую только может пожелать душа.