Голоса прошлого - [46]

    – 'Ты испугалась операции?'– спросила я у девочки.

    – 'Да'.

    – 'Напрасно. Тебе хотели вернуть слух. Разве не об этом ты мечтала столько лет?'

    Резкий жест. Полное отрицание. Никаких операций. Обойдусь. Нет слуха, и не надо. Я привыкла! Я не хочу!

    – Она очень испугалась операции, – перевела я жестовую речь Софрау.

    – Трудно её винить, – согласилась Широкина. – Учитывая прошлое... Но скажите ей, комадар Ламберт, что она поступает глупо.

    – 'Никакой операции сегодня не будет, не бойся'.

    Какое лицо, как вспыхнули глаза!

    – 'Правда?'

    – 'Правда. Но ты поступаешь глупо. Я на твоём месте не отказалась бы вернуть себе слух'.

    – 'Я... подумаю'.

    – 'Подумай. Это полезно, думать...'

    Взгляд в спину, как острие ножа между лопатками. Обернулась. Борис Хмельнёв, кто же ещё. Координатор, так называла его Широкина. Интересное звание. Не Президент, не правитель, не командир, не вождь и не глава. Координатор.

    – 'Нехороший человек', – охарактеризовала его Софрау.

    – 'Обижал тебя'?

    – 'Нет. Запах...'

    Запах. Что остаётся разумному, лишённому слуха и голоса? Оставшиеся органы чувств, нос в том числе. Девочка наверняка различала на порядок больше запахов, чем любой из нас.

    – Что скажете, комадар Ламберт? – обратился ко мне Хмельнёв.

    Показалось, или в его исполнении моё звание прозвучало издевательски– насмешливо?

    Алеська держала отца за руку и не собиралась отпускать. Как похожа, даже оторопь берёт. Одинаковые же лица. Если отбросить возраст и пещерную жизнь, высветлившую кожу до белизны...

    – Готовьтесь к эвакуации, – сказала я.

***

К хорошему привыкаешь быстро. Я привыкла, что мои распоряжения выполняются безоговорочно. Забыла, какими раздолбаями бывают иной раз гражданские. Прыгать надо, каждая секундочка на счету, а они...

    – Как вы себе представляете эвакуацию, комадар Ламберт?– презрительно оттопырив нижнюю губу поинтересовался Хмельнёв. – У меня здесь двести тысяч человек!

    – Сколько? – уточнила я

    – Двести семь тесяч триста сорок семь, – отчеканил Хмельнёв. – Куда вы собираетесь их эвакуировать?

    – На нашу базу, – объяснила я. – Куда же ещё...

    – Ваша база готова принять такое количество человек? – язвительно поинтересовался Хмельнёв.

    – Другие варианты есть? – осведомилась я. – Вы готовы походя угробить такое количество человек?

    – Он тебя сознательно провоцирует, Ламберт, – прозвучал в сознании телепатический шепоток Ванессы. – Человек в раздражении или гневе сам не замечает, насколько уязвимым для телепатической атаки становится его сознание. Не подставляйся. Настаивай на своём невозмутимо и выдержанно.

    – Угробить? Не так– то просто нас угробить, как вы изящно выражаетесь, комадар. Не верит или делает вид? Как понять? Он – информатор врага или просто мне не верит? За девять лет отчаяния можно довести себя до какой угодно паранойи.

    – Вы полагаете, враг не знает, что мы, служащие ВКС Земной Федерации, наведались к вам в гости? Я вас огорчу: знает. Вы же – Координатор, господин Хмельнёв. Вот и координируйте миссию спасения!

    – Мы продержались здесь девять лет без какой бы то ни было помощи, – быстро и зло сказал Хмельнёв. – Нас просто так не взять. Мы...

    – Вы продержались здесь девять лет только потому, что вам позволили продержаться. Сейчас вы утратили для врага всякую ценность. Поверьте мне, счёт идёт на часы, если не на минуты!

    – Па, – сказала Алеська. – Мы здесь в ловушке...

    Вовремя сказала. Умничка.

    – Девушки правы, Борис, – поддержала нас доктор Широкина. – Эвакуация – наш единственный шанс. Зачем мы боролись столько лет? Чтобы коллективно погибнуть?

    Хмельнёв испепелил её взглядом. От ругани сдержался. Коротко бросил:

    – Убедили. Подробнее, если можно, комадар Ламберт. Как именно планируете исход? По пещерам, единым порывом, с боем к вашей базе?

    Нет, этот человек никогда не перестанет меня подкусывать! Характер такой. Плюс возраст: считает меня соплячкой и – тут же вспомнился капитан Огнев, – вообще бабой...

    – Откроем напрямую гиперструну портала, – объяснила я. – Это потребует немалых мощностей, но энергетические затраты согласованы. Переход будет мгновенным. Необходимо организовать как сам уход, так и его прикрытие...

***

Найдёнкин грот.

    Самая большая пещера комплекса. Гидропонные сады, выпестованные гением искалеченной девочки– Оль– Лейран. Её любили, это чувствовалось. Да, эмпат– вирус, помним о нём, но... неприятного типа никакой эмпат– императив любить не заставит. Подчиняться – да. Но не любить.

    Найдёнкин грот ко всему прочему использовался и как один из командных центров; были здесь укромные уголки, отгороженные нарочно устроенными перемычками из многуровневых, пирамидальной формы, грядок и вьющихся растений. На вьюнах, кстати, созревали тяжёлые гроздья зеленоватых плодов. Софрау объяснила, что их можно уже есть, прямо с куста. Алеська потянулась было к ним, видно, хорошо знала, что это такое и насколько оно вкусно. Я нехорошо посмотрела на неё: не вздумай. Она подчинилась с большой неохотой. Чтоб её, соплячку... Никакой бдительности!