Голливудские мужья - [26]

Она подняла унизанную браслетами кисть.

– Нра-аа-вится?

Он оглядел бриллиантовые россыпи.

– Очень мило.

– «Очень мило»! – пискнула она, бросаясь ему на шею. – Ты самый щедрый человек в мире!

Н-да, похоже, она права. Даже его бухгалтер, стреляный голливудский воробей, навидавшийся всяких жен, бледнел при виде лавины счетов, которые она на него обрушивала.

– Неужели нельзя подержать ее дома хотя бы неделю? – жаловался он. – Это не женщина, а ходячая кредитная карточка!

Хауэрд видел только один способ удержать ее дома – сломать ей обе ноги.

– Одевайся, Хауи, – сказала Поппи. – Пора на прием. Мы же не хотим приехать позже всех?

За пять лет их брака она впервые оказалась готова к выходу раньше, чем он. Но он не придал этому значения – его мысли занимала Уитни.

12

– Я ее пригласила, – сообщила Нора Карвелл. Силвер ощутила легкий укол раздражения. Зачем ей здесь отроковица-дочь? Напоминать о подползающей старости?

– Придет? – спросила она как бы между делом, переодеваясь в уединении своей спальни.

Нора зажгла новую сигарету от тлеющего бычка, навечно прилепленного к ее нижней губе.

– Сказала, что постарается.

В действительности Хевен разразилась следующей саркастической тирадой:

– Во дает! Выспалась! Пригласила бы после дня рождения – было бы совсем клево. Можете на меня не рассчитывать. Да ей чихать на меня, будто я не знаю!

Для своих лет Хевен была особой красноречивой.

– Почему бы тебе не наладить отношения с матерью? – укоризненно проскрипела Нора. – Ты ей даже поздравительную открытку не послала.

Хевен заливисто рассмеялась.

– А она мне послала? Хоть раз? Спасибо, через три недели чек приходит – когда вы ей дырку в голове сделаете.

Этого Нора отрицать не могла.

– Все-таки постарайся приехать, – попросила она перед тем, как повесить трубку.

Как бы ей хотелось, чтобы мать и дочь наладили отношения! Многие – включая Хевен – считали Силвер стервой. Нора видела другую сторону этой женщины. Удачливая, но совершенно одинокая, начисто лишенная близких друзей. Честолюбивая и здорово настрадавшаяся от мужчин. Отторгнувшая семью, но отчаянно в ней нуждающаяся.

– Господи! – воскликнула Силвер. – Как же, постарается! Побежит на мой прием босиком по горячим углям!

– Поеду домой, приведу себя в порядок, – сказала Нора. – Через час вернусь.

– Хорошо, – откликнулась Силвер, думая, как ей поступить: то ли освежить мощный грим, оставшийся на ней после съемок у Антонио, то ли все смыть и разрисоваться по-новой.

Она выбрала компромисс. Эффектный грим под глазами оставила нетронутым, а кожу остальной части лица вычистила ватными тампонами, макая их в косметическое молочко.

Прохладный лосьон приятно успокаивал кожу. Она подошла к своей роскошной королевских размеров кровати, откинула фиолетовое сатиновое покрывало. Ее ждали накрахмаленные простыни. Прикорнуть минут на пятнадцать – как раз то, что надо.

В спальне было тихо, прохладно. Задрапированные тускло-лиловым шелком стены гармонировали с темно-фиолетовым ковром. Комната изобиловала зеркалами.

Она откинулась на спинку, постаралась прогнать абсолютно все мысли. Нет, не получается, не тот день. Из головы не шел отец Хевен… каким он все-таки оказался мерзавцем!

Силвер Андерсон повстречала «Бизнесмена», как она всегда его про себя называла, когда ей был тридцать один год, а ему – пятьдесят два. Это был человек исключительно богатый, могущественный и – само собой разумеется – женатый. Силвер тогда блистала на Бродвее. Попутно она разводилась со своим бывшим отчимом и флиртовала со своим партнером по мюзиклу.

«Бизнесмен» вошел в ее жизнь на одном из многочисленных коктейлей и быстро там обосновался. Это был крупняк во всех отношениях – высокий, дородный, с грубоватыми чертами лица и тяжелыми веками. Согласно одним слухам, в прошлом он был связан с организованной преступностью. Согласно другим – к его мнению прислушивался сам Президент. Согласно третьим – его подружкой когда-то была покойная Мэрилин Монро.

Его жена была светской львицей. Миниатюрная, всегда в костюмах от модного портного, ухоженная и причесанная волосок к волоску, она управляла их тремя домами элегантным железным кулачком.

«Мы никогда не трахаемся», – объявил он вскоре после знакомства. Эту новость Силвер слышала от каждого женатого мужчины, любившего сходить налево.

«Что же вы тогда делаете?» – мягко спросила она.

«Выходим в свет и даем приемы», – ответил он густым голосом и подарил ей бриллиантовое ожерелье от Картье стоимостью в сто тысяч долларов.

«Бизнесмен» был человеком очень требовательным – когда позволяло время. Совершенно ненасытный в смысле секса, и Силвер, тоже знавшая толк в сексуальных забавах, с трудом с ним управлялась. В нем было что-то от необузданного зверя, но именно это ее распаляло и будоражило.

Итак, Силвер влюбилась в женатого мужчину на двадцать одни год старше ее, влюбилась без памяти. С одной стороны, он обращался с ней, как со шлюхой. С другой – засыпал немыслимыми подарками, бриллиантовое ожерелье было только началом.

Однажды в квартиру на крыше, где они предавались любовным утехам, он приехал с двумя другими женщинами – сооблазнительного вида рыжей и холеной негритянкой со статью манекенщицы. Инстинкт подсказал Силвер – проститутки. Высокого пошиба, очень дорогие, но проститутки.