Голос Незримого. Том 2 - [112]

Шрифт
Интервал

Кружат, крутят… так что страшно! —
Будто нет телесности…

ДЕВКИ застенчиво ухмыляются и разглядывают ЛИЗЕТТУ

ДЕВКА В МАЛИНОВОМ
Вот чудная-то красотка!
ДЕВКА В КАНАРЕЕЧНОМ
Тулово-то посередке
Узкое, что вершица…
Как в грудях у ней не сперло?
ДЕВКА В ЛАЗОРЕВОМ
Каблучки же ровно сверла.
Как на них и держится?

ВАНЮШКА подходит к ЛИЗЕТТЕ и оглядывает ее не без любопытства.

ВАНЮШКА (ЛИЗЕТТЕ)
Чья же ты сама, одначе?
ЛИЗЕТТА
А с господской ближней дачи!
Я зовусь Лизеттою.
Барыню как расфуфырю, —
Моционю на зефире
Авенюшкой этою!
ВАНЮШКА (подмигивая девкам)
Ишь! Залетная, знать, птица!
ЛИЗЕТТА
Да, живала в загранице,
Скрозь прошла Европею, —
И не, как вы, аз да буки, —
Изучила все науки,
Пуще ж – гардеропию!
ЛИЗУТКА (наивно и робко)
Бай, что ж там произошла ты?
ЛИЗЕТТА (с гордостью)
Всё: как бюст подбить из ваты,
Как вздыхать, бледнеючи,
Как изячней бедокурить,
Волоса как белокурить, —
Мало ли что, неучи!

(Пренебрежительно отходит, вертится и что-то мурлыкает)

ДЕД (про себя)
Учена, а мало толка…
Из себе худа, и холка
Как у Сивки нашего…
В платье дудкой, пятит грудку, —
А дрянцо перед Лизуткой!
Ту хоть не прикрашивай!
ВАНЮШКА (видимо заинтересованный)
Ну, а как насчет их жисти?
ЛИЗЕТТА (презрительно)
Да, уж здешней пофорсистей!
Здесь у вас ведь Азея…
В избах нету продуваров,
Нет в деревнях плитуаров…
Вот прошлась по грязи я —
И загадила баретку!
ЛИЗУТКА (таща к себе ВАНЮШКУ)
Значит, к нам ходи, да редко!
ЛИЗЕТТА
Ах, чумичка дерзкая!
ДЕД (с восторгом)
Ай да Лизка!
ВАНЮШКА (отталкивая ЛИЗУТКУ)
Цыц, Лизутка!
ЛИЗЕТТА (закатывая глаза)
Ох, люблю до безрассудка
Чувства кавалерские!

(Заигрывает с ВАНЮШКОЙ и указывает на себя и ЛИЗУТКУ)

ЛИЗЕТТА
Вот сравни, коль не влюблен уж,
Как субтильна я, миленыш,
Та же – фи! – аляписта!

ВАНЮШКА, расставив ноги, смотрит на ЛИЗУТКУ

ДЕД (в сторону)
Да зато не белоручка!
Что ж услышим мы от внучка?
ВАНЮШКА (после долгого размышления)
Точно что. Разлаписта.
ДЕД (с сердцем про себя)
Уж какая-никакая, —
А с тобой перевенчаю,
Голова тетеречья!
Легко ль, взяв Лизетку в снохи,
Слышать «фи» да «хи» да охи,
К примеру теперича!

ЛИЗЕТТА обнимает ВАНЮШКУ

ЛИЗУТКА (девкам)
Батюшки! Приколдовала!
ЛИЗЕТТА (ВАНЮШКЕ)
В аккурат ведь я сказала?
Разница огромная:
Мы хоть обе Лизаветы,
Та – Лизутка, я ж – Лизетта!
ЛИЗУТКА (всплескивая руками)
Горюшко! Будь Домна я
Али Фекла, Степанида, —
Не видать бы мне обиды!
ДЕД (подходя к ней)
Полно нюнить загодя!
Вон маячит фрак кофейный…
Ухажер спешит, знать, ейный.
Эх ты, девка-ягода!

(Ободряюще хлопает ее по плечу.)

ЯВЛЕНИЕ 5-Е

Появляется ИОГАНН, молодой, белобрысый немчик.

ИОГАНН.
Где ви, Lieschen, liebe Lieschen?
Поболтаем чуть… ein bisschen!
ДЕВКА В МАЛИНОВОМ (хватая его за фалды фрака)
Стой-ка, котобрыс!

Все три рассматривают его.

ДЕВКА В КАНАРЕЕЧНОМ
Вот потешный!
ДЕВКА В ЛАЗОРЕВОМ
Ой, умора!
ДЕВКА В МАЛИНОВОМ
Не упустим щелкопера!
Милые, держись!
ИОГАНН (вырываясь)
Да остафьте ви, кувалды —
Я останусь ohne фалды!

(Среди девок высматривает ЛИЗЕТТУ и видит ее, целующейся с ВАНЮШКОЙ)

О, mein Gott! Скандаль!
Meine дюшка, сердца Dame
К мужику прильнул устами…
Я как фкопан всталь.
ДЕД (ЛИЗУТКЕ)
Выгорает дело наше…
ЛИЗЕТТА (подходя к ИОГАННУ)
Что с тобою, Иогаша? —
Ты совсем бурдов!
ИОГАНН (в негодовании)
О, позор Gesicht mein залил! —
Поцелюйчиком он салил
Сладенький из ртов!

(Грозно ВАНЮШКЕ.)

Удались, verrückte Knabe,
Дай свой Küsschen этой бабе,

(Указывает на ЛИЗУТКУ).

Kammerfrau – моя!
ВАНЮШКА
Стрикулисту – честь и место.
Аль то будет вам невеста?
ИОГАНН (сразу успокоившись)
Молодец!.. Ja! Ja!

(Поет.)

Слюжу я с поклоном
Князьям и баронам —
Всем русским боярам,
Gewiss, не задаром.
Я – обер и камер-лакей,
Но ручку и сердце дал ей.

(Указывает на ЛИЗЕТТУ)

То с фоткой в Karaffe
Ich stehe при графе,
То с квасом в графине
Ich gehe к графине, —
Я – обер и камер-лакей,
Но в Vaterland рвусь поскорей!
Скоплю – и nicht wenig
In Russland я денег, —
И в Мюнхен счастливый!
Там – с кружкою пива,
Я – обер и камер-лакей,
Сам граф буду с Lieschen моей!
ЛИЗЕТТА (с вызовом)
То сказала бабка надвое!
ИОГАНН (недоуменно)
Ihre Grossmutter? Warum?
ЛИЗЕТТА (горячась)
Я покуда не жена твоя!
ДЕД (внезапно выступая, властно)
Что за бунт здесь? что за шум?
Посажу зараз в холодную!
ЛИЗЕТТА
Воттакндравы! Грубиян!
ДЕД (таща ее к ИОГАННУ)
Ни к чему нам воломодные…
Вот Яга твоя, Яган!
Убирайтесь в рощи дачные, —
Там вольготнее плясать
Ваши танцыи чердачные!

ИОГАНН испуганно влечет за собой ЛИЗЕТТУ

ЛИЗЕТТА (ИОГАННУ)
Лыцарь! Нечего сказать.
Ты должон бы с ним дуелиться!
ИОГАНН (увиливая)
Nicht ein Bursch’, ich bin – лакей…
ДЕД (засучивая рукава)
Да, кулак мой не безделица!
ДЕВКА В МАЛИНОВОМ (в восторге)
Дед, валяй!
ДЕВКА В КАНАРЕЕЧНОМ
Лупи!
ДЕВКА В ЛАЗОРЕВОМ
Огрей!
ДЕВКА В МАЛИНОВОМ
Неповадно б было барыне!
ДЕВКА В КАНАРЕЕЧНОМ
Чтобы стала посмирней!
ДЕВКА В ЛАЗОРЕВОМ
Да маленько позамаранней!
ЛИЗЕТТА (подбирая юбки и убегая)
От стыда уйтить скорей!

ИОГАНН плетется за ней.

ВАНЮШКА (вслед)
Так-то… Скатертью дороженька!

(Робко ЛИЗУТКЕ.)

Лиз, а, Лиз! Прости меня!
ЛИЗУТКА (обнимая его)
Бог простит тебя, пригоженький…
ДЕД (ВАНЮШКЕ)
Хоть ты, парень, размазня,
И тебя ругнуть бы стоило, —
Не могу… тово… нельзя, —
На весенний лад настроило!
Сам сосватаю вас я!
ДЕВКА В МАЛИНОВОМ
Их давно пора оженивать!

(Лизутке и Ванятке.)

В добрый час!

Еще от автора Любовь Никитична Столица
Голос Незримого. Том 1

Имя Любови Никитичны Столицы (1884–1934), поэтессы незаурядного дарования, выпало из отечественного литературного процесса после ее отъезда в эмиграцию. Лишь теперь собрание всех известных художественных произведений Столицы приходит к читателю.В первом томе представлены авторские книги стихотворений, в том числе неизданная книга «Лазоревый остров», стихотворения разных лет, не включенные в авторские книги, и неоднократно выходивший отдельным изданием роман в стихах «Елена Деева».


Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Молчаливый полет

В книге с максимально возможной на сегодняшний день полнотой представлено оригинальное поэтическое наследие Марка Ариевича Тарловского (1902–1952), одного из самых виртуозных русских поэтов XX века, ученика Э. Багрицкого и Г. Шенгели. Выпустив первый сборник стихотворений в 1928, за год до начала ужесточения литературной цензуры, Тарловский в 1930-е гг. вынужден был полностью переключиться на поэтический перевод, в основном с «языков народов СССР», в результате чего был практически забыт как оригинальный поэт.


Зазвездный зов

Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Лебединая песня

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".