Главы Жизни - [9]

А в прохладной больничной палате старый Профессор, к которому вернулось сознание, бормотал доктору:

– Странно! Странно! У меня было совершенно определенное ощущение, что я уже пережил эту ситуацию прежде, что я ЗНАЛ происхождение шумеров. Должно быть я слишком много работал. Но я ЗНАЛ ответ, а сейчас он ускользнул. Странно, странно!

* * *

Мужчина средних лет неудобно ерзал на тяжелой деревянной скамье, укладывая ногу на ногу и постоянно меняя положение. Время от времени он поднимал испуганные глаза, чтобы посмотреть вокруг. Из дальнего угла комнаты доносился резкий безликий голос медицинской сестры, выдавливавшей из себя монотонные указания:

– Гарленд, вам нужно посетить доктора Нози. Вот ваша медицинская карта. Идите вон к ТОЙ двери и ожидайте, пока Доктор не поговорит с вами. Роджерс, вы пойдете в терапию, вам нужно пройти несколько тестов. Вот ваши документы. Идите вдоль коридора, ТУДА.

Голос постоянно продолжал звучать и напоминал голос скучающего диктора, объявляющего цены на Аукционе.

Мужчина средних лет вздрагивал, поглядывая на ряды людей впереди собой. Рядом ожидали пациенты без сопровождения, новички, сопровождаемые родственниками, и несколько больных, рядом с которыми стояли плотные надсмотрщики. Время тянулось медленно. То там, то тут мужчина или женщина вскрикивали, по-видимому захваченные какой-то невообразимой фантазией. Мужчина рядом кричал:

– Я должен, и если ты должен, то делай это!

Подпрыгнув, он забегал по комнате, расталкивая людей в стороны, проскользнув мимо надсмотрщика, пытавшегося его поймать, повалив клерка, а затем бросился головой вниз в открытое окно. Вначале произошло незначительное замешательство, а потом голос медсестры снова невозмутимо забубнил.

Снаружи хмурые строения из красного кирпича поблескивали от усиливающегося к полудню зноя. Солнце отражалось во множестве оконных стекол. Повсюду были видны люди с пустыми глазами, стоящие или слоняющиеся. Они, казалось, копались в гравии тропинок в поисках сорняков. Надсмотрщики бездельничали в стороне, стараясь использовать каждый клочок тени, и наблюдали за усиленно работающими людьми. Подальше, где покрытый травой склон холма был очень крут, ряды неряшливо одетых женщин выбирали мусор и камни из травы, чтобы косилка могла выполнять свою работу. Под развесистым деревом изможденная женщина стояла в самой величественной позе и презрительно рассматривала двух бдительных женщин-надзирателей, которые смотрели на нее в беспокойном ожидании.

У главных ворот два надсмотрщика останавливали въезжающие автомобили, осматривая пассажиров. Больной, пользуясь случаем, попытался ускользнуть за спиной надсмотрщика, но вскоре был остановлен.

– Эх, Альф! – укорял его надсмотрщик. – А ну-ка, давай обратно – мне не до шуток, я занят.

За высокими каменными стенами и тяжелыми воротами по тротуарам сновали пешеходы. Некоторые из них, заметив открытые ворота, заглядывали вовнутрь и сразу же уходили прочь, стараясь забыть этот запретный мимолетный взгляд на Жизнь За Стенами.

В приемной мужчина средних лет вдруг встал, как будто кто-то случайно произнес его имя. Он решительно подошел к столу медсестры и сказал:

– Это все ошибка, я…

– Да, да, я знаю, вы нормальны, так нормальны, как только это возможно, – прервала медсестра. – Все они говорят одно и то же. – Вздохнув, она взяла медицинскую карту и еще какие-то бумаги и кивнула ожидавшему надсмотрщику. – Отведи-ка этого к доктору Холлису, – сказала она, когда тот подошел. – Он говорит, что все это ошибка и он нормален. Следи, чтобы он не сбежал.

– Пойдем, парень, – сказал надсмотрщик, сжав руку мужчины средних лет и подводя его к маленькой двери. Они вместе прошли по коридору с дверями по обеим сторонам. Из-за одних доносились вздохи, из-за других – стоны, из-за еще одной странный журчащий звук, заставивший надсмотрщика отпрыгнуть подальше и энергично потребовать помощи для того, чья жизнь ключом вытекала из перерезанного горла. Мужчина средних лет дрожал и, казалось, терял сознание.

– Что, испугался? – спросил надсмотрщик. – Ты еще ничего не видел. Но у тебя ВСЕ впереди!

Наконец они остановились перед дверью, надсмотрщик постучал, и глухой голос произнес:

– Войдите.

Втолкнув мужчину средних лет в дверь, он вошел и положил карту и бумаги на стол.

– Еще один для вас, доктор, – сказал надсмотрщик.

Доктор медленно протянул руку, взял бумаги и сложил их в стопку вместе с медицинской картой. Потом все так же вяло он начал читать, откинувшись на спинку своего вращающегося кресла и совершенно не обращая внимания на мужчину средних лет. Он внимательно вчитывался в каждое слово и делал заметки, а потом поднял голову и коротко отрезал:

– Сядьте!

– Итак! – сказал доктор, когда пациент, дрожа, уселся перед ним. – Что все это значит? С чего это вы решили, что можете быть в двух местах одновременно? Объясните мне.

Он снова откинулся на спинку кресла с выражением скучающего смирения на лице и закурил сигарету.

– Доктор, – начал человек средних лет, – иногда у меня бывает странное ощущение, что другая часть меня живет где-то в другом месте мира. Я чувствую себя так, как это иногда бывает у близнецов, которые очень тесно связаны друг с другом.