Голос Незримого. Том 2 - [109]

Шрифт
Интервал

Когда уж надобны овчина и костыль?
ЭНДИМИОН (лепечет влюблено)
Ах, как мне хорошо! Должно быть, целый день я
Лежу в таинственном моем оцепененье…
Но близится уж ночь, – и, может быть, опять
Придет любимая моя с тоской обнять…
И буду я дремать у девственных коленей,
Дрожа от сладостно-мучительных томлений…
Явись же, чистая! О, я не охладел…
Я так тебя хочу, как утром не хотел!..

(Снова засыпает)

ТИФОН
Счастливчик! Продремал шестьсот уж полнолуний, —
А юн по-прежнему. Еще бы! Для шалуний
Он не растрачивал, как я, любовных сил…

ЯВЛЕНИЕ II

Появляется 2-й ЭРОТ.

2-й ЭРОТ
Ну, как живешь, Тифон?
ТИФОН
Как видишь, дряхл и хил.
Вся радость – похлебать вареной чечевицы
Да помечтать тайком о мраморной гробнице!
2-й ЭРОТ
А Эос? Всё верна?
ТИФОН
Увы! на горе мне
Мной очарована она еще вполне.
Всё манит к ложу нег, а я тянусь к могиле…
Что яблок квитовый тому, чьи зубы сгнили?
Жалка моя судьба! Ведь по ее мольбе
Бессмертье мне дано.
2-й ЭРОТ
Я помогу тебе.

(Про себя.)

Вот вечная любовь, что стала вечной мукой!
Еще усилие – и у меня два лука.

ЯВЛЕНИЕ III

Из хижины выходит ЭОС и грациозно ласкается к ТИФОНУ ЭРОТ наблюдает сцену в отдаленье.

ЭОС
О, друг, что вижу я? Венки не сплетены!
Ты разве позабыл, что мы идти должны
На праздник? Ах, Тифон! С тобой мы не плясали
Уж так давно, давно… С осенних вакханалий!
ТИФОН
Да, и достались же мне пляски эти… Ух!
Казалось, после них, что испущу я дух!
ЭОС
То не грозит тебе. Ты средь людей счастливец!
Но встань же, выпрямься, прелестный мой ленивец,
Красавец стройный мой. Попробуем, давай,
Наш танец повторить. Ну, что же? Начинай!
ТИФОН
Сейчас, сейчас.

(Про себя.)

Ой, как дрожат поджилки!
ЭОС
Не заставляй просить! Ведь ты – танцовщик пылкий.
Когда всех прочих ты усердьем превзошел!
ТИФОН (громко)
Да, помнится…

(Тихо.)

Скакал я, как хромой козел,
Вдобавок бешеный.
ЭОС
Смеялись все вакханты, —
Так ловко прыгал ты, склонял так гибко стан ты
И вдруг небрежно пал, как светлый бог в венке.
ТИФОН (громко)
Пожалуй…

(Про себя.)

Вывихнул я ногу при прыжке!
ЭОС
Я жду, возлюбленный! Упрямец! Ты недвижим…
А если, приклонясь к кудрям янтарно-рыжим,
В ушко румяное я попрошу о том?
(Делает, что говорит)
Мне не откажешь ты? Иль разлюбил?
ТИФОН (уныло)
Начнем.

ЭОС и ТИФОН танцуют. ЭРОТ подглядывает.

2-й ЭРОТ (покатываясь со смеху)
Вот это зрелище! В театр ходить не надо,
Плешивый Дионис и шалая мэнада!
ТИФОН (падая)
Помилуй! Не могу… Я умер… Я мертвец…
ЭОС (в восторге)
Что за невиданно-блистательный конец!
Упал нарочно ты?
ТИФОН (охая)
Ничуть: сказался вывих!
Ох, Эос, брось меня для молодых, красивых…
ЭОС
Он не безумен ли?
2-й ЭРОТ (приближаясь)
Нет, – просто слишком стар,
Чтоб принимать любви твоей горячий дар!
Не веришь? Так гляди хотя б на эту челюсть, —
В ней зуб всего один и черный… Правда, прелесть?
На эту голову взгляни, глаза утешь:
Какая круглая и розовая плешь!
А худоба его, морщинистость, сутулость, —
Любуйся и на них!
ЭОС (проводя рукой по глазам)
О, я как бы очнулась
От чьих-то страшных чар и злого волшебства…
2-й ЭРОТ
Те чары принесла шальная тетива
Эрота одного, что, очевидно, спятил, —
И о любви навек твердит теперь, как дятел!
ЭОС (в ужасе)
Как я его могла любить хотя б и миг?
Оставь меня скорей, несчастнейший старик!
ТИФОН
Благодарю тебя за это милосердье!
Похлопочи еще у Зевса, чтоб бессмертья,
Что мне так тягостно, лишил Тифона он.
ЭОС
Расторгнут наш союз – и ты его лишен.
ТИФОН (радостно)
Хе-хе! Теперь пойду, разлягуся удобно
И буду сочинять себе стишок надгробный!

(Уходит в хижину.)

ЭОС (в горести)
Как я обманута! И пусть теперь снята
Повязка с глаз моих, но в сердце – пустота…
2-й ЭРОТ
Зато кругом тебя леса, как встарь, не пусты:
Там, что ни шаг, везде – охотник алоустый.
Так выбери ж скорей любого – мой совет!
ЭОС
Чтоб полюбить на миг?
2-й ЭРОТ
Другой любви же нет!
ЭОС, взволнованная, удаляется.
2-й ЭРОТ (один)
Итак, я выиграл заклад,
И досверкает лишь закат, —
Сойдусь я с тем Эротом – плаксой,
Что зря в борьбе со мной напрягся!

(Убегает.)

ЯВЛЕНИЕ IV

Небо меркнет, темнеет, потом начинает сиять отдаленным лунным светом.

Медленно входит СЕЛЕНА, неся в руках цветы.

СЕЛЕНА
Который раз иду я этой же дорогой
В тот портик мраморный, где под белейшей тогой
Лежит любовник… нет! возлюбленный лишь мой —
Он, вечный юноша, земной и неземной!
И каждый раз живит меня надежды трепет,
Что он пробудится, и встанет, и раскрепит
Камею строгую у моего плеча…
Но, нет! Всё дремлет он, чуть слышно лепеча…
ЭНДИМИОН (в полусне)
То поступь милая иль тихий шелест бука?
Селена! Это ты? Склонись ко мне, баюкай…
Пусть голос твой звенит, как серебристый систр,
И сон мой сладостный не будет слишком быстр…
СЕЛЕНА
Эндимион, взгляни! Я принесла со склонов
Фиалок голубых и алых анемонов.
Эндимион, привстань! Я приношу, любя,
Тебе невинность всю и пламенность… себя!
Проснись, Эндимион!

(Склоняется над ним в слезах)

ЭНДИМИОН
Кто плачет здесь бесшумно?
Ты, милая? Люблю… И сплю…
СЕЛЕНА (в отчаянии)
Как я безумна!
Пускай светильник чувств моих неугасим,
Мои надежды вновь развеяны, как дым.

ЯВЛЕНИЕ V

Появляется 1-й ЭРОТ, прислушивается к словам СЕЛЕНЫ, затем приближается к ней.

1-й ЭРОТ
Селена! Что тебя, счастливица, печалит?
СЕЛЕНА
Я счастлива? О, нет! Мой кубок счастья налит,
Но я к нему досель не приложила губ.

Еще от автора Любовь Никитична Столица
Голос Незримого. Том 1

Имя Любови Никитичны Столицы (1884–1934), поэтессы незаурядного дарования, выпало из отечественного литературного процесса после ее отъезда в эмиграцию. Лишь теперь собрание всех известных художественных произведений Столицы приходит к читателю.В первом томе представлены авторские книги стихотворений, в том числе неизданная книга «Лазоревый остров», стихотворения разных лет, не включенные в авторские книги, и неоднократно выходивший отдельным изданием роман в стихах «Елена Деева».


Стихотворения

В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.


Рекомендуем почитать
Молчаливый полет

В книге с максимально возможной на сегодняшний день полнотой представлено оригинальное поэтическое наследие Марка Ариевича Тарловского (1902–1952), одного из самых виртуозных русских поэтов XX века, ученика Э. Багрицкого и Г. Шенгели. Выпустив первый сборник стихотворений в 1928, за год до начала ужесточения литературной цензуры, Тарловский в 1930-е гг. вынужден был полностью переключиться на поэтический перевод, в основном с «языков народов СССР», в результате чего был практически забыт как оригинальный поэт.


Зазвездный зов

Творчество Григория Яковлевича Ширмана (1898–1956), очень ярко заявившего о себе в середине 1920-х гг., осталось не понято и не принято современниками. Талантливый поэт, мастер сонета, Ширман уже в конце 1920-х выпал из литературы почти на 60 лет. В настоящем издании полностью переиздаются поэтические сборники Ширмана, впервые публикуется анонсировавшийся, но так и не вышедший при жизни автора сборник «Апокрифы», а также избранные стихотворения 1940–1950-х гг.


Рыцарь духа, или Парадокс эпигона

В настоящее издание вошли все стихотворения Сигизмунда Доминиковича Кржижановского (1886–1950), хранящиеся в РГАЛИ. Несмотря на несовершенство некоторых произведений, они представляют самостоятельный интерес для читателя. Почти каждое содержит темы и образы, позже развернувшиеся в зрелых прозаических произведениях. К тому же на материале поэзии Кржижановского виден и его основной приём совмещения разнообразных, порой далековатых смыслов культуры. Перед нами не только первые попытки движения в литературе, но и свидетельства серьёзного духовного пути, пройденного автором в начальный, киевский период творчества.


Лебединая песня

Русский американский поэт первой волны эмиграции Георгий Голохвастов - автор многочисленных стихотворений (прежде всего - в жанре полусонета) и грандиозной поэмы "Гибель Атлантиды" (1938), изданной в России в 2008 г. В книгу вошли не изданные при жизни автора произведения из его фонда, хранящегося в отделе редких книг и рукописей Библиотеки Колумбийского университета, а также перевод "Слова о полку Игореве" и поэмы Эдны Сент-Винсент Миллей "Возрождение".