Год, Год, Год… - [88]
«Уснула, — сказал себе Саак, — сколько дней уже на ногах, пусть поспит… поеду на сорока, а ей небось кажется, она у себя дома, в постели спит… Совсем еще девочка… Ай-яй, разве это дорога, какая это дорога, не то что машина, танк не выдержит такой дороги, тише, тише, тише…»
Сверкающие горны трубили. Улица звенела вся. Юные гимнасты вытянулись в струнку, прямее, еще прямее, как можно прямее. Прошла шеренга девушек в голубых спортивных нарядах. Инструкторы отвели девушек в сторонку, выстроили снова по своему разумению. Снова протрубили горны. Подростки в белых формах, дурачась, пробежали по свободной части улицы. Инструкторы перехватили и этих, выстроили на свой лад.
— Смир-р-рно-о-о…
Голос прошел сквозь толщу толпы, сквозь духовой оркестр, горны и трубы, отдалился, замер, исчез. В репродукторах взорвался, загремел «Армянский марш». Заключающие ряды гимнастов одновременно подняли ногу — левую, правую, снова левую… Пошли.
Милиционеры покинули посты. Людское множество хлынуло, запрудило улицу Амиряна, потекло к площади. Со свернутыми знаменами продирались сквозь эту толпу те, что уже побывали на площади и теперь возвращались, шли по домам.
Асфальт был весь покрыт лоскутками от лопнувших шариков, обломками древков, подсолнечной шелухой, разноцветными бумажками. В небо, уменьшаясь, уходили последние шарики.
Врач вернулся домой с намотанной на палец ниткой от голубого шарика. С этим шариком прошел он сквозь тысячу людей по улице Туманяна, спустился по Абовяна, дошел до площади и по Амиряна вернулся домой. Тысячи людей увидел он, и ни одного знакомого среди них. Ни один знакомый человек ему не повстречался. Он вернулся домой, не проронив за день ни слова. С кем было говорить?
Он открутил нитку, приладил ее к лампе. Потом положил две подушки одну на другую и лег на тахте.
На следующий день он пошел туда, где должно было по его предположению быть много пароду. Он любил затеряться в толпе. Любил, чтобы кругом много народу было. Пошел в городской сад. Старики. Опять они. Играли. «Искямбил, — усмехнулся мысленно он, — десять саи… Чтоб вас!..» Он спустился по улице, свернул, стал спускаться по проспекту, потом свернул еще раз, направо. Людской поток с пакетами, со свертками, корзинами, посудой, со скарбом и всякой снедью направлялся на берег Раздана праздновать свободный день.
В тоннеле было темно, горели редкие желтые лампочки. Иногда где-то совсем рядом разрывались голоса автомобилей. В конце тоннеля виднелся синеватый свет дня. Холодная капля капнула на затылок. Он вобрал голову в плечи, быстро прошел это место. Тоннель кончился, он выбрался на свет. Руки в карманах, пошел с людьми вместе, в том же направлении, на их праздник, туда, где должно было быть веселье…
С корзинами, свертками, бумажными пакетами, с алюминиевой, эмалированной, стеклянной и бог знает еще какой посудой в руках они пришли и заполнили все, не оставив ни клочка земли, ни ямы, ни пня, ни пенечка, все ровные и неровные поверхности заполнили они и полулежа, вытянув вбок ноги, вкушали радость свободного дня. На площадках для игр колыхалось море голов. А еще выше, поверх колышущихся голов, высоко кружились лошади, верблюды, слоны, и на ногах у этих зверей, на этих лошадях, и верблюдах, и слонах дети, мальчишки и девчушки, косички, маленькие флажки — кружились, уносились, возвращались опять. А чуть дальше в людское море ныряли и снова выныривали лодки-качели. А в лодках этих другие мальчишки и девчушки с силой сводили коленки, накренялись вперед, а лодка — р-раз! — ныряла в людское море, р-раз! — выныривала снова.
Голоса все смешались, слились в один гул. Люди теряли друг друга, находили других, снова встречались. Под деревьями разостланы были скатерти, — на скатертях тарелки, еда, стаканы, стаканчики, хозяева стаканов встали, ушли куда-то; музыка звала всех, кружила, влекла. Плясали круговой танец. Вино все колебало, носило туда-сюда, рождало одно огромное общее настроение. В центре стоял аккордеонист — в уголке рта погасшая папироска, — и как гигантский червяк сжимался и разжимался в его руках аккордеон. Пляшущие помахивали в воздухе жирными, засаленными от еды платками, поводили в воздухе. Эх!
Врач. Поди разгляди среди этой толпы одинокого человека.
— Неужели я в Ереван приехала? — сказала Нора, сходя на перрон.
Такси мчало ее по знакомым улицам. А ей казалось, она целую вечность отсутствовала. Необычным и красивым был город. Трамвай, автобус, троллейбус… культура. «Никто еще не знает, что я в Ереване. Вот удивятся. Еще лучше. Пусть удивляются. Хочу, чтоб удивлялись».
— Прямо, прямо, — сказала она, — пересеките площадь и через площадь прямо. «Я ему скажу, что возвращение невозможно. Объясню почему. Ну вот, не смогла побороть себя, удержаться, так близко проехать и не зайти… Его первого увижу. Конечно».
— Остановите, — сказала она, — подождите меня здесь. Я, может, немножко задержусь, ничего?
— Пожалуйста. — Мягко щелкал счетчик, рождая двузначные растущие числа.
Сторож узнал ее, поздоровался. Нора быстро пробежала через проходную. «Только бы никто знакомый не встретился, не желаю никого видеть сейчас». Побежала по коридору, свернула на лестницу, поднялась. Второй этаж. Третий. Остановилась у застекленных зверей. Закрашенная изнутри белой краской дверь. Толкнула. В белом халате сидел, заменял ее, молодой парень. «Бедняга». «Бедняга» спрятал книгу, сложил руки под подбородком и вопросительно посмотрел на Нору. «И ведь ничегошеньки ты тут не делаешь, — подумала Нора. — Бедняга. Только что дышишь, больше ничего». Прикрыла дверь, засмеялась неслышно. «Я объясню ему, почему не могу вернуться. Объясню, что почувствовала в ту ночь. Он поймет…»
В романе крупного венгерского прозаика рассказывается о славном историческом прошлом венгерского народа — провозглашении Венгерской советской республики в 1919 году. Автор убедительно показывает, как установление пролетарской диктатуры всколыхнуло все слои тогдашнего венгерского общества, а ее притягательные идеи привлекли на сторону революции не только широкие массы рабочих и крестьян, но и представителей интеллигенции. Роман предназначен для массового читателя.
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.
В этом немного грустном, но искрящемся юмором романе затрагиваются серьезные и глубокие темы: одиночество вдвоем, желание изменить скучную «нормальную» жизнь. Главная героиня романа — этакая финская Бриджит Джонс — молодая женщина с неустроенной личной жизнью, мечтающая об истинной близости с любимым мужчиной.
Книга эта – вне жанра. Книга эта – подобна памяти, в которой накоплены вразнобой наблюдения и ощущения, привязанности и отторжения, пережитое и содеянное. Старание мое – рассказывать подлинные истории, которые кому-то покажутся вымышленными. Вымысел не отделить от реальности. Вымысел – украшение ее, а то и наоборот. Не провести грань между ними. Загустеть бы, загустеть! Мыслью, чувством, намерением. И не ищите последовательности в этом повествовании. Такое и с нами не часто бывает, разве что день с ночью сменяются неукоснительно, приобретения с потерями.
Автор книги В. А. Крючков имеет богатый жизненный опыт, что позволило ему правдиво отобразить действительность. В романе по нарастающей даны переломы в трудовом коллективе завода, в жизни нашего общества, убедительно показаны трагедия семьи главного героя, первая любовь его сына Бориса к Любе Кудриной, дочери человека, с которым директор завода Никаноров в конфронтации, по-настоящему жесткая борьба конкурентов на выборах в высший орган страны, сложные отношения первого секретаря обкома партии и председателя облисполкома, перекосы и перегибы, ломающие судьбы людей, как до перестройки, так и в ходе ее. Первая повесть Валентина Крючкова «Когда в пути не один» была опубликована в 1981 году.
В романе, написанном нижегородским писателем, отображается почти десятилетний период из жизни города и области и продолжается рассказ о жизненном пути Вовки Филиппова — главного героя двух повестей с тем же названием — «Когда в пути не один». Однако теперь это уже не Вовка, а Владимир Алексеевич Филиппов. Он работает помощником председателя облисполкома и является активным участником многих важнейших событий, происходящих в области. В романе четко прописан конфликт между первым секретарем обкома партии Богородовым и председателем облисполкома Славяновым, его последствия, достоверно и правдиво показана личная жизнь главного героя. Нижегородский писатель Валентин Крючков известен читателям по роману «На крутом переломе», повести «Если родится сын» и двум повестям с одноименным названием «Когда в пути не один», в которых, как и в новом произведении автора, главным героем является Владимир Филиппов. Избранная писателем в новом романе тема — личная жизнь и работа представителей советских и партийных органов власти — ему хорошо знакома.