Голос Незримого. Том 1 - [6]

Грот лучисто-льдистых линий.

Ноябрь 1906

4. НА ЛЫЖАХ

Пустынные, белые степи

Измерит

Мой легкий уверенный бег…

Я – в инейном крепе.

Дух верит

Во Встречу навек.

Я – снежного бога невеста.

Блуждаю

За ним, за моим Женихом.

Всё с места на место —

Я знаю,

Друг друга найдем.

Мои окрыленные лыжи

Летают

В священно-глубоких снегах,

А лис пушно-рыжий

Сметает

Следы в серебрах…

Вот – легкого тела походка,

Как танец,

Сминала здесь бархатный склон!

А златобородка,

Румянец —

Далеко!.. То – он.

Несутся за лыжами лыжи —

Погнули

Серебряно-матовый снег.

Я ближе… Всё ближе…

Дойду ли?

За счастьем мой бег!

10 ноября 1907

5. ПЛЯСОВАЯ МЕТЕЛИЦА

Раскружитесь, вьюги, пляской!

И, опаливая,

Розовите льдяной лаской

Щеки палевые!

Сдвину, скину я засовы

Бело-липовые,

И спадет замок суровый,

Злобно всхлипывая.

Вырываюсь за ворота

Я приплясывая…

Гореванья и заботы —

Вас отбрасываю!

Вышел срок осенней тризне,

И пришелицею

Вьюсь я в жизни, в жизни, в жизни —

Под метелицею!

Мех мой жгучий, мех соболий,

Заалмазивайся!

Смех мой, инеем на поле

Ты завязывайся!

Кто там быстрый златоусый

Останавливает?

Голубой рукав бурнуса

Вдруг улавливает?

О зима! Не мой жених ли —

Тень изменчивая?!

Вихри, вихри, что ж вы стихли?

Я – застенчивая…

9 ноября 1907

6. С ГОР

Перламутром на поляне горы льдяные.

Синим утром кверху сани тяну, тяну я.

Сладок иней жадной груди! Крепну силою…

На вершине. – Люди, люди, вас забыла я! —

В шири, дали, льды, снеговья сердце кинула,

От печали за любовью санки двинула…

Вновь буран!

Великан

Легконог

Меня настиг,

У салазок плюш

Обмял,

В голубую глушь

Помчал,

Вдруг приблизил чудный лик:

Это бог…

Приседают, словно бабы, вехи пьяные.

Колыхают нас ухабы разливанные…

– Летом жданный, данный вьюгой, поцелуемся…

Сквозь туманы друг на друга налюбуемся… —

Как он быстр,

Златоус!

Мне нагреб

Алмазных бус,

Льдяных искр!

Жаркой вьюгой друг

Мне пел

И вертел, летел, летел…

Вдруг —

В сугроб.

13 ноября 1907

7. СНЕЖНОЕ ЧУЧЕЛО

Алмазами дарят нас зимы…

До алых ветрянок заката

Блестящие хрупкие камни

Сгребала я жадной лопатой —

И чудо явила рука мне:

Создался мой давний Любимый!

Час сумрака стынул багряным.

Уж звали незваные люди —

Ведь мокры мои рукавицы,

Пора позабыть мне о чуде

И с чучелом снежным проститься…

Но он наказал их бураном!

Я ж, дева, прозрела в нем бога:

Метельный разыскрился локон,

Глаза его – льды голубые,

Как вихорь, высок и жесток он.

Хохочут черты снеговые!

Назад замелась мне дорога…

Утихнул – уснул мой Любимый.

Обняв ледяные колени,

Я сплю, замерзая, ликуя…

Мы оба во власти видений

Предсмертного сна – поцелуя.

Восторгами дарят нас зимы…

15 ноября 1907

8. СНЕГУР

Сладко спит снегур прослеженный,

И на лик его оснеженный

Я смотрю,

Наклонясь,

Восхитясь —

Весь морозной ковки латами

Серебряно-розоватыми

Облечен.

И султан

Взвил буран.

В золотом кудрявом инее

Тонут щек снеговых линии,

Только рот

Пылом грез

Бледно-роз.

Спит, ослабив руки белые.

Обвила руками тело я…

О снегур!

Не растай —

Близок май!

Ты попомнишь дни метельные

И улыбки карусельные,

Что с ума

Посвели

Дочь земли!

Чутко спит снегур разнеженный,

Я лобзаю лик оснеженный —

Смех промчал

По чертам.

Быть снегам!

19 ноября 1907

9. БРАК

Обвенчались мы. И покидаем

Черный город для снегов.

Лик мой под веселым горностаем

Юн. Румян. Суров.

Мой супруг – в сугробе белой шапки,

На щеках – ледяный мат.

Лыжи мы с собой несем в охапке.

Все на нас глядят.

Минуты вы, крепкие заставы!

Нам открыт желанный путь!

Мчимся, мчимся… Вправо, влево, вправо…

Мчимся – не вернуть!

О, товарищ в зимовом скитаньи!

О, возлюбленный Снегур!

Я несусь пугливой, верной ланью,

Ты летишь, как тур!

К горизонту – леса розовенье…

О, как ты далек – ты мог.

Вот лицом назад. Ко мне движенье —

Трубишь в зычный рог:

– Слы-шишь ли, подру-га, не за-бы-ла?..

Мы туда-туда идем… —

– Как не слы-шать, как за-быть, о ми-лый, —

Там наш брачный дом! —

19 ноября 1907

10. ВИХРЬ

Как колюч, как могуч этот вихрь, о снегур!

О, не мучь… Пожалей… И не бей… Чур же, чур!

Злобой жжет синий лед глаз твоих. Как ты мог!

Оглянись – постыдись: это люди. Ты – бог.

Что мне взор, разговор смуглоликих мужчин!

Среди них ты любим, витязь зим, ты один…

Если б ты только знал, как устал их порыв! —

Ты, что юн, как бурун, ты бы не был ревнив,

Перестал б настигать и стегать белый жгут.

Но люблю – муки длю: муки счастием жгут.

21 ноября 1907

11

О земля, меня ты можешь оправдать и осудить…

Я не знала, как мне быть – его любить иль не любить?

Я носила долгий траур по тебе – осенний креп,

Я служила панихиды, посещала снежный склеп,

Я приглаживала кудри, разлюбила зеркала,

Молодое, злое сердце черной схимой облекла.

Было свято, было сонно в келье горестной моей

Между воздухов, лампадок, мудрецов и псалтирей.

И страница за страницей испускала кроткий вздох…

И венок веселий летних на распятьи черном сох…

Что ж меня не сохранили Блок, Платон и Соломон

И таинственные лики ожемчуженных икон?

Отчего я услыхала скрип муаровых снегов?

Отчего вдруг показался мне весь мир блажен и нов?

Отчего нашла я шубку, не замедлясь ни на миг?

Отчего не испугалась, как меня Жених настиг?..

Оттого, что я любила. Оттого, что то – был Он.

Верно, ты, земля, уснула – спишь… и вижу я твой сон…

22 ноября 1907

ЗЕМНЫЕ ОБРЯДЫ

1. КРЕСТИНЫ

Дорогой матери

Вдруг весна на север ликом

Обернулась.

И земля с победным кликом

Окунулась