Голубой огонь - [19]

Ни слова не говоря, она жестом указала ему в сторону холла и взяла его мокрое пальто, чтобы повесить на вешалку. Затем неохотно провела его в гостиную, где на полу лежали ее фотографии. Когда Дэрк узнает об этом визите, он будет очень недоволен — она была уверена. Зачем Джон Корниш хочет добавить ей проблем в этот пасмурный беспокойный день?

ГЛАВА IV

— Я не буду интриговать вас, — сказал Корниш, следуя за ней в гостиную и обходя фотографии. — Не думаю, что вы уже имели возможность встретиться с мистером Ван Пелтом, но, несомненно, вы скоро его увидите.

Итак, он не знал, кто она такая. Она предложила ему стул, сама присела у окна и молча ожидала продолжения.

— Ваш муж, кажется, имеет предубеждение против меня, хотя он меня даже не выслушал, — продолжал Корниш, глядя на нее острым взглядом из-под густых бровей. — Но вы, как новый человек здесь и к тому же американка, должны быть объективны. Можете ли вы сейчас выслушать меня?

— Что из того, что я американка? — спросила она. Он позволил себе улыбнуться ледяной улыбкой.

— Вы знаете, я сейчас живу в Америке, и я нахожу, что американские жены часто обладают независимыми мыслями и суждениями.

Она не хотела быть американской женой, она только хотела быть преданной Дэрку. Присутствие же этого человека в доме уже втянуло ее во что-то похожее на предательство. Необходимо как можно быстрее избавиться от него.

— Все это дела моего мужа, не мои дела, — сказала она. — Если вы здесь для того, чтобы попросить меня быть посредницей и попытаться устроить вашу встречу с… с мистером Ван Пелтом, то вы просите невозможного.

— Я вижу. — Его глаза все еще смотрели оценивающе, и интуиция вдруг подсказала ей, что он находился здесь не только для осуществления очевидной цели, которую поставил перед собой, но и по другой причине, которую он не собирался ей раскрывать. Она полагала, что он никогда не поверит, что она действительно пойдет против желаний Дэрка. Неловкость, которую она чувствовала от его присутствия, нарастала.

Он взглянул на фотографии, разложенные в ряд на полу около его ног.

— Интересно, — сказал он, — Вы не возражаете, если я посмотрю?

Она беспомощно покачала головой. Было ясно, что ее возражения все равно бесполезны.

Он поднял фотографию, где она запечатлела пожар на чикагской Западной Стороне, и поднес ее к свету, изучая.

— Это хороший снимок. Определенно удача сопутствовала вам.

Защищаясь, она попыталась уколоть:

— Даже драматические сюжеты не всегда получаются хорошими. Фотографу-хроникеру приходится быть быстрым, чтобы поймать кадр, и он должен иметь терпение, чтобы ждать.

— Согласен. — Он положил фотографию на место и поднял другую, ту самую, продавца газет, которая ей нравилась больше всего. — Мой хороший друг в Нью-Йорке готовит хронику для большого журнала. Мы с ним сделали несколько кругов по городу, и он помог мне сделать кое-какие фотографии для моих книг, я нахожу много общего в методах журналистов и фотографов.

Мимоходом он протянул ей фотографию.

— Возьмите этот снимок, например, — Он держал его так, чтобы ей лучше было видно, хотя она знала его наизусть. — Здесь вы совсем не ждали лучшего момента, я думаю.

Ей стало очень хорошо понятно, почему Дэрк не любит этого человека. Этот человек не колебался, чтобы высказать все, что он считал нужным, и не сомневался, с какой ноги пойти.

— А каково ваше мнение о том, что такое хороший снимок? — спросила она холодно.

Он щелкнул по фотографии длинным пальцем.

— Эта композиция хороша и интересна сама по себе, но не до конца раскрыта. Вам удалось сделать вполне гармоничный портрет старого человека с усталым лицом, несущего службу за кипой газет, но вы не много рассказали нам о нем. Вы не подождали момента, когда лицо его придет в движение и на нем отразится либо удовлетворение в момент продажи, либо недовольство покупателем, либо что-то еще, показывающее его как личность.

— Разве в его лице этого нет? — удивилась Сюзанна, — Мне кажется, вся его жизнь отражается здесь.

Корниш пожал плечами.

— Вы раздосадованы, не так ли? Я вас не критикую. Я совсем не хотел вас расстраивать.

— Я продала эту фотографию, — сказал Сюзанна тихо.

— Так и должно было быть, конечно. Это интересный снимок, — Он склонился над лежащими фотографиями и положил на место ту, которую держал в руках. — Вы работаете достаточно профессионально. Не принимайте критические замечания дилетанта близко к сердцу. Если вы продолжите вашу работу, то вы еще посмеетесь над критиками.

Она собралась возмутиться его словами, счесть его грубым и назойливым, но вдруг на лице у него появилась неторопливая степенная улыбка, которая скрасила его угрюмость, и она неожиданно почувствовала себя обезоруженной. Все, что он говорил с позиции зрелого и опытного человека, было, в общем-то, справедливо. Однако сознание того, что она слишком уж быстро смягчилась, заставило ее вновь перейти к обороне. Это и было, конечно, его целью — обезоружить ее.

— Как вы узнали, где найти нас? — спросила она — Как вы узнали, что я буду одна?

Его левая бровь насмешливо изогнулась.

— Хороший репортер никогда не раскрывает свои личные источники информации. Это было не особенно сложно сделать. Не возражаете, если мы немного поговорим о Никласе Ван Пелте?