Глаза Фемиды - [42]

А расти и взрослеть Олегу предстояло еще необозримо долго и Олег не соглашался ждать. Летать хотелось не потом и не по регла­менту и расписанию, а сегодня, сейчас, и так же свободно, как это делают чайки. Для этого самолет должен быть личным - пришел к убеждению и мальчишка. - Как, например, моторная лодка - сел и поплыл в любую сторону. Небо, огромное и пустынное, как Обь в разливе, представлялось Олегу ничьим и свободным от всяких пра­вил. Купить самолет нельзя, но построить можно. К такому выводу пришел Тучин, разглядев и изучив «шаврушку».

В авиамодельном кружке при школе можно было построить мо­дель из бамбуковых реек и папиросной бумаги с резиномотором и даже с компрессионным моторчиком, который гудел как настоящий и подымал модель в небо минуты на две. Тучин сумел построить мо­дель, которая продержалась в воздухе четыре, но на областные сорев­нования авиамоделистов отправили не его, а сына секретаря райкома с моделью безмоторного планера.

Тучин обиделся, поставил «фонарь» под глаз сыночку секретаря и из кружка ушел. К тому же ему хотелось большего. Мечтой о соб­ственном настоящем самолетике Олег поделился с учителем труда Василием Козловым и неожиданно нашел понимание: оказывается тот и сам давно о таком думал, только искал сообщников - самолет дело трудоемкое, в одиночку трудноодолимое, особенно для семей­ного. Но в школьной мастерской, с помощью молодых энтузиастов - вполне осуществимое.

Однако постройка самолетов учебным планом не предусматри­валась и могла быть пресечена администрацией в самом зародыше, поэтому идею спустили на землю, для любопытных провозгласив как изготовление аэросаней.

Аэросани - это хорошо, на них лисиц гонять можно. - решил ди­ректор школы и не стал мешать. Еще пожарники посочувствовали мальчишкам и за просто так пожертвовали кружку списанную мо­топомпу, которая никогда не заводилась, поскольку поступила без инструкции и даже без насоса и рукавов, которые, как утверждают злопыхатели, были разнаряжены в соседний район. Вся эта операция в области прошла по отчетам, как оснащение переносными мотопом­пами сразу двух добровольных пожарных дружин и осталась без вни­мания, поскольку пожаров никогда не случалось в тех местах, где к ним готовились. В других - сколько угодно. Но это уже стихия и дело случая. Мотопомпа там не поможет, особенно если ее запускать не уметь.

У Козлова мотопомпа завелась после того, как он ее разобрал и убедился, что поршни в ней поставлены задом-наперед. После пере­борки мотор заработал как зверь и все стремился сорваться со своего места. Самый подходящий оказался движок для самолета - легкий, оборотистый и с воздушным охлаждением. А вместо недостающего водяного насоса, оказалось очень удобно воздушный винт приспосо­бить. Учитель его сам долго изготавливал, одну только полировку до­верил Тучину.

После уроков Тучин выскабливал винт стеклышком, шлифовал наждачной бумагой и грубым шинельным сукном с мелом, пока кле­еный из древесины винт не засиял полировкой.

Переменная по составу, команда поддержки тем временем варила осетровый клей, пилила и стругала тонкие кедровые рейки, собирала по шаблонам шпангоуты. К концу учебного года почти все детали для сборки фюзеляжа и даже крылья оказались полностью готовы и ждали своего часа. А час этот все никак не наступал и все более ото­двигался. Сначала директор школы вдруг уяснил, что долгожданные аэросани вдруг отрастили крылья и готовятся к никем не санкцио­нированному взлету, что может повлечь крушение как самолета, так и благополучия директора. А потому, во избежание неприятностей, авиаконструкторский кружок был упразднен, а его имущество выдво­рено за пределы школы, большей частью в сарай трудовика Козлова и кое-что в пустующую с незапамятных времен конюшню у дома Ту­чиных.

Из-за нерегулярных сборов и летних хозяйственных забот, в роде покоса и рыбалки, другие члены кружка постепенно утратили инте­рес и сами собой пропали. Остались двое: Козлов и Тучин.

-  Уезжаю я, - сказал однажды Козлов ученику. - Переводят в дру­гую школу, от греха подальше. Крылья подрезают. Так что забирай все летное имущество в свою завозню - может сам авиетку додела­ешь...

-  Доделаю, - пообещал Тучин - немного осталось. - Ждите в гости - прилечу.

-  Прилетай, - согласился Козлов и махнул рукой на прощанье.

Остался Олег один-на-один со своей мечтой и недостроенной ави­еткой. Но от затеи не отказался и продолжал собирать и клеить нервю­ры и лонжероны по чертежам из журнала «Моделист-конструктор». На оклейку плоскостей и фюзеляжа превосходно подошла прочней­шая, как перкаль, пергаментная бумага, пожертвованная некогда кружку авиаконструкторов рыбокомбинатом.

Долго рассказывать каких трудов и скольких лишений стоило Олегу его увлечение. Как по книгам и чертежам изучал самолеты, как летал во сне и работал за верстаком по ночам. Остановимся на том моменте, когда к концу февраля засияло не по-зимнему солнце, упрочился наст и подул с юга тугой устойчивый ветер, способный и планер поднять, и стога разметывать.

Пора взлетать - решился Олег. Самолетик давно стоял на лыжах готовый и, на ветру, подрагивал красными звездочками на крыльях.