Годы бедствий - [36]
У дома Лю собиралась большая толпа, люди читали газеты, многие выкрикивали ругательства. У дома с раннего утра стоял такой шум, что Лю У и Чжао Лю не могли спокойно ни спать, ни есть. Они прочно запирали двери и не смели и носа высунуть на улицу. Душегуб приказал слугам по утрам скупать у дома все газеты. Каждый день в шесть часов утра, когда первые разносчики с полными сумками газет появлялись у дома, Чжао Лю подымал слуг и посылал их на улицу скупать газеты. Но и это не помогало — все равно многие газеты попадали в руки окрестного населения. Душегуб уже не мог ждать, он постоянно связывался с судом, но и оттуда никаких новостей не поступало. Председатель суда написал ему в конфиденциальной записке:
«Я уже ничего не могу поделать с этим проклятым делом и не рад, что ввязался в него!»
А кампания протеста принимала все больший размах. В редакции газет и в городской суд поступали тысячи писем протеста. Под давлением общественного мнения суд, наконец, вынужден был опубликовать в газетах следующее сообщение:
«Суд проводит тщательное расследование дела Чжана и Лю, по окончании которого будут приняты надлежащие меры и в случае необходимости первоначальный приговор будет отменен…» и т. д. и т. п.
Чжан Тянь-бао и Лао Хэй, узнав об этом сообщении, очень обрадовались. Им показалось, что наконец-то разошлись тучи и над ними показалось яркое солнце. Радовались и остальные заключенные. Все ждали пересмотра дела. Чжан Тянь-бао даже почувствовал себя лучше, а Сяо-ма и Шунь-мэй целыми днями весело улыбались. Словом, все политические надеялись на удачу.
Дня через три после этого утром надзиратель вызвал Чжан Тянь-бао с детьми, и их снова в машине повезли в суд. Когда они в сопровождении полицейских вошли в зал суда, со всех сторон засверкали магниевые вспышки, защелкали фотоаппараты репортеров. За судейским столом сидели трое прежних судей. Душегуб и Чжао Лю находились уже в зале.
Председатель суда объявил заседание открытым и сделал следующее заявление:
— Ознакомившись со всеми обстоятельствами настоящего дела, суд пришел к следующему выводу: Чжан Тянь-бао ночью ворвался в дом Лю и устроил там дебош с избиением людей. За это он на основании закона был приговорен к каторжным работам. Но, учитывая его несознательность, тяжелое положение семьи и то, что некому воспитывать его детей, суд решил отнестись к нему снисходительно, отменить указанный приговор и освободить Чжан Тянь-бао с детьми из-под стражи. Суд признает Лю У и Чжао Лю невиновными в том, что жена Чжан Тянь-бао — Ван Юй-чжэнь покончила с собой. Однако, принимая во внимание, что Чжан Тянь-бао является работником семьи Лю и что он не имеет средств на похороны жены, суд обязывает семью Лю похоронить жену Чжан Тянь-бао за свой счет. Следствие, проведенное лично старшим следователем, подтвердило, что дочь Чжан Тянь-бао — Фэн-цзе действительно умерла от тяжелой болезни. Исходя из этого, суд считает необоснованным обвинение Лю У и Чжао Лю в том, что они продали Фэн-цзе. Настоящим суд постановляет больше к этому делу не возвращаться. — Председатель окончил чтение, снял очки и спросил: — Чжан Тянь-бао, вы с сыном согласны с решением суда? Если намерены еще жаловаться, я вынужден буду снова отправить вас в «Сиисо»!
Услышав решение суда, Чжан Тянь-бао решил было не соглашаться с ним, но потом понял, что другого выхода нет. «И в суде и вне его — повсюду у семьи Лю свои люди, — думал он. — Как ни старайся, а выше их не прыгнешь! Никуда тут не денешься! Не согласишься, так еще большую беду наживешь. Сначала выйду из тюрьмы, а там представится случай — отомщу им. Это сделать никогда не поздно!» И он ответил:
— Раз уж вы так решили, то хоть я и не согласен, а все равно должен сказать, что согласен!
Председатель сердитым движением надел очки и начал отчитывать Чжан Тянь-бао:
— Ты эти слова не от чистого сердца говоришь! Статья восьмая Конституции Китайской республики[37]гласит: «Граждане Китайской Республики равны перед законом». Все граждане имеют свободу слова и право подачи жалоб. Мы приняли решение в полном соответствии с законом и не хотим ущемлять твоих прав! Так, в конце концов, ты согласен или нет?
Чжан Тянь-бао ничего другого не оставалось, как согласиться. Он подавил в себе новую вспышку гнева и ответил:
— Считайте, что мы с сыном согласны!
Председатель суда еще с минуту смотрел на Чжан Тянь-бао, а затем повернулся к Лю и Чжао:
— А вы согласны?
Естественно, что Лю и Чжао, при прямом участии которых этот приговор был составлен, согласились. Но Лю У притворился для видимости недовольным:
— Я подчиняюсь! Раз председатель суда так решил, то я подчиняюсь, — он сделал недовольное лицо и скривил губы. Оглянувшись на репортеров, он добавил: — Хотя со мной обошлись несправедливо!..
Председатель суда приказал Тянь-бао и Сяо-ма поставить оттиски пальцев под текстом приговора, попросил Лю У и Чжао Лю тоже приложить свои печатки[38]и объявил заседание суда закрытым.
Когда надзиратель выпустил Тянь-бао с детьми из помещения суда, было уже далеко за полдень. Тянь-бао чувствовал себя очень плохо, к тому же яркие лучи солнца, которого он давно не видел, ослепили его, и он бессильно прислонился к стене. Отдохнув, они медленно двинулись в путь. На душе у них было очень тоскливо. Они приостановились и низко поклонились в ту сторону, где находилась тюрьма «Сиисо» — воспоминание о Лао Хэе и других заключенных вызвало у них слезы. Затем они понуро двинулись по направлению к ночлежному дому «Процветание».
Оксана – серая мышка. На работе все на ней ездят, а личной жизни просто нет. Последней каплей становится жестокий розыгрыш коллег. И Ксюша решает: все, хватит. Пора менять себя и свою жизнь… («Яичница на утюге») Мама с детства внушала Насте, что мужчина в жизни женщины – только временная обуза, а счастливых браков не бывает. Но верить в это девушка не хотела. Она мечтала о семье, любящем муже, о детях. На одном из тренингов Настя создает коллаж, визуализацию «Солнечного свидания». И он начинает работать… («Коллаж желаний») Также в сборник вошли другие рассказы автора.
Тревожные тексты автора, собранные воедино, которые есть, но которые постоянно уходили на седьмой план.
Автор, офицер запаса, в иронической форме, рассказывает, как главный герой, возможно, известный читателям по рассказам «Твокер», после всевозможных перипетий, вызванных распадом Союза, становится офицером внутренних войск РФ и, в должности командира батальона в 1995-96-х годах, попадает в командировку на Северный Кавказ. Действие романа происходит в 90-х годах прошлого века. Роман рассчитан на военную аудиторию. Эта книга для тех, кто служил в армии, служит в ней или только собирается.
Этот рассказ можно считать эпилогом романа «Эвакуатор», законченного ровно десять лет назад. По его героям автор продолжает ностальгировать и ничего не может с этим поделать.
«…Любое человеческое деяние можно разложить в вектор поступков и мотивов. Два фунта невежества, полмили честолюбия, побольше жадности… помножить на матрицу — давало, скажем, потерю овцы, неуважение отца и неурожайный год. В общем, от умножения поступков на матрицу получался вектор награды, или, чаще, наказания».