Голос - [60]

Армандо Мендоза надел на синюю пижаму кожаное пальто с меховым воротником, а на ноги — красные кроссовки. Брюс снова воспользовался услугами лейтенанта Мандело, чтобы препроводить его на набережную Орфевр. Там он поручил Мендозу заботам майора Марсиаля Ложе. После этого Алекс Брюс пошел повидаться с Виктором Шеффером.

Он застал капитана за разговором с Марком Санчесом. Эксперт сказал, что он пришел очень кстати: они как раз пытались обобщить имеющиеся данные.

— С самого начала мне не дает покоя одна деталь, — сказал Санчес. — То, что в салоне «пежо» нашли фрагменты зубов только одной жертвы.

— И что ты об этом думаешь? — спросил Брюс, закуривая.

— Я уверен, что тела полили бензином. Но можно предположить, что убийца тщательно поливал одну жертву, а голову и туловище другой, а именно— Бертрана Делькура, оставил нетронутыми. Для того, чтобы мы могли его опознать.

— А «ругер СП» Левин он положил на заднее сиденье лишь для того, чтобы мы подумали, что вторая жертва— она, — продолжал Брюс— А на самом деле там кто-то другой.

— Что вполне соответствует стилю «полного управления ситуацией», к которому нас успел приучить Вокс, — заключил Виктор Шеффер.

Алекс Брюс вспомнил «Полет над гнездом кукушки», который смотрел сто лет назад. Джек Николсон играл в этом фильме психа в сумасшедшем доме. Среди его товарищей по палате был один бесстрастный индеец. Он выражал свою радость с каменным лицом, как у Бастера Китона, сообщая: «Мое сердце воспаряет как сокол». Вот именно, подумал Брюс, не вставая и не позволяя себе даже моргнуть: мое сердце воспаряет как сокол.

— Единственная проблема, — добавил Марк Санчес, — в том, что Левин могла срежиссировать свое исчезновение.

— А если пойти по другому пути? — предложил Брюс. — Тут у меня пропала одна проститутка. Некая Амелия Ди Сантано, замешанная в последнем деле, которое Мартина вела в восьмом округе.

— И ты думаешь, что в тачке могла быть она? — спросил Шеффер.

— Я тем скорее склоняюсь к этому, что на нее напал один тип, хваставшийся, что «уделал бабу-легавую». Сотрудницу полиции, которая якобы выпрыгнула в окно.

— Многовато совпадений, — признал Санчес.

— И надо учесть, что Мартина общалась с Амелией в прошлом феврале в связи с делом о наркотиках. Напали на девицу непосредственно перед тем, как Мартина вошла в нашу группу. А теперь исчезли обе— и Мартина, и девица.

— Что позволяет нам сделать вывод о том, что оба дела связаны между собой, — с широкой улыбкой подытожил Шеффер.

— Какие оба дела? — спросил Марк Санчес.

— Похищение Мартины Левин и дело Вокса, — ответил Брюс.

Виктор Шеффер развернул карамельку и швырнул обертку в корзину, не прочитав шутки.

«Такое с ним впервые», — подумал майор, посмотрев на товарища.

25

Брюс поднял бутылку с виски. Того, что оставил Фред Гедж, с трудом хватало на одну порцию. Он вылил виски в стакан, поставил диск «Morcheeba», убавил звук Было около одиннадцати ночи. Он только что вернулся домой после того, как они с Виктором Шеффером прокрутили ситуацию во всех вариантах. Марк Санчес сдался после первого же раунда. А они не зря потратили время.

Если оба дела связаны между собой, Вокс и жирный боров в принципе становятся одним и тем же человеком. А Мартина Левин— не последней, а первой жертвой. На этой стадии их размышлений Виктор Шеффер высказал первую истину: «Не представляю, как при внешности Гаргантюа он мог соблазнять этих женщин». И на этом они действительно споткнулись. Потом начали обсуждение заново, и в конце концов Брюс предложил интересную теорию:

— Глубинное желание Вокса— метаморфоза. Представь себе толстого заику, который силой воли сумел переделать свой облик и свою речь.

— Да, эта идея метаморфозы мне нравится.

— Его конечная цель— это андроид. С внедренным в него человеческим сознанием.

— Тогда, значит, Мартина была права: единственным, что сохранится от его бывшего человеческого естества, станет вибрация, то есть голос.

— Верно, Виктор. Голос, на который опирается сила Глагола, открывающего ворота сознания.

— То, что ты сказал, Алекс, звучит красиво.

— Я нашел это в одной электронной энциклопедии по ведической религии. Ом! Ом! Ом! Знаешь, что это? Это мантра.

— Примерно представляю.

— Танцуй! Танцуй! Танцуй! Почти то же самое, Виктор.

— Я тебе верю, Алекс.

После этого Алекс Брюс и Виктор Шеффер обзвонили чуть ли не сорок специалистов по проблемам речи, ища кого-то, кто в последние пять лет мог наблюдать страдающего ожирением заика. Извилистая дорожка оборвалась вечером, когда у врачей закончился прием, но завтра они снова пойдут по ней. Перед самым уходом произошло еще одно событие. Позвонил офицер судебной полиции и сообщил, что на стоянке второго терминала в Руасси нашли мотоцикл Левин. Шеффер молча посмотрел на Брюса. Безусловно, по мнению капитана, Левин находилась очень далеко от Гринвичского меридиана.

Брюс продолжал рассуждать. Он принял две таблетки аспирина, и это, в сочетании с виски, способствовало физическому раслаблению и подстегивало работу мозга. До сих пор все складывалось логично. Вокс изменил способ действия. Он ускорил ритм до такой степени, что уже не выбирал голоса, по-настоящему соответствовавшие его вкусам. История про Айдору позволяла предположить, что он мечтал дематериализоваться и увидеть, как его разум пересадят бессмертному роботу; он хотел также начать новое существование в достойной компании. И если он избрал в попутчицы Мартину Левин, у нее были все шансы оставаться в живых. До момента пересадки мозга. Брюс нуждался в отдыхе, но понимал, что вряд ли уснет. Все же, допив виски, он лег. Но уже через пять минут вскочил и начал блуждать по Интернету в поисках информации об обучении заик нормальной речи. Если эта тема его ни на что не выведет, он всегда сможет переключиться на кибернетическую революцию. Неисчерпаемый сюжет.