Голубые родники - [46]
Этот родник возле Клетского почему-то зовут Сестринским. Наверное, в память о безвестных медсестрах, спасавших воинам жизнь. Холодная хрустальная вода ломит зубы. Поднялся я на скромную высотку — ту, что задержала наступление немцев. Тогда, в 1942 году, она звалась просто высотой 115,2, а теперь носит имя Одиннадцати павших героев. Одиннадцать имен высечено на обелиске, их установили юные следопыты из местной средней школы. И новые улицы в станице носят имена тех, кто до последнего патрона сражался на этой господствующей над окрестными местами высоте. Еще и сейчас встретишь здесь следы памятного боя — источенные ржавчиной обрывки пулеметной ленты, позеленевшие гильзы… Одиннадцать человек держали в руках высоту — десять солдат и двадцатилетний лейтенант из Баку Михаил Карибов, — а немцев было триста…
Карибов чудом оказался жив, он приезжал недавно в Клетскую.
Когда кончилась битва за Сталинград, в Клетской не оставалось ни одного уцелевшего дома. Нелегко поверить в это, увидев нынешнюю станицу, вернее, рабочий поселок Клетский. Все отстроилось заново и добротно, в том же отличном порядке, как прежде. Говорили, что станица с самого своего рождения строилась на сваях, своеобразными «клетками», а потом такими же клетками переселялась на незатопляемые места. Улицы в станице строгие, прямые, как на шахматной доске, не найдешь здесь закоулков и закутков. Сберегли казаки облик старых своих куреней в два этажа, с зимней и летней половиной, с крылечками, с резными ставнями-наличниками, с погребами-выходами на левадах, с плетнями вместо заборов.
После освобождения станицы кого только могли, даже женщин, посылали в Кировскую и Архангельскую области на лесозаготовки, везли вагонами лес до Арчеды, а потом на коровах в Клетскую. Тогда на коровах и пахали, и грузы возили да еще и кормились от них. Казалось, война смела все живое, а люди вернулись на родные пепелища, чтобы жить, и даже кресты на родительских могилах поставили новые…
Клетский много строит и сегодня, сохраняя в облике особый донской колорит. Здесь много зелени, света и еще той будничной неповторимости, которая характерна для любого районного центра.
Под Клетским, у хуторов Верховского и Саушинского, крупные месторождения природного газа. Уже больше десяти лет газ идет отсюда по трубопроводам в Волгоград. Здешний совхоз по технической оснащенности стал одним из самых мощных хозяйств в области.
…У прораба «Межколхозстроя» Степана Банду ренко, с которым я познакомился, мальчишка-шестиклассник. Когда приезжал в поселок Карибов, хвалился дружкам: а мой отец тоже воевал за Клетскую, только в другом полку. И еще дедом похваляется — Иваном Зотовым, он с Подтелковым вместе казнен. Мечтают ребята Вечный огонь на сопке Одиннадцати героев зажечь. Самим не под силу такое, взрослые обещают помочь. Ох, как пылал бы этот факел на господствующей высоте!
Он будет пылать, обязательно будет!
На пристани в Перекопской станице провожали солдата-отпускника, приезжавшего на побывку. Захмелевший парнишка в ладной гимнастерке неловко обнимал старушку-мать, дружок растягивал меха трехрядки. Подле матери была еще девушка с красными от слез глазами, в вышитой кофточке — кто она, невеста или сестра? И родичи, все больше пожилые, деды непременно в фуражках с малиновым околышем. Заунывно, тягуче заводили песню про казака, скакавшего через долину, и никак не могли дотянуть до припева. Потом начинали новую, и опять срывались голоса: непросто сыграть песню в расставанье…
Сколько их, величаво-задумчивых, тревожащих душу песен, довелось слышать мне в дороге. Словно буйное разнотравье, заполнили песни, не похожие одна на другую, всю жизнь казака — от рождения и до самой смерти. О горе ли, о счастье, о трудной дороге или о заветной мечте по суженому — каждая из этих песен напоминает неповторимый и хрупкий цветок, который вырос не в привольной степи и не в левадном затишье у Донца, Чира или Каялы-Быстрой, а в большом человеческом сердце.
Одну из этих песен приходилось мне слышать чаще других — про Ермака Тимофеевича. Сказов, бывалыцин, легенд про него я тоже слышал немало. И поэтому, покидая станицу Перекопскую, мне захотелось заглянуть в Качалинскую, где служил когда-то Ермак, еще до похода в Сибирь, старшиной.
Дон в здешних местах, как нигде, безлюден — склонились вековые дубы над тихими омутами, и редко-редко потревожит тишину рыбацкий баркас или катерок со случайными пассажирами: неблизка водная дорога по излучине, предпочтительнее ехать по прямому шоссе автобусом. Торопятся люди жить, и некогда им в будничной спешке любоваться красотами природы…
Правобережье изрезано оврагами, балками, а на левом берегу — густые, тяжелые пески. Теснят они Дон дюнами, а по весне, когда гуляет полая вода в долине, отступают, чтобы снова летом, будто исподтишка, вплотную подобраться к реке. Многими годами, десятилетиями продолжается это единоборство, а Дон все же сильнее.
Но вот уже и Иловля — не река, а целое озеро. Знаменитая «переволока», на которую возлагал надежды Петр Первый, мечтавший соединить Волгу с Доном. Озеро-то озеро, только глубины для судоходства не годятся: мелко. Считают, что прежде была Иловля притоком Волги. Есть у Волги приток Камышинка, и отстоят его истоки от Иловли на каких-то пять верст. Это и подкупило Петра. Весной 1697 года собрал он на земляные работы по устройству канала тридцать пять тысяч человек. Проект Волго-Донского соединения был одобрен даже Парижской академией наук. Это был беспримерный по жестокости и безнадежности труд: расчеты оказались неверными, и канал построить не удалось. Остались на берегах Иловли с той поры земляные валы, да и только…
Автор рассказывает об истории донского края, в которой мы находим примечательные страницы существования прекрасной Донской земли.
Удивительное дело – большую часть жизни путешествия по России и другим странам были для автора частью его профессиональных обязанностей, ведь несколько десятилетий он проработал журналистом в различных молодежных изданиях, главным образом в журнале «Вокруг света» – причем на должностях от рядового сотрудника до главного редактора. Ну а собирать все самое-самое интересное о мире и его народах и природе он начал с детства, за что его и прозвали еще в школе «фанатом поиска». Эта книга лишь часть того, что удалось собрать автору за время его работы в печати и путешествий по свету.
После Альбигойского крестового похода — серии военных кампаний по искоренению катарской ереси на юге Франции в 1209–1229 годах — католическая церковь учредила священные трибуналы, поручив им тайный розыск еретиков, которым все-таки удалось уберечься от ее карающей десницы. Так во Франции началось становление инквизиции, которая впоследствии распространилась по всему католическому миру. Наталия Московских рассказывает, как была устроена французская инквизиция, в чем были ее особенности, как она взаимодействовала с папским престолом и королевской властью.
«С палаткой по Африке» — это описание последнего путешествия Шомбурка. Совершил он его в 1956 году в возрасте 76 лет с целью создать новый фильм об африканской природе. Уважение к Шомбурку и интерес к его работе среди прогрессивной немецкой общественности настолько велики, что средства на путешествие собирались одновременно в ГДР и ФРГ. «С палаткой по Африке», пожалуй, наиболее интересная книга Шомбурка. В ней обобщены наблюдения, которые автору удалось сделать за время его знакомства с Африкой, продолжающегося уже шесть десятилетий.
Автор прожил два года в Эфиопии. Ему по характеру работы пришлось совершать частые поездки по различным районам этой страны. Он сообщает читателю то, что видел своими глазами. А видел он много: столицу и деревни, истоки Голубого Нила и степи Эфиопского нагорья, морские ворота страны — Эритрею и древний город Гондар. Книга содержит интересный материал о жизни народа и сложных проблемах сегодняшней Эфиопии. [Адаптировано для AlReader].
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
Автор книги — географ и журналист-международник. В книге описываются его поездки по многим странам Африки, главным образом по их глубинным, удаленным от проторенных туристских маршрутов районам, населенным подчас малоизвестными племенами и народностями. Автор описывает свои путешествия по Руанде, где живут пигмеи и высокорослые тутси, по страшной пустыне Калахари в Ботсване и свои встречи с бушменами, рассказывает о малоизвестных, но необычайно интересных районах Танзании, Замбии, Уганды, Малави, во многих из которых ни разу не бывал советский человек.
Путешественник и писатель, естествоиспытатель и этнограф Виктор Островский — автор многих книг, изданных в Польше. Он побывал почти на всех континентах земного шара. В предлагаемой книге Островский описывает свое путешествие по Паране — одной из крупнейших рек Южной Америки. Автор проплыл на байдарке через быстрины и пороги более двух тысяч километров. В книге он описывает своеобразие реки Параны, рассказывает о ее коварстве, не раз чуть не погубившем путешественника, о природе этого района и о его необыкновенном животном мире.
Советское Приамурье — край уникальный. Но не только о природе этого края книга В. А. Рыбина — его рассказ о русских людях, открывших и исследовавших Амур, построивших на его берегах солнечные города, об истории и будущем этого уголка нашей Родины.
Летом 1974 года трое приятелей-москвичей решили провести эксперимент по выживанию — полностью сымитировать ситуацию попадания на необитаемый остров в результате кораблекрушения и выживания на нём. Эти люди не имели никакой специальной подготовки, не знали даже, есть ли на острове, расположенном недалеко от Японии, источники пресной воды, не умели отличать ядовитых рыб, моллюсков и растения. Два блокнота, две ручки, расческа и одежда — вот всё, что было у них...