Глаза ребёнка - [174]

— Она хорошо держится, — шепотом заметил Паже. Однако Кэролайн, которая сидела, задумчиво прищурившись, ничего не ответила.

— Считаете ли вы, — спросил Салинас, — что у мистера Ариаса шалили нервы, когда вы еще жили совместно?

— Только в конце, — спокойно произнесла Терри. — Тогда я уже понимала, что должна сделать все, чтобы забрать у него Елену.

Это был еще один хороший ответ. Терри снова давала понять присяжным, что она прежде всего мать, а не любовница Паже, которая спит и видит, как ей сбежать от мужа.

— Не припомните ли, — сухо проронил обвинитель, — доводилось ли вам за годы совместной жизни с мистером Ариасом видеть, чтобы он собственноручно писал какое-нибудь письмо?

Паже заметил, что Терри колеблется; она словно боролась с искушением ответить на этот вопрос утвердительно.

— Нет.

— Хотя бы короткую записку?

— Я не помню такого.

— Вам известно содержание записки, найденной возле его тела?

— Да.

— На вашей памяти Рики когда-нибудь отзывался о себе как о человеке «эгоистичном и жалком»?

Тереза медленно покачала головой.

— Нет.

— И не говорил этого в тот вечер, когда вы последний раз беседовали с ним по телефону?

— Нет, не говорил, — ответила женщина, расцепив ладони.

Салинас, казалось, нашел нужный ритм.

— Ведь вы собирались поужинать с мистером Паже, верно?

— Да.

— Но он отменил ужин?

— Крис позвонил мне и сказал, что ему нездоровится. Голос у него действительно был больной. Я не хотела, чтобы он чувствовал себя виноватым. — Терри помолчала. — Конечно, я могла бы настоять, мистер Салинас. Крису пришлось бы поужинать со мной, и тогда никого бы из нас сейчас здесь не было.

— Возражаю, — тут же отреагировал Виктор. — Я понимаю чувства миссис Перальты, но мне начинает казаться, что она начинает трактовать ответы в выгодном для мистера Паже свете.

— Не трактовать, — возразила Кэролайн, — а объяснять. Смысл сказанного миссис Перальтой в том, что она сама разрешила ситуацию с ужином.

Лернер согласно кивнул.

— Я снимаю возражение обвинения. — Он обратился к Терри: — Вместе с тем просил бы вас ограничиться конкретными ответами на вопросы мистера Салинаса.

— Разумеется, Ваша честь. — Всем своим видом Тереза выдавала недоумение и покорность, словно ей и в голову не могло прийти спорить с обвинителем. — Просто мне казалось, что иногда ответить однозначно — «да» или «нет» — значит не ответить вовсе.

Это было сказано с таким невинным выражением, что Лернер, который все прекрасно понял, невольно улыбнулся.

Затем он вновь обратился к Салинасу:

— Вы можете продолжать, обвинитель.

— Как выглядел мистер Паже наутро? — не мешкая, спросил Салинас.

— Уставшим. Но чувствовал он себя неплохо.

— Говоря о промежутке между вашей встречей утром и телефонным разговором накануне вечером, ведь вы не можете с достоверностью утверждать, где был мистер Паже в это время?

Впервые Терри выглядела растерянной.

— Я верю тому, что сказал мне Крис.

— Но ручаться вы не можете?

— Нет, — едва слышано произнесла Терри. — Но Крис не лжет. И он не убийца. Ведь речь здесь именно об этом, не так ли?

Услышав эту простую констатацию символа веры, Салинас, казалось, опешил. Но прежде чем он успел заявить протест, Терри спокойно добавила:

— Мистер Салинас, я приношу свои извинения. Просто мне было необходимо сказать то, что я чувствую сердцем.

Виктору было нечем крыть. Впервые за этот день Джозеф Дуарте оторвался от своих записей.

— Когда вы приехали в Италию, — внезапно сменил тему Салинас, — пытались ли вы связаться с Рики?

— Да. — Терри снова сцепила ладони. — Но по телефону никто не отвечал.

— Сколько это продолжалось?

— Два или три дня. — Терри посмотрела в сторону жюри. — Я думала, он избегает меня. Это было на него похоже.

— Вы звонили в школу?

— Нет. Я позвонила матери — оказалось, что Рики не забрал у нее Елену.

— Вы также посоветовали матери не звонить в полицию?

— Да. — Терри никак не выдавала своего волнения. — Елене было хорошо с моей матерью; к тому же эта судебная тяжба об опекунстве… Мне не хотелось, чтобы в глазах суда он представал более ответственным человеком, чем был на самом деле.

Салинас впервые взглянул на нее с откровенным недоверием.

— На вашей памяти случалось ли такое, чтобы мистер Ариас не смог вовремя забрать Елену?

— Нет.

Джозеф Дуарте сделал для себя пометку.

— Ведь это произошло за две недели до судебного разбирательства по ходатайству мистера Ариаса, верно?

— Совершенно верно.

— Потому что он обвинил Карло Паже в попытке растления вашей дочери?

Салинас выстреливал вопросы один за другим. Паже понял, что Терри решила сбить темп.

— Да, — спокойным тоном ответила она. — Рики говорил это о Карло.

— Учитывая все эти обстоятельства, миссис Перальта, какие конкретные основания были у вас полагать, что Рикардо Ариас ни с того ни с сего махнет рукой на свое опекунство?

Терри не сводила с него глаз.

— В прошлом такого с ним не случалось. Право, не знаю, что и подумать.

Виктор смерил ее подозрительным взглядом.

— Не в том ли дело, что это мистер Паже уговорил вас не разыскивать его?

«Именно так и было», — ответил про себя Крис.

— По правде говоря, я не очень хорошо помню, — сказала Тереза. — Но это было