Голубые следы - [11]

Эти ночи были горячи.

Ты теперь являешься во сне,

Неожиданно, как снег, как первый снег.

Мне до света нынче глаз не открывать,

Ты со мною, ты со мною, ты — опять.

1940

«Война ворвалась в дом…»

Война ворвалась в дом,

   как иногда окно

Само собой раскроется со стуком,

Наполнит дом дыханьем и испугом,

Сомнет гардин тугое полотно.

Как ливень на запыленном стекле

Чертит порой подобье светлых молний,

Так дух войны сухой тревогой полнит

Последний день почти что детских лет.

1940

«На углу, на повороте…»

На углу, на повороте,

Новый дом, высокий дом.

Я люблю его. Он плотен,

Он добротен — новый дом.

Час езды. Суровый лес

Выше дома в небо влез.

Злится буря — он спокоен,

Воет вьюга — он силен…

Несомненно, он достоин

Стать красавцем кораблем.

Если ты, как дом, добротен,

Словно лес, сильнее вьюг, —

Ты достоин, ты пригоден

Быть товарищем в бою.

1940

В дни войны

Опять окровавлены годы,

Недели смятеньем полны,

Опять захлестнула народы

Соленая пена войны.

Опять ходят мутные волны

Бесчинства, бесправья и слез.

Но Родина наша спокойна,

Но Родина наша — утес.

Пусть время пробито навылет,

Пусть злоба клевещет свое,

Пусть близятся к нам огневые

Жестокие крылья боев.

Но Родина наша спокойна,

Бойцам доверяя своим.

Ну что ж, если войны — так войны,

Но мы за себя постоим.

1940

«Вчера был бой…»

Вчера был бой

     и завтра будет бой

(Святая цель оправдывает средства),

Пусть скомкан мир прозрачно-голубой,

Забыт покой, разбито детство.

О, только бы в атаку вновь лететь,

Разить врага, хмелея от азарта!

Вчера был день

     и завтра будет день, —

Мы только ночь

     между вчера и завтра.

1940

«Нет, не романтичный парус…»

Нет, не романтичный парус,

Не коней степной галоп,

Паровоз, сверкая паром,

Длинный поезд поволок.

И пошли стучать теплушки,

Ускоряя к фронту бег,

И отныне я послушен

Боевой своей судьбе.

Только облик твой печален,

Только в горле слезный ком,

Только ветер на прощанье

Замахал твоим платком.

Нет, не романтичный парус —

Белый шелковый платок…

Паровоз, сверкая паром,

Длинный поезд поволок.

1940

В Койвисто (Набросок)

В этой комнате работал финский штаб,

Комната еще полна тревоги,

Стол бесстыдно раскорячил ноги,

И скулит, как собачонка, шкаф.

Комната, пуста и холодна,

Кажется по-прежнему бессонной,

Потому что провод телефона

Все еще спускается с окна.

1940

Фрагмент черновика стихотворения «Романтика седых ночей…»

«Романтика седых ночей…»

Романтика седых ночей,

Романтика солдатских щей,

Колес неровный перебой…

За мной, романтика, за мной!

Пусть хлеб солдата черств и груб,

Пускай суров заплечный груз,

Жесток подъем, свиреп отбой, —

За мной, романтика, за мной!

1940

Фрагмент черновика стихотворения «Моему взводу»

Моему взводу

Мы вместе в атаку ходили,

И слушали времени гул,

И вместе друзей хоронили

В холодном финляндском снегу.

Победа! Победа и отдых!

Победа! И дело с концом.

Кипят, как весенние воды,

Веселые песни бойцов.

Из разных приехали мест мы,

Чтоб вместе пройти этот путь.

Нас ждут молодые невесты,

Нас жены и матери ждут.

И возится каждый с вещами,

И дружба уходит на нет…

О горькая капля прощанья

В победы искристом вине!

1940

Беззвучная симфония

Короткий гром — глухой обвал,

Рожденье света и озона,

Далеких молний карнавал

Над четко-черным горизонтом.

Родиться, вспыхнуть, ослепить,

Исчезнуть, не дождись рассвета…

Так гаснут молнии в степи,

Так гибнут звезды и поэты.

1940

«Какие высокие подвиги в детстве…»

Какие высокие подвиги в детстве

Шутя совершали, играя в индейцев!

Нет дел благородней, нет помыслов

   чище,

Чем игры орды краснокожих

   мальчишек.

И высшая взрослым героям награда,

Чтоб дети в их подвиги тоже играли,

Чтоб стали Седов и Чапаев игрою,

И, значит, — чтоб в будущем были герои.

1940

«Весенний вечер. Корпусов громады…»

Весенний вечер. Корпусов громады,

Далекий лес недвижный и горбатый.

Как много надо. Как мне много надо.

Как мало причитается по штату…

1940

«Я знаю, где ты подсмотрел…»

Но темный берег так пустынен,

А в море ходят корабли.

А. Блок

Я знаю, где ты подсмотрел

Сиянье алых парусов…

Закат татарским сонмом стрел

Летел на розовый песок…

Ты был один, ты был — «земля!»,

Ты был на ласковом краю

Последним маяком. А я —

Тяжелый корпус корабля,

Я поворачивал на юг.

Стекал зари багровый сок

По крыльям наших парусов.

Ты встретил девушку. Она

На берегу была одна.

Она венок мечты плела,

Она единственной была.

Корабль уходил на юг…

Ты встретил девушку мою.

1940

«Поверх любви, поверх металла…»

Поверх любви, поверх металла

Плыл черный шлак, холодный шлак…

Ты, может, лучшего искала,

Ты, может, лучшего нашла.

А я живу, оберегая

Святую правду рук твоих.

А я по-прежнему в трамвае

Беру билеты на двоих.

1940

«Ты милее мне всего на свете…»

Из Е. Нарубиной

Ты милее мне всего на свете,

От тебя я правды не таю…

Только чем же, чем же ты ответил

На любовь прозрачную мою?

Как, бывает, летним днем погожим

Упадет короткая гроза, —

Поцелуем сердце растревожил,

А о том, что любишь, — не сказал.

1940

«Сад был синий, сад был розовый…»

Сад был синий, сад был розовый,

Сад был сон.

Захлестнуло сердце грозами,

Унесло.

Не забудь простого имени,

Помни грусть,

Я останусь жить, любимая,

Я вернусь.

У моей судьбы особая

Сердца нить —

Даже с смертью не способен я

Изменить.

1940

«Не любить — не летать, не заметить…»

Не любить — не летать, не заметить

Океан голубой чистоты.