Год без покупок - [38]

В такие вечера я обычно сопровождала ужин просмотром Netflix. Книги на тумбочке по-прежнему казались неподъемными, но включить Netflix было легко – слишком легко. Боль и тяжелые мысли измотали меня. Так что как только я приходила домой с едой, я включала какой-нибудь сериал и смотрела одну серию за другой, пока не отправлялась спать.

К тому моменту я уже научилась осознавать, что делаю, но все равно часто выбирала то, что для меня вредно. С одной стороны, наверное, я еще не набралась сил и не привыкла справляться со сложными ситуациями без помощи вредных веществ. Но, с другой стороны, я хотя бы понимала, что делаю. Раньше, съедая пиццу за один присест и выпивая бутылку вина, я никогда не думала: «Мне очень больно, и это поможет на время заглушить боль». Я просто ела и напивалась. Только когда я протрезвела и стала сознавать все свои неприятные ощущения, я начала понимать, почему запихивала столько дряни в себя все эти годы.

Что-то изменилось. Теперь я не глотала еду, не пережевывая. И я не скрывала своего обжорства. Более того, я посылала фотографии моей вредной еды Эмме. Я говорила ей, что не собираюсь чувствовать себя виноватой, и это была правда. Я не стыдила себя. Я не хотела, чтобы меня снова затянул порочный круг ненависти к себе. Скорее это напоминало тестирование новой теории. Религиозные цитаты, мудрые слова и медитация не помогали. Я не собиралась напиваться и не хотела ничего покупать. Но если в восьми случаях из десяти я выбирала здоровую еду, может, этого было достаточно? Почему бы мне не порадовать себя хотя бы иногда?

Надо признать, это была не лучшая моя идея. Однако я отчитывалась перед Эммой не только потому, что она – та подруга, которая всегда поможет сделать правильный выбор. Я знала, что она будет на посту, как только я приготовлюсь вернуться на путь истинный. Она позволит мне тосковать и месяцами будет слушать, как я выговариваюсь, но есть пиццу, шоколад и мороженое она позволит мне только пару недель, а потом скажет: «Ты почувствуешь себя лучше, если будешь питаться правильнее, солнце». И я знала, что она права, потому что обращала внимание на то, как мое тело реагирует на еду.

Каждый раз, когда я съедала слишком много белого сахара или белой муки, мне становилось очень и очень плохо. Я чувствовала озноб, начинала дрожать и сворачивалась под одеялом. Потом я просыпалась и поражалась тому, что я потеряла час моей жизни и мне теперь дурно. Это не был дневной отдых. Я не добирала сон, которого мне не хватило ночью, и не прислушивалась к моему телу. Мое тело говорило мне, что оно больше не может переносить то, чем я его заправляю. В моей семье были случаи диабета второго типа, так что я знала о его признаках. Если я не буду осторожна, он может развиться и у меня, а это не та болезнь, с которой я хотела бы мучиться всю оставшуюся жизнь.

Заметив такую закономерность, я начала делать заметки о том, как я чувствую себя после разной еды, и постепенно сокращать потребление той, от которой мне становилось плохо. Это была не диета. Я провела 2012 год, отслеживая, что я ем, и считая калории, чтобы похудеть. Вот это была диета, и больше я к ней не прибегала. Но сейчас я не хотела снижать вес или изменять что-то в моем теле. Я просто хотела чувствовать себя лучше. Это казалось наиболее здоровым вариантом – разобраться, как на меня влияет еда, и есть меньше того, от чего я чувствую себя больной и что не дает мне энергии.

По сути, я делала практически то же самое, когда решила разобраться с долгами. Я каждый день отслеживала свои траты, пока, наконец, не увидела, куда идут мои деньги. И тогда я смогла спросить себя, что я думаю об этих цифрах. Устраивают ли они меня? Делают ли вещи, на которые я трачу деньги, мою жизнь лучше? Если я отвечала «да», то оставляла эту категорию трат. Но если я решала, что возможность уменьшить долг для меня ценнее, то урезала расходы. Аналогичным образом я спланировала свой эксперимент по отказу от ненужных покупок и таким же образом позже изменила его правила. Я решила, что могу тратить деньги на вещи, которые делают мою жизнь лучше, например на путешествия, но я должна отказаться от всего остального, чтобы узнать, на чем можно сэкономить. После этого я составила опись моих вещей, взяла на себя обязательство покупать только самое необходимое и в итоге сэкономила массу денег, а также сократила количество создаваемого мной мусора.

Все последние открытия можно было свести к двум вопросам. Если мне от этого плохо, зачем я это делаю? И чего я действительно хочу прямо сейчас? А хочу я чувствовать себя хорошо – или хотя бы лучше.

На то, чтобы прекратить объедаться, мне потребовалась пара недель, а вот разобраться со вновь прорезавшейся зависимостью от телевизора было сложнее. На это ушел 31 день. То, что начиналось как фоновый шум, заполнявший безмолвную пустоту моих вечеров, быстро превратилось в неумолкающий поток звука. Мне всегда нравилось жить одной, но сейчас я не хотела быть одна, а это совсем разные вещи. Жить одной означает, что я свободна делать все, что хочу, на своей собственной территории, не думая о том, что об этом думает кто-то еще. Быть одной означает, что мне не с кем поделиться повседневными радостями и горестями. Общение заряжает меня энергией, так что, если бы со мной жила соседка или партнер, этот период мой жизни мог оказаться совершенно другим. Но у меня никого не было, и мне пришлось обратиться к Netflix и позволить голосам из любимых сериалов составить мне компанию.