Год нашей любви - [4]
Мы с Даной миновали несколько мраморных арок и двинулись прямо на запах куриного барбекю. Аромат привел нас на ту самую Лужайку новичков, которую окружали здания, одно старше и красивее другого. Все они были украшены крутыми каменными ступенями, ведущими к роскошным резным деревянным дверям. Не в силах удержаться, я пожирала изысканные фасады жадными глазами туриста. Таким был Харкнесс-колледж: каменные горгульи, три века истории. И пусть на инвалидном кресле проход внутрь для меня был закрыт, любоваться архитектурным великолепием все равно было приятно.
— Прости, что мы не попали в общежитие у Лужи, как все остальные, — сказала я, используя сленг моего брата для обозначения территории первокурсников. — Это несправедливо, что ты застряла в Макгеррине со мной…
— Кори, прекрати извиняться! — остановила меня Дана. — Мы познакомимся с кучей людей, и у нас отличная комната. Все будет в порядке.
Вместе мы добрались до центра Лужайки, где был установлен навес. Гитарные переливы лениво текли в теплом сентябрьском воздухе, а запах угля приятно щекотал ноздри. Жаль, что, ощущая все это, я по-прежнему сидела в инвалидном кресле.
Некоторые говорят, что, пережив смертельную опасность, они стали наслаждаться жизнью больше. Что перестали воспринимать все как должное. Порой мне очень хотелось ударить тех, кто так говорил, но сегодня я их понимала. Сентябрь выдался теплым, а моя соседка оказалась такой же приветливой, какой показала себя в переписке. И я дышала. Наверное, стоило научиться это ценить.
Глава 2
Смотри, мам, я могу без лестниц!
Следующим утром начался учебный год. Вооружившись копией «Карты кампуса Харкнесс для людей с ограниченными возможностями», я поехала в сторону кафедры математики через залитый солнцем двор. Как и было обещано, у здания был прекрасный пандус для инвалидных колясок и достаточно широкие двери на западной стороне. Благодаря ему математический анализ стал мне вполне доступен, хоть я и не считала его особенно захватывающим.
Далее следовала лекция по экономике — посещать этот курс предложил мне отец.
«Всегда хотел знать о деньгах побольше, — признался он в одну из тех редких минут, когда позволял себе сожалеть о чем-то вслух. — Твоему брату понравилось изучать экономику, и я бы хотел, чтобы ты тоже попробовала».
Как-то в пылу дискуссии о том, в какой колледж мне идти в следующем году, я привела финальный аргумент: «Дэмиен учился в Харкнессе, и я поступлю туда же». Ни мать, ни отец не решились спорить, глядя в глаза своей дочери-инвалиду. Это была беспроигрышная тактика ведения переговоров — прикрываться братом в своих эгоистичных целях. Родители уступили, и, чтобы порадовать отца, я записалась на целый семестр лекций по микроэкономике, что бы это слово ни значило. Но теперь мои понедельники, среды и пятницы будут ужасно скучными: сначала алгебра, а за ней экономика.
Большая и старая аудитория, в которой проходили лекции по экономике, была заставлена дубовыми стульями, образующими узкие ряды. Специального парковочного места для моей коляски в ней предусмотрено не было, так что я сдала задом к стене за последним рядом и встала около двух видавших виды непарных стульев.
Через минуту кто-то тяжело опустился на соседний стул. Быстро бросив взгляд вправо, я увидела загорелую мускулистую руку, сжимающую пару деревянных костылей. Кажется, прибыл мой красавчик-сосед. Моя маленькая пернатая фея надежды тут же проснулась и прошептала мне на ухо: Экономика перестает быть скучной.
Хартли со стоном бросил на деревянный пол рюкзак и взгромоздил на него сломанную ногу, после чего уперся головой в обшитую панелями стену прямо за нами и простонал:
— Пристрели меня, Каллахан![3] И зачем я только записался на занятия в аудитории, которая так далеко от Макгеррина?
— Всегда можно вызвать калекомобиль, — усмехнулась я.
Он повернулся ко мне, и под взглядом его шоколадно-карих глаз я замерла, словно испуганное животное в свете фар.
— Что, прости?
На секунду я забыла, что за слово изобрела. Точно, калекомобиль.
— Это фургон. — Я протянула ему карту. — Можно заранее позвонить вот по этому номеру, за тобой приедут и отвезут на занятие.
— Ну надо же.
Хартли нахмурился, глядя на карту.
— Ты им пользуешься?
— Ну уж нет, я лучше нарисую себе на лбу огромную красную букву «Л». — Я показала пальцами знак, обозначающий «лузер», и Хартли, хрюкнув, засмеялся. От смеха на его щеках появились ямочки, и мне пришлось бороться с желанием прикоснуться к нему.
В этот момент тощая девушка с прямыми темными волосами и в гигантских очках проскользнула на стул по другую сторону от Хартли.
— Прошу прощения, — сказал он, — но этот ряд зарезервирован для калек.
Она подняла на него огромные испуганные глаза и рванула с места, словно кролик. Пробежав вдоль рядов, скользнула на другое место.
— Ну, я-то знаю, что ты пошутил, — сказала я.
— Да неужели? — Хартли одарил меня такой теплой и озорной улыбкой, что я просто не могла отвернуться. Затем он швырнул себе на колено тетрадь.
Тем временем на кафедру поднялся профессор и, собираясь начать лекцию, постучал по микрофону.
Профессору на вид было лет сто.
Джейми Каннинг так и не смог понять, каким образом потерял своего ближайшего друга. Четыре года назад его нынешний сосед по комнате — саркастичный, татуированный нарушитель правил Вес — без объяснений перестал с ним общаться. Окей, в последнюю ночь в летнем хоккейном лагере между ними, двумя восемнадцатилетними парнями, произошло кое-что странное, но то было всего лишь навеянное спиртным дурачество. Никто ведь не умер.Больше всего на свете Райан Весли жалеет о том, как однажды, взяв своего стопроцентно гетеросексуального друга на «слабо», раздвинул границы их отношений.
Кажется, анонимным сервисным приложением, которое Хейли запустила вместе со своим бывшим, пользуется звезда хоккея Мэтт Эриксон! И ладно бы просто пользовался, он еще и пишет ей сообщения, флиртует, а ей это, разумеется… нравится! Корпоративная этика не позволяет крутить романы со своими клиентами, но какой же это роман, если Хейли с ним никогда не виделась? Не виделась до этих пор! И, о да, анонимный пользователь – Мэтт Эриксон собственной персоной! Совет дня: БЕЗ ПАНИКИ! Совет на будущее: ничто не сблизит лучше отличного хоккейного матча! Хейли не в силах сопротивляться влечению.
Организовать свадьбу брата, на которую придут знаменитые хоккеисты, – это вызов всей жизни для Джесс Каннинг. Уже став главной неудачницей в семье, она не может позволить себе облажаться. И никому – никому! – нельзя узнать об огромной ошибке, которую она совершила с шафером прошлой весной. Это было неправильно и больше не повторится. Ни в коем случае. Даже если он самое сексуальное существо на планете Земля. Блейк Райли считает этот праздник подарком судьбы. Джесс – подружка на свадьбе, а он шафер? Да начнется игра! Ну и что, что он сталкивается с небольшим (ладно, большим) сопротивлением? Ему просто надо убедить эту упрямую блондинку, что он очень хороший мальчик с дурной репутацией.
Ее любимый спорт вне досягаемости. У любимого парня – другая. Что дальше?Кори Каллахан думала, что приедет в колледж игроком хоккейной команды, но после несчастного случая вынуждена начать учебный год в инвалидной коляске.В общежитии через коридор от нее оказывается еще один хоккеист, который выбыл из строя – слишком-классный-чтобы-быть-настоящим Адам Хартли с двойным переломом ноги. Который слишком хорош для нее. И ко всему прочему занят.Каким бы невероятным ни казался другим их альянс, но между Кори и Хартли в их «инвалидном гетто» завязывается нежданная дружба.
Семнадцатилетняя Рейчел одержима музыкой и мечтой встретиться с рок-звездой Фредериком Ричардсом. Ее отцом, который в погоне за славой оставил семью и никогда не видел дочь. Порой мечты сбываются самым жестоким образом. Трагическая смерть матери сводит Рейчел с отцом. Но жизнь в доме популярного музыканта становится тяжелым испытанием для девушки. Должна ли она простить отца за прошлое и как сделать шаг навстречу? Что, если любовь Рейчел к музыке поможет сделать этот пер-вый шаг?
Впервые увидев Дженни Мур, её искрящиеся глаза и сияющую улыбку, я стал одержим идеей узнать её… Наблюдая.Она все, что мне нужно. И теперь, я должен убедить её в этом.Она никогда не видела меня и даже не догадывается о моем существовании.Но она узнает.
Богатый бизнесмен Виктор Непогодин, об отвратительном характере которого ходили легенды, однажды ночью упал за борт своей яхты. И если бы его не спасла таинственная незнакомка, то все бы закончилось печально. Но, оказав помощь, спасительница скрылась, и теперь Виктор никак не может ее разыскать. Судьба вновь сводит их благодаря очередному недоразумению, он представляет девушку своей невестой, а та соглашается на авантюру, желая узнать, каков же на самом деле спасенный ею человек.
История о зарождении чувств и всепреодолевающей силе любви, между секретаршей и менеджером по продажам, в казалось бы самом обычном офисе… Только вот тот, обычным назвать никак нельзя… А за тем, что происходит в нём, могут наблюдать не только офисные сотрудники, но и тысячи и тысячи зрителей, интернет-реалити-шоу «Офис Шёлковой Империи».
Их желания были просты и неприхотливы... Но у судьбы свои планы, и иногда она может быть настоящей сукой. Все, чего хотел он, — это получить работу и как-нибудь выдержать эти долгие месяцы в роли няньки для избалованной маленькой девочки, при этом не задушив ее голыми руками. Что же, легче сказать, чем сделать. Все, чего хотела она, — это сбежать от прошлого и жить как обычная девятнадцатилетняя девчонка. Но в ее планы не входил высокомерный грубиян с татуировками, ужасным ирокезом и отсутствием манер, чья миссия — таскаться за ней и портить ее жизнь. Но люди не всегда представляют из себя тех, кем кажутся, не так ли?
Нова Рид не может забыть его… Куинтон Картер, парень с медово-карими глазами, помог ей осознать, что она заслуживает большего, чем пустая жизнь. Его боль была так похожа на ее собственную. Но Нова примирилась со своим прошлым и смогла исцелиться, в то время как Куинтон все глубже опускается на дно. Она твердо решила найти его и помочь… пока не стало слишком поздно. Мысли о Нове преследовали его весь год, но Куинтон не мог и подумать, что такой светлый и добрый человек, как она, будет заботиться о ком-то вроде него.
Девятнадцать. В этом числе что-то есть; оно не только свело нас вместе, связывая навсегда, но и поучаствовало в том, чтобы разделить нас. Девятнадцатое января 1996 года. Я никогда не забуду это. В этот день мы встретились. Мне было семь, а ей шесть. В этот день она переехала в дом по соседству, и в этот день я впервые влюбился в девочку. Ровно девятнадцать лет спустя, все мои мечты сбылись, когда она стала моей женой. Она была любовью всей моей жизни. Моей родственной душой. Моим всем. Причиной, по которой мне не терпелось проснуться каждое утро. Затем случилась трагедия.