Гонки по лабиринту - [11]

− Нет.

− Ты был здесь все время?

Федоров затянулся сигаретой и покачал головой. Андрей заметил, что он курит почти до самого фильтра.

− Я был здесь около получаса назад. − Федоров огляделся по сторонам. − Я сам шокирован до чертиков. − Он провел толстой рукой по лбу, размазал пот и вытер ладонь о полы рубашки.

− Как ты узнал, что я здесь?

− Когда я пришел сюда, увидел все это, я отступил, пошел по улице и сделал несколько телефонных звонков. На обратном пути я услышал, как по улице проехала машина, и нырнула в переулок. − Он кивнул в сторону другой стороны улицы. − Я видел, как ты вылез из кабины и вошли в коридор. Когда я увидел, что загорелся свет, я перешел на другую сторону.

− Почему ты не позвонил отсюда?

− Я хотел, чтобы не было прослушки.

− Твой телефон прослушивается даже здесь?

Федоров вздохнул.

− Это долгая история, Шальнев. Нам нужно выбираться отсюда. Давай. У меня машина за углом.

Андрею не хотелось уходить.

− Что они искали?

− Не знаю. У меня ничего такого не было. Но они искали хорошо.

Федоров повернулся, Андрей взял свою сумку и последовал за ним. У двери он остановился, обернулся, чтобы в последний раз взглянуть на комнату, выключил свет и закрыл за собой дверь. Они вернулись по тусклому коридору к кованым железным дверям, стук которых эхом отразился от булыжной мостовой и оштукатуренных стен. Здесь, вдали от душной тесной каморки Федорова, было немного прохладнее.

Когда они шли бок о бок по усеянному первыми опавшими листьями тротуару, их шаги были чуть ли единственными звуками на еще пустынной улице. Федоров казался озабоченным, и Андрей попытался вспомнить, как он себя вел десять лет назад, или на него повлияли нынешние обстоятельства. Он не мог вспомнить, так или иначе. Он также не мог избавиться от ощущения, что, уходя из комнаты Федорова, он уходит от Федорова, поворачиваясь к нему спиной так же уверенно, как если бы он повернулся на каблуках и пошел прочь от окровавленного тела своего друга. Андрею казалось, что он оставляет что-то позади в зловонной маленькой комнатке Федорова.

На углу улицы Металлургов Дмитрий заколебался, но не остановился, пронесся через перекресток, следуя по улице направо к площади . Они миновали несколько витрин и свернули на крошечную подъездную дорожку, которая вела в темный обнесенный стеной двор, где вдоль стен стояло несколько машин.

Из радио в освещенном дверном проеме доносилась музыка. Федоров подошел к одной из машин, "Тойоте", и отпер ее. Андрей бросил свою сумку на заднее сиденье, когда Федоров завел машину, и они выехали со двора в узкий проход, а затем на улицу, шины заскрипели по плохому асфальту, когда Дмитрий набрал скорость.

− Примерно каждые девяносто дней я получаю новую, − сказал Дмитрий, притормаживая на красный. − Армянский торговец подержанными автомобилями на трассе "Дон". Я продаю их, он дает мне приличную сделку, немного прибыли для себя − плюс немного, чтобы держать рот на замке − и у меня есть новая машина каждые несколько месяцев. Так меня труднее выследить.

− Куда мы едем? − Спросил Шальнев, думая о погроме в жилище Федорова. Они все еще находились в Ленинском районе, но теперь там было движение, появились люди на тротуарах, светофоры работали, пара малолюдных кафе уже открылись.

-- Я голоден, − сказал Федоров. − Мы найдем какую-нибудь тошниловку, где сможем поговорить.

Они ехали по улице Куйбышева, направляясь на восток, улицы становились все оживленнее, а потом Федоров свернул на проспект, и широкая улица была несмотря на непростое для молодой республики время усеяна разнообразными неоновыми вывесками, рекламирующими джинсы, стереосистемы, косметику, бытовую технику, кока-колу, обувные магазины, салоны красоты, ремонт компьютеров, грузоперевозки - первый мир, во всяком случае, одна из его улиц, - а потом Федоров повернул снова, и объем рекламы уменьшился вдвое, а затем с каждым кварталом снова уменьшился вдвое, пока они не свернули в последний раз. Они были в старом рабочем районе, застроенной грязноватой улице с более медленным движением, более тусклыми огнями, меньшим количеством людей и большим количеством теней.

"Меридиан" был обычной закусочной с парадным входом, который открывался с угла здания на перекрестке Праци и Кобозева, его окна выходили прямо на тротуар, широко распахнутые. В ней был низкий стилизованный под бревна потолок, с вмонтированными лампочками, простые деревянные стулья и столы с клеенчатыми скатертями. Это было не то место, где можно было ожидать прослушки.

Их столик был рядом с окном, сразу за двойными входными дверями, но за перилами, которые давали им некоторое уединение. Они уселись среди грязной посуды, и Андрей сунул сумку под стол, между стеной и ногой. Федоров сказал, что он должен взять ее с собой; здесь не стоит оставлять ничего в своей машине. грязная посуда, оставшаяся от предыдущих посетителей были немедленно убраны молодой девушкой с крашенными перекисью водорода волосами, которая носила короткую юбку и футболку, сквозь которую ее маленькие груди выступали весьма провокационно. Когда она ушла, подошел официант, и они заказали пиво "Балтика". Федоров также заказал тонкое филе жареной говядины. Андрей отказался от закуски. Пиво появилось сразу же, охлажденное, что было приятной неожиданностью.