Годы на привязи (цикл рассказов) - [9]
Скоро караванщикам встретилось несколько верблюдов с иностранцами. Верблюды были покрыты коврами. Туристы сверх меры галдели, смеялись, махали хлыстами. Небольшая их толпа стояла недалеко, громко говорила, щелкала фотоаппаратами, бегала вокруг седоков. Звучала рок-музыка.
Неожиданно раздался пронзительный женский крик.
Верблюд, на котором сидела интуристка, чего-то испугался. Пуская густую слюну, раскрыв пасть, с ревом крутился на месте, то поднимаясь, то приседая. Иностранка, увешанная сумками, биноклем, солнцезащитными очками, качалась, как щепка, попавшая в шторм, цеплялась за шерсть животного и колотила его кулаком.
Вдруг верблюд пустился в бег, настолько стремительный, что вой женщины тут же стал неслышным. «Уазик» помчался вдогонку и застрял где-то между барханами.
— Вас ис дас?
— Хиз эфрейд эф самсинг!
Все увидели всадника, скачущего наперерез взбесившемуся верблюду.
Догнав иностранку, бледную от испуга, Клыч поскакал рядом. Приблизившись, схватил за уздечку дромадера и попытался его остановить, но тщетно. Единственный выход — снять женщину на всем скаку, так он и сделал. Она сперва схватила парня за шею, но потом вдруг стала требовать, чтобы ее отпустили. Клыч посадил верблюда.
Подоспел «уазик». Иностранка вынула из портмоне несколько бумажек и протянула спасителю. Клыч смотрел, ничего не соображая. Тогда туристка добавила еще несколько бумажек.
— Бери, на чай дает! — сказал человек из «уазика». — Потом сдашь государству, можно мне.
Клыч вежливо отказался от вознаграждения, вернулся в караван, стал навьючивать своего верблюда.
— Молодец! — похвалил Логинов, неумело помогая ему.
— Мужик! — протянул Алик.
— Мальчишество! — заявил Аман. — Парень хотел отличиться, добиться наших похвал. Заурядный поступок, а сколько фальши вокруг! Это все перечеркивает!
Неожиданное заявление Амана удивило Логинова и Алика, они переглянулись. Клыч еще не пришел в себя и ничего не понял, сдержанно улыбался, довольный собой.
И город, и горы, и раскрашенный автобус с туристами остались позади. Накрапывал мягкий весенний дождь. Горизонт был завешан легкой дымкой дождя. Холмы и долы зеленели в нежном бархате трав. Тут и там встречались стройные акации пустыни. Над песчаной рябью барханов развевались желтые снопы селинов. Проехали мимо темного саксаулового леса, забинтованного выгоревшими тряпичными лоскутками. Головы верблюдов на гордо изогнутых шеях плыли над песками, как морские змеи. Караванщиков укачивало, тянуло ко сну. От свежего воздуха беспрестанно хотелось зевать.
Логинов дышал полной грудью, впервые за последние годы. От непривычки немели ноги. Алик сделал стойку на руках. Караванбаши неподвижно смотрел вперед. К полудню он остановил караван.
— Дедушка говорит, перекусим, отдохнем, — объяснил Клыч. — Я заполню кумганы, а вы соберите дров.
Поднимая обломок саксаула, Логинов увидел на песке белые шляпки грибов. Грибы были огромные. Аман подошел к Алику:
— Прости за иронию, забылся.
— Не понял.
— За ишака прости!
— А что, об ишаке — мысль! — засмеялся Алик. — Что там Логинов копает, не клад ли нашел, пошли посмотрим!
За чаем Аман ударился в рассуждения:
— Вроде лучше и лучше живем, а все мало. И портимся, чтобы еще лучше жить. Хитрим, торгуем, на лицах сладкая улыбка, угодливость, лесть, а исподтишка — козни, взятки…
— Дух времени, — бодро сказал Алик.
— Отсутствие духовности! — возразил Аман. — Нужно, чтобы в народе появился Учитель, чистый и честный человек, имеющий право на открытую проповедь. Большой писатель с именем и авторитетом. Говорил о сути. А писатели пошли сами видите какие! — Аман кивнул в сторону Логинова.
Сидящие были удивлены бесцеремонностью Амана.
— Хотите пива? — Логинов вытащил из сумки красивые консервные банки.
— Финское? Шик! — Алик выдернул колечко и красиво пробил треугольник.
Хал-ага потянулся к пиву. Клыч подал. Старик внимательно рассматривал банку, поглаживал.
— Хотите попробовать, оп! Вот так лейте в рот! Хорошо-о! Ка-ак хорошо!
Хал-ага думал, что льет себе в рот, а полилось в бороду, поперхнулся:
— Гадость, моча! Сидящие хохотали.
— Ай, как хорошо! — повторял Алик, каждый раз отпивая глоток.
— Что нам принесла цивилизация? Эти банки? Эти джинсы? — Аман кивнул на штаны Алика. — Этикетки, машины — это все ведь шелуха! Гонимся за вещами — о душе забыли! Откуда взялись эти Алики!
Алик выкатил глаза:
— Я? От моих родителей, — сказал, не обижаясь. Аман неожиданно сник. Все молчали.
— Не обижайтесь. — Аман объединил взглядом Логинова и Алика.
Никто не понял внезапного его превращения. Клыч робко подошел к Логинову:
— У вас нет с собой вашей книжки? Если можно, дайте почитать?
Логинов подумал: критики его обложили, любопытно, что скажет простой читатель? Вынул из сумки книжку и протянул Клычу.
Солнце пекло в меру. Зелени в этих местах было не густо.
— Идем по тропе Вамбери! — объявил Алик. Вдоль дороги встречались черепки, белели кости: человечьи, лошадиные, верблюжьи. Полоски выцветших тряпиц на ветках созенов, саксаулов указывали верное направление.
Неожиданно Логинов различил на горизонте нить неизвестного каравана. Темные силуэты верблюдов и путников едва проглядывались. Доносился завораживающий звон незнакомых колокольчиков.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
"Короткие и почти всегда бессюжетные его рассказы и в самом деле поражали попыткой проникнуть в скрытую суть вещей и собственного к ним отношения. Чистота и непорочность, с которыми герой воспринимал мир, соединялись с шокирующей откровенностью, порою доходившей до бесстыдства. Несуетность и смирение восточного созерцателя причудливо сочетались с воинственной аналитикой западного нигилиста". Так писал о Широве его друг - писатель Владимир Арро. И действительно, под пером этого замечательного туркменского прозаика даже самый обыкновенный сюжет приобретает черты мифологических истории.
Произведения Акмурада Широва – «туркменского Кафки», как прозвали его многие критики, обладают невероятной эмоциональной силой. Живые образы, психологически насыщенные наблюдения, изящные метафоры, сочный, экзотичный язык, и главное, совершенно неожиданные философские умозаключения. Под пером мастера даже самый обыкновенный сюжет приобретает черты мифологических истории. Мир в произведениях Широва совершенно уникален. В нем логика уступает место эмоциям, сновидения вторгаются в жизнь, а мифы кажутся реальнее самой реальности.
В карьере сотрудника крупной московской ИТ-компании Алексея происходит неожиданный поворот, когда он получает предложение присоединиться к группе специалистов, называющих себя членами тайной организации, использующей мощь современных технологий для того, чтобы управлять судьбами мира. Ему предстоит разобраться, что связывает успешного российского бизнесмена с темными культами, возникшими в средневековом Тибете.
Крым, подзабытые девяностые – время взлетов и падений, шансов и неудач… Аромат соевого мяса на сковородке, драные кроссовки, спортивные костюмы, сигареты «More» и ликер «Amaretto», наркотики, рэкет, мафиозные разборки, будни крымской милиции, аферисты всех мастей и «хомо советикус» во всех его вариантах… Дима Цыпердюк, он же Цыпа, бросает лоток на базаре и подается в журналисты. С первого дня оказавшись в яростном водовороте событий, Цыпа проявляет изобретательность, достойную великого комбинатора.
Перед вами ироничные и автобиографичные эссе о жизни женщины в период, когда мудрость приходит на место молодости, от талантливого режиссера и писателя Норы Эфрон. Эта книга — откровенный, веселый взгляд на женщину, которая становится старше и сталкивается с новыми сложностями. Например, изменившимися отношениями между ней и уже почти самостоятельными детьми, выбором одежды, скрывающей недостатки, или невозможностью отыскать в продаже лакомство «как двадцать лет назад». Книга полна мудрости, заставляет смеяться вслух и понравится всем женщинам, вне зависимости от возраста.
Италия на рубеже XV–XVI веков. Эпоха Возрождения. Судьба великого флорентийского живописца, скульптора и ученого Леонардо да Винчи была не менее невероятна и загадочна, чем сами произведения и проекты, которые он завещал человечеству. В книге Дмитрия Мережковского делается попытка ответить на некоторые вопросы, связанные с личностью Леонардо. Какую власть над душой художника имела Джоконда? Почему великий Микеланджело так сильно ненавидел автора «Тайной вечери»? Правда ли, что Леонардо был еретиком и безбожником, который посредством математики и черной магии сумел проникнуть в самые сокровенные тайны природы? Целая вереница колоритных исторических персонажей появляется на страницах романа: яростный проповедник Савонарола и распутный римский папа Александр Борджа, мудрый и безжалостный политик Никколо Макиавелли и блистательный французский король Франциск I.
Юсиф Самедоглу — известный азербайджанский прозаик и кинодраматург, автор нескольких сборников новелл и романа «День казни», получившего широкий резонанс не только в республиканской, но и во всесоюзной прессе. Во всех своих произведениях писатель неизменно разрабатывает сложные социально-философские проблемы, не обходя острых углов, показывает внутренний мир человека, такой огромный, сложный и противоречивый. Рассказ из журнала «Огонёк» № 7 1987.
Том Роуз – не слишком удачливый руководитель крошечного провинциального театра и преданный отец-одиночка. Много лет назад жена оставила Тома с маленькой дочерью Ханной, у которой обнаружили тяжелую болезнь сердца. Девочка постоянно находится на грани между жизнью и смертью. И теперь каждый год в день рождения Ханны Том и его труппа устраивают для нее специальный спектакль. Том хочет сделать для дочери каждый момент волшебным. Эти дни чудес, как он их называет, внушают больному ребенку веру в чудо и надежду на выздоровление. Ханне скоро исполнится шестнадцать, и гиперопека отца начинает тяготить ее, девушке хочется расправить крылья, а тут еще и театр находится под угрозой закрытия.