Голубые следы - [12]

Мой серебряный северный ветер —

Это ты, дорогая, ты.

Это ты в колыханье прибоя,

В белом облаке — тоже ты.

Потому я и робок с тобою,

Что смертельно боюсь высоты.

1940

«Как земля в тревоге ждет рассвета…»

Как земля в тревоге ждет рассвета,

Как звезда тоскует по звезде,

Как весной желают ветви ветра, —

Думаю, родная, о тебе.

Мне нельзя забыть, но страшно помнить,

Как ушла ты на заре тогда…

Где ж твои горячие ладони,

Голубая, нежная звезда?

1940

«Дни ушли и вечера промчались…»

Дни ушли и вечера промчались,

Ночи сгасли, не оставив сна…

Ты со мной небрежно попрощалась,

Свой короткий адрес унесла…

Как теперь мне улицу простую

В незнакомом городе найти?

Где теперь ту девушку найду я,

Что однажды встретил на пути?

1940

«Был я сердцу и солнцу послушен…»

Был я сердцу и солнцу послушен,

А любил, понимаешь, не так, —

Много разных бросали мне в душу,

Как в прозрачную воду пятак.

Только, верь, в этом радости нету…

Ты одна, ты одна, ты одна

Золотою сверкнула монетой,

Чтоб улечься у самого дна.

1940

К чайке (Сонет)

Опять отрезан кем-то лóмоть

Пшеничной лакомой луны,

И снова ночи холодны,

И тени тополей огромны.

У неожиданной волны

Твои повадки и изломы.

И ветру острому и злому

Нельзя не звать, нельзя не ныть.

Но где же ты? Необычайно

Здесь подошла б твоя тоска,

Ты так прозрачна, так печальна…

Теперь тебя не отыскать.

В краю гранита и песка

Ты только точка, только чайка.

1940

Как реки

Девушка должна быть скромницей.

Женщина должна быть матерью.

Быть должна старуха странницей.

Старику должно быть шаманом.

Быть должно мужчине воином,

Так и течь бы прямо, прямо нам.

1941

К лесу

1. «Ох, не к добру так говорлив топор…»

Ох, не к добру так говорлив топор —

Расчетливый, жестокий победитель.

— Люблю. Люблю. Ответьте.

      Полюбите.—

Холодный блеск, горячий разговор.

— Люблю. Люблю. Вы — счастье.

      Вы — весна.

Не бойтесь, милая. Любимая,

      так надо. —

Молчит сосна. И кренится сосна.

Еще не зная, что такое падать.

2. «Может быть, нравится соснам…»

Может быть, нравится соснам,

Если их рубят под корень.

Может быть, соснам, как девушкам,

Снятся об этом сны.

Ветры проносятся косо,

В жилах — хмельная горечь, —

Маленьким, робким, где уж нам

Душу понять сосны.

Может быть, им не больно,

Может, они довольны.

Может быть, даже скучно

К небу вздымать стволы.

Веткой кивая тучам,

Жалуются на участь, —

Ведь выбирают лучших,

Чтобы наземь свалить.

3. «Ты березка легкокрылая…»

Ты березка легкокрылая,

Моя милая;

Или сосенка колючая,

Моя лучшая.

Ты шумишь дождя одеждами,

Моя нежная.

Всюду глушь непроходимая

От любви моей.

Отыщу мою хорошую

По пороше я,

Понатешусь бегом досыта

Следом по снегу.

От охотничьей любви моей

Ей не скрыться —

Я схвачу мою любимую

За копытца.

1941

Идиллия

Живем, как дети. Без греха

Выходим на берег нагими.

Спокойным, величавым гимном

Течет могучая река.

Живем, как дети. Вечерком,

Когда луна луга осветит,

Шершавые заводим сети,

Входя в реку, как входят в дом.

Живем, как дети. На обрыв

Выносим щедрую награду,

Несем, как гроздья винограда,

Трепещущие гроздья рыб.

1941

Фрина

Художник женщину любил

В далеком городе Афинах,

И небо было голубым,

И море было темно-синим.

И в мрамор уходил резец,

Ища безмолвного ответа,

И женщина была раздета,

И был прекрасным образец.

И тело женщины

   нагим

Само казалось изваяньем.

И мстили женщине враги,

Ее гетерой называя.

Стерпела стыд, стерпела боль.

Скрипел резец, крошился камень.

Из камня родилась любовь,

Ушла — и будет жить веками.

Художник женщину любил.

В далеком городе Афинах…

А ты, а ты согласна быть

Моей гетерой Фриной?

1941

Ямбы

1. «Какой бы урожай росы …»

Какой бы урожай росы

Ни собирали с трав рассветы,

Но если б не было грозы,

Еще не начиналось лето.

Я повторять готов азы

Твоих путей, моя эпоха.

Живу я, может быть, неплохо,

Но с нетерпеньем жду грозы.

2. «Я рад, что в небе облака…»

Я рад, что в небе облака,

А на земле — томленье мая.

Я наполняю свой бокал

И тост заздравный поднимаю.

Желаю девушкам весны,

Юнцам — уверенного «годен!»,

Бойцам — победы, детям — сны,

А женщинам — широких бедер.

3. «Все будут начинать сначала…»

Все будут начинать сначала,

Все будут знать, а не уметь.

Они еще не испытали,

Что значит — страх, что значит —

   смерть.

Я помню зимнюю дорогу,

Я видел бой, я был в бою.

Теперь я знаю, что не дрогну,

Когда тревогу вновь пробьют.

4. «Я не любил простых стихов…»

Я не любил простых стихов,

И опасался рифмы точной,

Я был до старости готов

Лепить узор капризных строчек.

Но в наши дни, перед грозой,

Когда невиданным боям быть,

Когда немыслим слов узор,—

Чертовски мужественны ямбы.

1941

«Я люблю тебя, мое время…»

Я люблю тебя, мое время,

Не за то, что ты лучше вчерашних.

За винтовки привычное бремя,

За косые полеты шашек.

Пусть мы часто теряем стремя,

Пусть еще далеко до цели,

Я за то люблю тебя, время,

Что умру я не на постели.

1941

Автобиография

Если б я не писал стихов,

Верно, был бы уже командиром.

Я б смотрел на рождение мира

Через пламя ночных костров.

Я бы шел впереди бойцов,

Вел в атаку, в разведку ползал.

Я принес бы большую пользу,

Если б я не писал стихов.

1941

Голубые следы

Нет, не зря торжествует охотник,

Поднимая ружье на бегу, —

Остаются в просторах холодных

Голубые следы на снегу.

С этой долей поэту б сравниться,

Как ружье, поднимая строку,

А стихи на холодных страницах —