Годы на привязи (цикл рассказов) - [11]
— Волк прямо как шакал, — сравнил рабочий из гелиосистемы, бывший житель оазиса. — Шакал на бахче съедает от силы одну лучшую дыню, а остальные портит. Знаете, надкусанные им, оказываются самыми сладкими!
— Получается, шакалы прямо как бабники, — тоже сравнил Алик.
Одни чабаны посмотрели на него с удивлением, другие нехорошо покосились.
— Был у колодца, чабаны косятся, в случившемся винят нас. Надо давать деру! — соврал Алик, вернувшись.
Караван покидал кошару. Из колодца вытаскивали труп ишака. Гелиосистема исчезла за барханами. Солнце стало припекать. Верблюд укачивал. Логинов дремал, видел сон.
Он шел с рюкзаком по пустыне, усталый, изжаждав-шийся, и вот встретил кибитку в мареве жары. Вошел. На кошме сидели старушка и мальчик. Валялся пустой кувшин. Старушка собирала крошки с кошмы и морщинистыми руками кидала мальчику в рот. Логинов раскрыл свой рюкзак, в котором осталась высохшая соленая рыбка и луковица. Поднес ко рту сочную неочищенную луковицу и вдруг заметил голодный взгляд мальчика. Мальчик не отрывал глаз от еды. Логинов отдал ему луковицу и дальше пошел. Устал. Хотелось есть и пить. Вдали показалось что-то. Подошел. Бывшее стойбище. Следы от юрт, куча мусора. Среди мусора росли роскошные перья лука.
Логинов проснулся. Под лапами верблюдов скрипел и осыпался песок. Вдали показалась пара вагончиков.
Метеорологи, мужчины и женщины, играли в мячики. Но по приближении мячики оказались луковицами. Игроки гонялись друг за другом и бросались луковицами. Кинув, не поднимали — брали новые из мешка.
— Что привезли? — спросили они, окружив караван.
— Лук.
— Лука у нас навалом.
— Картошки, консервов…
— Этого добра достаточно.
— Импортную одежду.
— Не носим.
— Батарейки для приемников.
— Батарейки у нас новенькие.
И тут же включили радио на всю катушку. Тишину песков огласили звуки органа, прекрасная музыка словно приподняла Логинова и унесла к небу. Оттуда он видел внизу маленьких людей, кидающихся луковицами.
Подремывали от жары и качки, когда Логинов услышал голос. Поднял голову.
В сторону каравана бежала женщина, падала, кричала, махала руками. Повернули караван ей навстречу. На песке лежала русоволосая девушка в ситцевом платье, обессилевшая от жажды. На незагорелых обнаженных коленях ее сидели мухи.
Хал-ага поплевал в ворот.
Стали рассуждать, как быть.
— Явно черный караван подбросил! — предположил Аман.
— Не поддавайтесь искушению, мужики! — воскликнул радостно Алик, спрыгивая с верблюда.
Но юный Клыч уже помогал девушке приподняться, поил водой. Девушка тянулась к фляге, Клыч отводил.
— Ну, дай! Еще один глоточек! — молила она, глядя на юношу с упреком. — Ай! — махнула потом рукой.
Хал-ага отошел подальше от молодежи, сел на песок и погрузился в себя.
— Надо оставить ее здесь, иначе влипнем в историю, — сказал Аман Логинову.
— Соображаешь, что говоришь?
— Довезем до ближайшей кошары и баста, пойду скажу старику!
— Как вас зовут? — спросил ее Алик.
— Наташа.
— Я — Алик. А этого бородача — Логинов, а того — Аман…
— Да погоди ты, — перебил его Логинов. — Представиться еще успеешь. Кто вы и откуда, что с вами случилось?
Алику не понравился раздраженный тон Логинова.
— Заблудилась. Увлеклась, далеко ушла от лагеря. У нас где-то здесь — теперь не знаю где — лагерь…
— Кто это вы? — спросил Алик.
— Мы собираем лекарственные травы. Мы — студенты ЛГУ, ботаники. Я искала…
— О, да вы земляки!
— Да? — слабо улыбнулась Наташа. Логинов кивнул.
— Что вы искали?
— Траву, описанную Авиценной. Далеко ушла, потеряла дорогу обратно. Шла, шла, никого, ни души вокруг, ни жилья — ничего! Пить хотелось, устала… А потом услышала звон колокольчиков…
Логинов подошел к Хал-аге:
— Она заблудилась, из лагеря.
— Где ее лагерь? — спросил караванбаши, показывая в разные стороны.
Алик массировал ступни девушке.
— Не надо, спасибо, — отказывалась она.
Клыч не отрывал от девушки робкого взгляда. Она пожала плечами.
— Во-о, хорошо? Сейчас усталость пройдет, и снова будешь как серна прыгать! — сюсюкал Алик.
— Дедушка так решил — довезем ее до Серного завода, там разберутся.
— Заботу о Наташе беру на себя, — поднял руку Алик.
— Овцу — волку, — хмыкнул Аман.
Белая верблюдица подошла к Наташе и понюхала ее.
— Ой, мамочки! — взвизгнула девушка от испуга.
— О, сама нашла хозяйку! — сказал Алик. Даже лежащий верблюд был для девушки высок.
— Никогда не каталась на верблюде.
— Вот сейчас покатаешься! Але-гоп! — Алик приподнял Наташу и посадил ее в седло. Ситцевый подол ее взвился в воздухе. Она села боком — обе ноги в одну сторону.
— Садитесь верхом, будет удобнее, — посоветовал Клыч.
Девушка стеснялась. Но потом послушалась, закинула ногу на другой бок животного и бедрами обняла его круп.
Хал-ага встал, отряхнув халат.
Верблюдица наклонилась вперед, потом назад и поднялась. Девушка завизжала.
Она ехала между Логиновым и Аликом. Алик ловко повернулся и сел лицом к ней. Логинов погрузился в работу над заметками и время от времени слышал обрывки их разговоров. Алик рассказывал ей анекдот, она смеялась.
Белобородый старец в рубище, с посохом, стоял на обочине дороги и протягивал руку:
— Люди милосердные и сострадательные, дайте кусок хлеба и глоток воды нищему страннику!
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Короткие и почти всегда бессюжетные его рассказы и в самом деле поражали попыткой проникнуть в скрытую суть вещей и собственного к ним отношения. Чистота и непорочность, с которыми герой воспринимал мир, соединялись с шокирующей откровенностью, порою доходившей до бесстыдства. Несуетность и смирение восточного созерцателя причудливо сочетались с воинственной аналитикой западного нигилиста". Так писал о Широве его друг - писатель Владимир Арро. И действительно, под пером этого замечательного туркменского прозаика даже самый обыкновенный сюжет приобретает черты мифологических истории.
Произведения Акмурада Широва – «туркменского Кафки», как прозвали его многие критики, обладают невероятной эмоциональной силой. Живые образы, психологически насыщенные наблюдения, изящные метафоры, сочный, экзотичный язык, и главное, совершенно неожиданные философские умозаключения. Под пером мастера даже самый обыкновенный сюжет приобретает черты мифологических истории. Мир в произведениях Широва совершенно уникален. В нем логика уступает место эмоциям, сновидения вторгаются в жизнь, а мифы кажутся реальнее самой реальности.
В карьере сотрудника крупной московской ИТ-компании Алексея происходит неожиданный поворот, когда он получает предложение присоединиться к группе специалистов, называющих себя членами тайной организации, использующей мощь современных технологий для того, чтобы управлять судьбами мира. Ему предстоит разобраться, что связывает успешного российского бизнесмена с темными культами, возникшими в средневековом Тибете.
Крым, подзабытые девяностые – время взлетов и падений, шансов и неудач… Аромат соевого мяса на сковородке, драные кроссовки, спортивные костюмы, сигареты «More» и ликер «Amaretto», наркотики, рэкет, мафиозные разборки, будни крымской милиции, аферисты всех мастей и «хомо советикус» во всех его вариантах… Дима Цыпердюк, он же Цыпа, бросает лоток на базаре и подается в журналисты. С первого дня оказавшись в яростном водовороте событий, Цыпа проявляет изобретательность, достойную великого комбинатора.
Перед вами ироничные и автобиографичные эссе о жизни женщины в период, когда мудрость приходит на место молодости, от талантливого режиссера и писателя Норы Эфрон. Эта книга — откровенный, веселый взгляд на женщину, которая становится старше и сталкивается с новыми сложностями. Например, изменившимися отношениями между ней и уже почти самостоятельными детьми, выбором одежды, скрывающей недостатки, или невозможностью отыскать в продаже лакомство «как двадцать лет назад». Книга полна мудрости, заставляет смеяться вслух и понравится всем женщинам, вне зависимости от возраста.
Италия на рубеже XV–XVI веков. Эпоха Возрождения. Судьба великого флорентийского живописца, скульптора и ученого Леонардо да Винчи была не менее невероятна и загадочна, чем сами произведения и проекты, которые он завещал человечеству. В книге Дмитрия Мережковского делается попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с личностью Леонардо. Какую власть над душой художника имела Джоконда? Почему великий Микеланджело так сильно ненавидел автора «Тайной вечери»? Правда ли, что Леонардо был еретиком и безбожником, который посредством математики и черной магии сумел проникнуть в самые сокровенные тайны природы? Целая вереница колоритных исторических персонажей появляется на страницах романа: яростный проповедник Савонарола и распутный римский папа Александр Борджа, мудрый и безжалостный политик Никколо Макиавелли и блистательный французский король Франциск I.
Юсиф Самедоглу — известный азербайджанский прозаик и кинодраматург, автор нескольких сборников новелл и романа «День казни», получившего широкий резонанс не только в республиканской, но и во всесоюзной прессе. Во всех своих произведениях писатель неизменно разрабатывает сложные социально-философские проблемы, не обходя острых углов, показывает внутренний мир человека, такой огромный, сложный и противоречивый. Рассказ из журнала «Огонёк» № 7 1987.
Том Роуз – не слишком удачливый руководитель крошечного провинциального театра и преданный отец-одиночка. Много лет назад жена оставила Тома с маленькой дочерью Ханной, у которой обнаружили тяжелую болезнь сердца. Девочка постоянно находится на грани между жизнью и смертью. И теперь каждый год в день рождения Ханны Том и его труппа устраивают для нее специальный спектакль. Том хочет сделать для дочери каждый момент волшебным. Эти дни чудес, как он их называет, внушают больному ребенку веру в чудо и надежду на выздоровление. Ханне скоро исполнится шестнадцать, и гиперопека отца начинает тяготить ее, девушке хочется расправить крылья, а тут еще и театр находится под угрозой закрытия.