Голубоглазый юноша - [87]

Он помедлил, глядя на пришедших, потом выбрался из аппаратной вместе со своим чемоданчиком. Блу не спрашивал, откуда взялся Эндрю, просто видел, как они оба рады, что он нашелся. Джинни, приобняв Блу, повела его домой. У ограды над рекой она задержалась.

– Хочу тебе кое-что показать. Перед тем, как впервые тебя увидеть, я стояла вот здесь. Знаешь почему? Потому что хотела утопиться! Моя жизнь была до того безрадостной, что я хотела положить ей конец. Умереть в холодной реке накануне годовщины гибели Марка и Криса, никогда больше этого не переживать – вот и все мои тогдашние желания. Но вдруг я увидела уголком глаза, как ты шмыгнул в аппаратную. После этого мы пошли ужинать в «Макдоналдс» – ну, и так далее. Ты ни в чем не виноват, Блу. Твоей вины нет НИ В ЧЕМ. В ту ночь ты спас мне жизнь. Четыре года я плачу́ по счетам во всех лагерях беженцев, до каких только могу добраться. Ты – мой спаситель. Не будь тебя, меня бы давно не было в живых. – Джинни перевела взгляд на Эндрю. – Полюбуйся, скольким людям ты улучшил жизнь, скольких мальчиков спас. Мы – трое счастливцев, проживающих вместе замечательную жизнь! – Она широко улыбнулась Блу. – Посмеешь опять удрать – надеру тебе задницу, ясно?

Он тоже заулыбался, зная цену ее угрозам.

– Ты действительно собиралась тогда покончить с собой? – Блу задал этот вопрос серьезно, Джинни так же серьезно кивнула. Эндрю очень хотелось обнять ее, но не в присутствии же Блу! Во всяком случае, пока.

Они медленно уходили от реки.

– Ты не против, если мы закрепим это официально? – спросила Джинни.

– Что закрепим? – не понял Блу.

– Ты хочешь, чтобы я тебя усыновила?

Блу остановился как вкопанный и уставился на нее.

– Ты серьезно?

– А как же, иначе зачем это обсуждать?

– Еще как хочу! – радостно ответил он и покосился на Эндрю. – Она правда может?

– Потребуется время, но она может, если вы оба этого хотите.

– Я за! – звонко отчеканила Джинни.

– И я! – крикнул Блу.

Эндрю проводил их до квартиры и там стал прощаться. Блу понес вещи к себе в комнату, и у Эндрю появилась минута, чтобы поворковать с Джинни.

– Спасибо за то, что помог мне сегодня. И за все, что ты мне говорил, – сказала ему Джинни.

– Все это искренне. Ты необыкновенная женщина. Надеюсь, мы еще побудем вместе до того, как ты снова улизнешь? – Его взгляд затуманился. – Страшно представлять тебя во всех этих опасных местах!

Она кивнула. Ей тоже было неспокойно, но это была тема для другого раза. За эту ночь у них и так столько всего произошло! Эндрю наклонился, поцеловал Джинни в лоб и ушел.

В кухню заглянул проголодавшийся Блу.

– Добро пожаловать домой, Блу.

Он благодарно улыбнулся и сделался похожим на большого счастливого ребенка. Он был счастлив, а значит, Джинни тоже.

Глава 19

Через две недели после короткого эпизода с бегством Блу монсеньор Каваретти снова вызвал Эндрю и Джинни. Он никак не объяснил вызов; в деле за последние недели не произошло изменений, новые потерпевшие не появлялись. Отец Тедди вышел под залог и находился в монастыре под Райнбеком, на Гудзоне. К облегчению Джинни, таблоиды перестали проявлять к ним интерес.

Эндрю встретил Джинни перед зданием епархии, и они вошли туда вместе. Накануне они ужинали, все у них было хорошо, а обещало стать еще лучше. Он не спускал с Джинни влюбленных глаз. Через несколько минут их пригласили в кабинет монсеньора Каваретти. Эндрю вспомнил, как часами обсуждал с ним в Риме каноническое право. Но монсеньору было не до воспоминаний: предлагая им сесть, он не улыбался.

– Сегодня я решил побеседовать с вами обоими, – угрожающим тоном начал он. – Согласитесь, от сложившейся ситуации достается всем нам. Радоваться нечему, все вовлеченные в дело страдают, и Церковь в том числе. – Он повернулся к Эндрю: – Хотел тебе сообщить: завтра Тед Грэм признает свою вину. Дальше тянуть нет смысла. Думаю, всем нам ясно, что произошло. Все мы глубоко переживаем за пострадавших детей. – Старый священник, похоже, не лицемерил. Эндрю был впечатлен: он еще не видел его таким смиренным. – Хочу обсудить с вами соглашение. Мы довели ситуацию до сведения кардинала и Рима. Мы готовы предложить Блу Уильямсу один миллион семьсот тысяч долларов, которыми он сможет воспользоваться по достижении двадцати одного года. – Он перевел взгляд на Джинни. – Вас устраивает? – Ее старания ради Блу вызывали у монсеньора восхищение, это было видно по его глазам.

Она покосилась на Эндрю, опять посмотрела на монсеньора и кивнула, не скрывая удивления. Это было больше, чем она рассчитывала; такая сумма изменит всю жизнь Блу. Образование, чувство уверенности, возможности… Справедливость восторжествовала. Джинни благодарно закивала, утратив дар речи.

– Вам это тоже подходит, советник? – обратился святой отец к Эндрю. Тот улыбнулся в знак согласия. Давние друзья переглянулись, в глазах обоих были уважение и приязнь. В результате все остались на высоте. Церковь, по настоянию Каваретти, поступила с мальчиком по справедливости.

– Лично меня это устраивает в наивысшей степени. Я очень горд тем, что стал частью правильного коллективного решения. – Монсеньор поднялся. – Это все, что я хотел сказать. Мы составим все бумаги. Разумеется, среди них будет наше с вами соглашение о конфиденциальности. Полагаю, никому из нас не нужно что-либо сообщать прессе.