Годы бедствий - [59]

— Вы хотите иметь деньги на свои расходы?

Естественно, что ребята, которые за долгие годы, проведенные в исправительном доме, не видели и гроша, ответили:

— Хотим!

Старая Мартышка продолжал размахивать деньгами, с которых дети не сводили глаз.

— А все хотите есть яблоки?

— Хотим!

— Хотите есть белые пампушки и свинину?

— Хотим!

— Хорошо, мои сокровища! — улыбнулся Сунь И-пин. — Желания ваши легко выполнить. Я скажу вам кое-что, и если вы будете вести себя так, как я скажу, то я куплю вам кушать все, что вы захотите. А когда уйдут посторонние, то каждый получит еще и по пять цзяо.

Обрадованные тем, что их хорошо накормят, да еще и денег дадут, ребята громко закричали:

— Согласны!

— Так вот, — начал свои поучения Сунь И-пин, — если кто из комиссии спросит, чем вас кормят каждый день, то отвечайте так: «Мы каждый день едим рис, белый хлеб, свинину, яблоки…» А если спросят, не бьют ли вас учителя, то нужно говорить: «Не бьют, они обращаются с нами, как со своими родными детьми!»

«Вот сволочь! — выругался про себя возмущенный Сяо-ма.. — И рис, и свинину, и все остальное вы сами жрете. Пусть только меня спросят — я уж все расскажу как надо!»

Закончив свои наставления, Старая Мартышка спросил:

— Все запомнили?

— Запомнили! Запомнили! — уже не так стройно ответили воспитанники.

— Я не запомнил! — нарочно крикнул Сяо-ма.

— А я не все понял! — крикнул Ван Шэн.

— И я уже все забыл! — поддержал их Чжао Сэнь.

— Я ничего не понял! — крикнул Дэн Сюн.

Старая Мартышка собрался было повторить свои наставления, но с улицы послышался шум подъехавших автомобилей, и он, поспешно спрятав деньги, побежал встречать комиссию.

И вот члены комиссии вошли во двор. Среди них были мужчины и женщины, старые и молодые, — всего более двадцати человек. Одеты они были на иностранный манер, держали в руках тросточки или большие портфели. Сопровождаемые почтительно склонившимся директором, они подошли к передним рядам ребят и заулыбались. За членами комиссии виднелись физиономии Старой Мартышки и Жирного Вана.

— Как поживаете, маленькие друзья? — обратился к стоящим впереди городским школьникам один из членов комиссии, одетый в европейский костюм и с цилиндром на голове.

— Хорошо! — ответили передние.

Директор расцвел в улыбке. В задних рядах послышались какие-то недовольные вздохи, и Жирный Ван сразу же бросил туда угрожающий взгляд.

— Учителя бьют вас или нет? — снова спросил тот, что был в цилиндре.

— Не бьют! Каждый день мы едим белый хлеб, свинину, еще и деньги дают нам на мелкие расходы! — снова ответили передние ряды.

Сяо-ма сзади сердито переступал с ноги на ногу и тихо ругался: «Вот мерзавцы, интересно, сколько им заплатили за то, чтобы они отвечали здесь за голодных собак? — Тут он приподнялся на носках и посмотрел на членов комиссии, негодуя в душе. — Почему вы меня не спросите? Спросите меня, я вам все выложу начистоту!»

Видом одетых в красивую добротную форму детей и их ответами на вопросы члены комиссии остались очень довольны. Прибывшие вместе с комиссией репортеры сделали несколько фотоснимков и занесли в свои блокноты много интересных «фактов». Затем комиссия отправилась проверять столовую.

Ребят тоже повели в столовую. Там на столах лежали белые, как снег пампушки, стояли тарелки со свининой, с капустой и с бобовым супом, в корзинах лежали груды свежих фруктов. Увидев все это, комиссия осталась удовлетворена. Репортеры снова засуетились — забегали перья по бумаге, защелкали затворы фотоаппаратов.

— Сколько мучных продуктов получает ежедневно каждый ребенок? — спросил у Жирного Вана человек в цилиндре. — Сколько расходуется овощей на каждого?

— Каждый ребенок за один прием пищи получает десять лян[45]риса или белого хлеба, — с улыбкой ответил Ван, — и на один цзяо овощей.

— А экономия какая-нибудь есть? — снова с улыбкой спросил член комиссии.

— Есть, но небольшая. Ежемесячно экономим около ста юаней. Эти деньги мы раздаем детям на мелкие расходы.

Теперь человек в цилиндре решил расспросить самих ребят. Жирного Вана прошиб пот, он опасался, как бы кто-нибудь из «маленьких преступников» не рассказал правду. На его счастье, гость подошел к одному из городских учеников.

— Как вас кормят, досыта?

— Досыта, еще и остается.

Человек в цилиндре отошел и остановился около Сяо-ма. Он погладил мальчика по голове и спросил:

— Ну как, малыш, пампушки вкусные?

— Нет! — ответил Сяо-ма.

Жирный Ван при этих словах вздрогнул.

Сяо-ма решил было уже рассказать все начистоту, но, заметив, что Ван приближается к нему, изменил свое намерение и спросил:

— А как их надо есть — ртом или головой[46].

— Конечно, пампушки едят ртом, — ответил изумленный член комиссии. — Голова не для еды предназначена.

Сяо-ма хотел было продолжить разговор, но его перебил Жирный Ван:

— Кушай скорее — твой суп остынет, а от холодного может разболеться живот, — и, повернувшись к члену комиссии, он взял его под руку. — Прошу вас, теперь пройдемте к директору.

И все члены комиссии пошли в кабинет директора. Вскоре комиссия уехала.

Ребята не успели еще съесть кто тарелку супа, кто пампушку, как в столовую вернулся Жирный Ван. Он тут же засвистел в свисток: «Выходите на плац! Все на плац!» Не зная причины такой спешки, ребята побросали еду и вышли строиться. Сяо-ма и Ван Шэн успели спрятать в карманы по пампушке. А Ван, размахивая снова появившейся плеткой, закричал на ребят: