Год смерти Рикардо Рейса - [12]

Управляющий Сальвадор уже протягивает ему ключи от 201-го, он собирался вручить их торжественно, но на полдороге унял размах руки: как знать, а вдруг постоялец, проведя столько лет в бразильском захолустье и столько дней в море, пожелает открыть для себя ночной Лиссабон со всеми его тайными удовольствиями, хотя в такой промозглый вечер куда приятней посидеть в гостиной, благо это рядом, в одном из глубоких и мягких кожаных кресел, под люстрой с подвесками, перед огромным зеркалом, куда вмещается, двоясь, вся эта просторная комната, которая не просто отражается в нем, а, сплавляя воедино длину, ширину, высоту, переходит в иное и единое измерение, словно некий отдаленный и одновременно близкий призрак, если в подобном объяснении нет противоречия, отринутого ленивым сознанием, и Рикардо Рейс смотрит в зеркальную глубь и видит отражение одной из бесчисленных своих ипостасей, все, впрочем, одинаково утомлены, и говорит: Я поднимусь в номер, устал, две недели штормило, и нет ли у вас сегодняшних газет, хотелось бы перед тем, как усну, войти в курс событий на родине. Прошу вас, доктор, и в этот миг появляются и проходят через гостиную девушка с парализованной рукой и ее отец: он — впереди, она — на шаг отставая, а у Рикардо Рейса в одной руке ключ, а в другой — мутно-пепельная пачка газет. Там, внизу, под лестницей прогудел электрический шмель, но нет, это не постоялец, просто порыв ветра распахнул входную дверь, непогода разыгралась всерьез, сегодня никого уже не залучить, дождь, шторм на море, одиночество.

Удобный диван оказался у него в номере — столько человеческих тел покоилось некогда на его мягких подушках, что они сами почти очеловечились, научились приноравливаться к любому изгибу, и свет настольной лампы с письменного стола падает на газетный лист под нужным углом, и кажется даже, что ты не в гостинице, а у себя дома, в лоне, так сказать, семьи, хоть ее у меня и нет, нет и, наверно, не будет, ну, так что же слышно в милой отчизне, а слышно вот что: Глава Государства в торжественной обстановке открыл в Генеральном агентстве по делам колоний выставку, посвященную Моузиньо де Албукерке, никак им не под силу отказаться от помпезных юбилеев и позабыть героев империи. Жители Голeгана — это где ж такой, а-а, в провинции Рибатежо — опасаются, что паводок размоет плотину Винте [5], какое забавное название, откуда, интересно, оно взялось, и повторится бедствие восемьсот девяносто пятого года, мне тогда было восемь лет, немудрено, что я его не помню. Самая высокая женщина в мире — Эльза Друайон, ее рост составляет два метра пятьдесят сантиметров, такой орясине и паводок не страшен, а как же зовут ту девушку с парализованной рукой, что это — болезнь, врожденное увечье или несчастный случай? Пятый конкурс на звание «Ребенок года», полстраницы занимают фотографии этих детишек в чем мать родила, все складочки на виду, многие из этих младенцев вырастут в проституток и распутников, потому что их в столь нежном возрасте выставили на обозрение грубому плебсу, не уважающему невинность, продолжаются боевые действия в Эфиопии, а что в Бразилии? да ничего, нет известий, все кончено, итальянские войска начали генеральное наступление, неудержим героический порыв итальянского солдата, еще бы, как его удержишь, если против артиллерии копья да сабли. Адвокат знаменитой спортсменки сообщает о том, что его доверительница подверглась операции по изменению пола и уже через несколько дней станет абсолютно полноценным мужчиной, не забудь заодно и имя сменить, как же ее зовут? Бокаж [6] перед судом инквизиции, художник Фернандо Сантос, не захирели, значит, изящные искусства. Премьера в «Колизее», «Последнее чудо», с несравненной и великолепной бразильянкой Ванизой Мейрелес в главной роли, забавно, дома я про такую и не слышал, сам виноват, билеты в партер от трех эскудо, ложи — от пяти, два спектакля в день, по воскресеньям — утренники, грандиозный исторический фильм «Крестовые походы» в «Политеаме», билеты продаются, в Порт-Саиде высадился значительный контингент британских войск, да, у каждой эпохи свои крестовые походы, продвинувшихся вглубь страны до границы с итальянской Ливией. Список португальцев, скончавшихся в Бразилии за первую декаду декабря, ни одного знакомого имени, значит, и горевать не о ком и траур носить не надо, а и правда, что-то многовато их перемерло. Бесплатные обеды для неимущих организуются по всей стране, в тюрьмах заметно улучшился рацион, как, однако, здесь трогательно заботятся о всякой швали, а это что? председатель муниципального собрания города Порто направил телеграмму министру внутренних дел: На состоявшемся сегодня под моим председательством заседании муниципалитета депутаты горячо одобрили декрет об оказании помощи бедным и поручили мне выразить вашему превосходительству свое восхищение этим замечательным начинанием, вспышка оспы в Лебусане и Фателе, эпидемия гриппа в Порталегре, в Валбоме случаи заболеваний тифоидной горячкой со смертельным исходом, скончалась шестнадцатилетняя Роза К., о лилия моей долины, зачем так рано расцвела, зачем судьбой неумолимой до срока срезана была. Уважаемый г-н редактор, моя собака, нечистокровный фокстерьер, сучка, уже дважды щенилась, но каждый раз она пожирает свое потомство, из всего помета никого спасти не удалось, прошу сказать, что мне делать? Случаи каннибализма у щенных сук объясняются, в большинстве случаев, недостаточным питанием в период вынашивания и вскармливания, основу полноценного рациона должно составлять мясо, необходимы также молоко, хлеб, овощи, если же и в этом случае ваша собака не откажется от своих наклонностей, вам остается лишь убить ее, либо прекратить вязки, либо стерилизовать. Ну-ну, вообразим себе, что женщины, плохо питающиеся во время беременности, а это явление более чем распространенное, какое там мясо, какое молоко, сидят на хлебе с капустой, тоже примутся пожирать своих детенышей, вообразили? убедились, что это невозможно, и теперь нам гораздо проще понять, чем люди отличаются от животных, и этот комментарий принадлежит не главному редактopy, но и не Рикардо Рейсу, который думает совсем о другом, а именно о том, какая кличка больше всего подойдет этой сучке-детоубийце, не назовешь же ее Дианой или Джерри, да и зачем ей теперь имя, что прояснит оно в ее преступлениях или в их мотивах, если все равно суждено ей умереть от хозяйской руки, которая спустит курок или поднесет кусочек мяса с отравой, размышляет Рикардо Рейс и вот наконец находит подходящее имя, образованное от имени Уголино делла Джерардеска, графа и людоеда, пожиравшего детей своих и внуков, о чем есть упоминание в соответствующей главе «Истории гвельфов и гибеллинов», смотри также — Алигьери Данте, «Божественная Комедия», «Ад», песнь тридцать третья, вот пусть и зовется Угол иной мать, пожирающая собственных детей, изверг рода собачьего, существо, столь бесповоротно отрекшееся от своей природы, что нутро у нее не перевернется от жалости к тем беззащитным созданиям, в чью мягкую и нежную плоть вонзает она клыки, к тем, чьи еще хрупкие косточки хрустят под ее резцами, и, стеная, не увидят слепые щенки, что причиной их погибели стала родная мать, О Уго-лина, не убивай меня, я — твое дитя.