Главы Жизни - [8]

Старый дом трясся и дрожал от непрерывных ударов ветра. За окнами маячили тени низко проносящихся облаков, как привидения, ищущие путь, чтобы проникнуть в дом. Внезапный металлический звон и грохот – и кусок покореженного металла, вращаясь, пронесся через сад, ударившись о мост и ободрав старые доски. Некоторое время сломанные доски вибрировали, как перетянутые скрипичные струны, потом они по одной отломились и свалились в ручей.

Внутри дома, не замечая суматохи за окнами, взад и вперед вышагивал человек. Снова и снова память возвращала его к моменту, когда он вернулся с хутора и обнаружил, что жена ушла. Перечитывал горькую записку, в которой она сообщала ему, что он неудачник и что она уезжает куда-нибудь в другое место. Решительно – как будто внезапная мысль поразила его – он шагнул к разбитому старому столу и взломал средний выдвижной ящик. Покопавшись, он вытряхнул оттуда коробку из-под сигар, в которой обычно хранил ренту и расходные деньги. Но еще прежде чем открыть ящик, он знал, что там пусто, и деньги, его единственные деньги, пропали. На ощупь добравшись до кресла, он сел в него и сжал голову руками.

– Прежде! – прошептал он. – Это уже случалось со мной прежде!

Подняв голову, невидящими глазами он долго смотрел в окно, за которым неудержимым потоком шел проливной дождь, а вода просачивалась сквозь неплотно закрытое окно и на ковре уже собралась лужица.

– Все это я уже когда-то пережил! – шептал он. – Может быть, я СОШЕЛ С УМА? Откуда же я все это знаю?

Высоко у карниза выл ветер, казалось, что он хохотал, заставляя весь старый дом трястись и раскачиваться.

Где-то в холле зазвонил телефон, выводя его из летаргического состояния. Он медленно добрался до дребезжащего аппарата, который продолжал звонить даже тогда, когда он протянул руку, чтобы снять трубку.

– То же самое, то же самое, – бормотал он немым стенам. – ВСЕ ЭТО УЖЕ СЛУЧАЛОСЬ СО МНОЙ ПРЕЖДЕ!

* * *

Старый Профессор устало брел по квадратному зданию, ища нужную ему аудиторию. Тяжелые годы миновали. Родившись в простой семье, он всегда вынужден был быть «чистюлей», готовым служить и заслуживать репутацию человека, призванного положить жизнь за свой колледж. Чтобы преодолеть все противодействия оппозиции, всех тех, кого возмущало его низкое происхождение, потребовалась практически вся жизнь. Сейчас, на закате жизни, груз Времени был заметен в седых волосах, морщинах на лице, плохом сне. Когда он медленно, спотыкаясь, шел по коридору, не замечая приветствий студентов и выпускников, он обычно размышлял о множестве неясных аспектов в своей специальности, Древней Истории.

Будучи истинным образцом Безумного Профессора, он нащупывал ручку уже открытой двери и, не находя ее, оборачивался, бормоча:

– Послушай, дорогой! Что САМОЕ странное – дверь обычно бывает здесь. Должно быть, я не в том здании.

Ничего не понимающий студент, один из тех, кто посещал великолепные Лекции этого старика, брал его за руку и аккуратно поворачивал вокруг.

– Здесь, сэр, – говорил он. – Я открыл дверь для Вас. Сюда.

Профессор благодарно поворачивался и бормотал свои извинения. Входя в Аудиторию, он всегда преображался. ЗДЕСЬ была его жизнь, здесь он излагал Древнюю Историю.

И на этот раз сразу став бодрым в движениях, он подошел к кафедре и мягко улыбнулся собравшимся студентам. Они приветствовали его в ответ, ведь несмотря на то, что они иногда шутили над его забывчивостью, они преданно и искренне любили Лектора, который так сильно желал помочь им всем своим опытом и знаниями. Вспоминая свою собственную борьбу, он наслаждался, ПОМОГАЯ студенту, когда возникали затруднения, вместо того чтобы вышучивать его, как это часто случалось с другими Профессорами.

Бросив взгляд вокруг и убедившись, что все собрались и все готово, он сказал:

– Мы собираемся продолжить нашу дискуссию об одной из величайших загадок истории, о Шумерской цивилизации. Это была могущественная цивилизация, которая зародилась при очень загадочных обстоятельствах и исчезла в не менее загадочной ситуации. До нас дошли лишь самые яркие фрагменты ее истории, но все еще отсутствует полная картина. Мы знаем, например, что еще в три тысячи пятисотом году до н. э. шумеры создавали превосходные рукописные манускрипты. У нас есть их фрагменты. Лишь фрагменты, и ничего более. Нам известно также, что у шумеров была система музыкального письма, которая отличалась от любой другой, известной в старом и новом мирах. Были исследованы глиняные дощечки, и ученые путем самых современных исследований определили, что их возраст около трех тысяч лет. На этих дощечках были выгравированы музыкальные символы, которые позволили нам предположить, что это гимн, но символы до сих пор не поддаются расшифровке.

Старик остановился, его глаза расширились, как будто он увидел что-то неподвластное зрению нормального человека. Мгновение он так стоял, глядя в Бесконечность, потом со сдавленным стоном упал на пол. Аудиторию охватило невольное оцепенение, а потом двое бросились в его сторону, а кто-то третий поспешил на поиски медицинской помощи.

Все присутствующие почтительно стояли в стороне, пока два санитара осторожно поднимали потерявшего сознание человека, помещали его на носилки и уносили к ожидавшей внизу машине скорой помощи. Срочно вызванный декан казался совершенно расстроенным и отпустил студентов до вечера.