Глиняные книги - [13]
Окрыленный успехом, Лэйярд разбил рабочих на две партии. Одну из них оставил раскапывать найденную комнату, а другую повел в юго-западный конец вала, где были замечены обломки жженого алебастра. И здесь очень скоро раскопали стену. Но покрывавшие ее плиты сильно пострадали от огня. Очевидно, здание погибло при пожаре.
Лэйярду не терпелось копать дальше, но внезапно наступившая ночь, густая и непроглядная на юге, вынудила прекратить работы.
Квартет ассирийских музыкантов. Каменный барельеф.
В одной из раскопанных комнат среди груды мусора и щебня были найдены мелкие вещицы из слоновой кости — статуэтки и украшения со следами позолоты. Авад тщательно подбирал блестящие крупицы, ревниво оберегая их от взора посторонних. Завернув этот «клад» в плотную бумагу, он торжественно вручил его Лэйярду со словами:
— О, бей, ваши книги правы, и англичане знают то, что скрыто от правоверных. Здесь есть золото и, конечно, много. Даст бог, мы найдем его в несколько дней. Только не говорите ничего этим арабам, они не умеют держать язык за зубами. Дело дойдет до ушей паши.
Каково же было удивление Авада, когда Лэйярд великодушно вернул ему эти «сокровища». Наивный Авад не понимал, что несколько блестящих песчинок, ценность которых ничтожна, не удовлетворят аппетитов англичан.
Всецело поглощенный поисками изваяний, наподобие тех, что обнаружил Ботта, Лэйярд орудовал ломом, круша на своем пути всё, что, по его мнению, не представляло интереса. Довольно откровенно сообщает он об этом в своих записках. Только изваяния, побольше изваяний, — всё же остальное не имеет цены.
Он рушил стены, проламывал полы, смешивая с землей битый кирпич. Груды его уносились в корзинах и сбрасывались с вершины холма. Немало при этом погибло письменных памятников на глине, которые Лэйярд не удостаивал своим вниманием. И кто знает, какие ценнейшие исторические и литературные документы безвозвратно потеряны для человечества!..
Через неделю Лэйярд счел нужным вернуться в Мосул, чтобы сообщить губернатору о своих работах. Он застал город в большом смятении.
Керитли-Оглу, прекрасно зная о лютой ненависти, которую питает к нему население Мосула, решил нажиться и на этом. Однажды после обильного обеда он притворился тяжело больным, почти умирающим. Его приближенные недвусмысленно намекали на внезапную смерть турецкого наместника. Эта весть быстро облетела весь Мосул и вызвала всеобщее ликование. Тем временем расставленные губернатором агенты доносили ему обо всем происходящем.
Вскоре Керитли-Оглу, здоровый и невредимый, появился, как ни в чем не бывало, на базарной площади. Началась поголовная расправа. Людей хватали и обирали до нитки «за распространение ложных слухов», «за обиду, нанесенную его сану», и за другие подобные «преступления»…
Керитли-Оглу сделал вид, будто ничего не знает о раскопках в Нимруде. Но потом, чтобы уличить Лэйярда, вынул из своего стола грязную бумагу, в которой были завернуты ничтожные крупицы позолоты, подобные тем, что несколькими днями ранее вручил англичанину Авад.
— Это доставили мне мои верные люди, которые наблюдали за вашими действиями. Сознайтесь, сколько вы уже нашли золота!
Лэйярд согласился, чтобы раскопки велись под наблюдением специального агента паши, который тут же забирал бы в пользу мосульского правителя все найденные драгоценные металлы.
Арабы на раскопках. Подъем плиты.
Значительно увеличив партию рабочих и начав копать и в других местах, Лэйярд, наконец, нашел то, что искал, — богатые барельефы и скульптуры. Но вдруг пришел приказ из Мосула прекратить раскопки.
— С глубоким сожалением я узнал, что вал, в котором вы копаете, некогда служил кладбищем для мусульман, — сказал Керитли-Оглу Лэйярду. — Закон запрещает нам нарушать покой правоверных.
Лэйярд возразил, что на месте раскопок нет никаких могил, а древнее кладбище находится в стороне.
— Нет, я не могу позволить вам продолжать раскопки, — твердил губернатор. — Ваша голова дороже старых камней. Вы — мой дражайший и искреннейший друг, и если что-нибудь случится с вами, я буду очень огорчен.
Он недвусмысленно намекал, что Лэйярду грозит нападение суеверных арабов. Но Лэйярд прекрасно понимал, что организатором такого нападения может быть только сам турецкий правитель.
Лэйярд так и вернулся ни с чем в Нимруд, с твердым намерением, однако, продолжать раскопки тайно. Каково же было его удивление, когда он узнал, что кладбище, на которое ссылался паша, было… поддельным!
Один из солдат сообщил ему:
— Мы получили приказ выложить могилы на валу и две ночи работали, таская камни из отдаленных деревень. За эти две ночи мы разрушили больше настоящих могил правоверных, чем вы бы могли осквернить за два года раскопок. Мы замучили себя и лошадей, перевозя эти проклятые камни…
Много всяких других приключений выпало на долю Лэйярда. Его пыталась ограбить шайка бедуинов. Как-то вечером, возвращаясь домой, Лэйярд не нашел своего дома: он был снесен порывом ветра. Но находки — одна другой чудеснее — вознаграждали за всё. С каждым днем явственней проступали очертания великолепного дворца, лишь частично пострадавшего от огня. Бóльшая же часть его сокровищ отлично сохранилась.
