— Еще не ясны их намерения, — жалобно проговорил он.
— Если мы продолжим выяснять, то выяснить будет некому. Они подошли к входным буям. — Олег взялся за рукоятку генхаса. Для него все было ясно. Он отвечал за безопасность Базы.
На экране четко обозначился синий треугольник. Затем — четыре точки. Это были позывные Базы.
Мария потянулась к ручкам настройки. Она не сомневалась, что Базу наконец-то вызывают запропастившиеся куда-то патрульные роботы. Но вместо обычных фраз приветствия в репродукторах послышалось:
— Предлагаем сдаться. Гарантируем жизнь.
Олег мгновенно оказался рядом с Марией. Ничто не выдавало его волнения, и голос звучал глуховато, настойчиво:
— Пошли запрос, выясни, кто это.
Она тотчас выполнила его предложение.
Почти одновременно с тем, как она передала запрос, пришел ответ:
— Кто мы, для вас не имеет значения. Предлагаем сдаться. В противном случае атакуем Базу.
Марии почудилось что-то знакомое в том, как передавался код. Когда-то она уже несомненно выходила на связь с этим радистом.
— Чего вы хотите? — диктовал Олег, и Мария послушно закодировала его слова и ввела в передатчик.
— Узнаете потом. Мы не причиним вам зла. Вместе с нами вы овладеете Землей. Даем на размышление пять минут.
На экранах было видно, как резко, словно по команде, остановились и неподвижно зависли все восемь остроносых «рыб-скорпионов».
Мария включила экраны внутрибазовой связи. С них смотрели лица товарищей, находящихся в разных отсеках. Семнадцать лиц с выражением тревоги, удивления, решимости, растерянности, упорства, смятения, страха… Здесь были все оттенки этих чувств — в каменной неподвижности лиц, в попытке бодро улыбнуться, в насупленности бровей и кривизне или дрожании губ…
Мария посмотрела на тех, кто был рядом с ней. Петр сел в кресло, вжался в него, сосредоточенно думал. Упруго перекатывались желваки, дергался острый кадык. Лицо Олега было непроницаемо спокойным и слегка торжественным. Пришло его время. Теперь он, а не Петр был истинным командиром экипажа, принимал волевое решение, отвечал за судьбу многих людей. Ответственность может быть одновременно тяжкой и сладкой ношей. Ибо ее оборотная сторона — возвышение в собственных глазах.
Время ускорило свой бег. Оно уходило, как вода сквозь решето. Время штормило. Оно вздымалось вдали грозными валами, готовыми сокрушить все на своем пути. И когда прошла половина положенного срока, Олег разжал твердые губы и сказал:
— Мы сообщим, что сдаемся…
Все — и те, кто находился в одном с ним отсеке, и те, кто смотрел с экранов, — повернулись к нему, одновременно скрестили взгляды. Олег вскинул крутой подбородок:
— …А когда они минуют входные буи и выйдут на контрольную полосу, мы ударим из всех лучевых установок.
— Свертывание пространства? — пересохшими губами спросил Петр.
— Это исключительный случай. Он требует исключительных мер, — сказал Олег.
— А если они примут меры предосторожности? — спросили с экрана.
Были и другие вопросы, но их задавали уже с облегчением, ибо нашелся тот, кто высказал решение и тем самым принял на себя ответственность, которая многих страшила. Только Петр — Мария это видела по его сморщенному лицу — сомневался в правильности решения. Но времени для сомнений почти не оставалось. Ровно столько, чтобы проголосовать. Пятнадцать — за. Петр тяжело вздохнул и присоединился к пятнадцати.
— Я против, — поспешно сказала Мария, не глядя на Петра. Она еще не проанализировала причин своего решения. Возможно, главной из них было даже не то, что объекты проявляли признаки разумности. — Их позывные похожи на позывные патрульных, — произнесла Мария.
— У нас нет времени на тщательный анализ. Они сейчас атакуют Базу, прицельно прищурясь, напомнил Олег. — Мы просто предупредим их действия.
— Я согласен с Марией! — воскликнул Петр, будто пробуждаясь от забытия. — Мы не имеем права на обман разумных! Наши принципы…
Худой и длинный, он размахивал руками и был похож на древнюю ветряную мельницу. Он напоминал о том, к чему приводит уподобление противнику, он говорил об Уставе Базы.
— Да, да, лозунги! — кричал Петр. — Называйте их как угодно, догмами или шаблонами. Но обмануть другого — значит предать себя.
Он думал: «Да, это старые, покрытые пылью и порохом истины, которые нужно просто помнить. Наши принципы — наше главное оружие. Они оплачены кровью и страданиями сотен поколений предков. Если бы человек все заново проверял на своем опыте, человечество бы не сдвинулось с места».
И когда схлынули все отпущенные им минуты на размышление. Мария передала первую фразу из приветствия космонавтов и патрульных:
— Требуем уважения к разуму.
Смертоносные лучи полоснули по защитному полю Базы. Его мощность была неравномерной, в некоторых местах лучи достигли цели. Вспыхнул дополнительный блок, в котором находился большой телескоп.
«Рыбы-скорпионы» ринулись к Базе, размахивая хвостами. Они атаковали наиболее слабые места защитного поля. Была повреждена линия воздухообеспечения. Мария почувствовала, что стало душно. Но она вторично передала:
— Требуем уважения к разуму.
Счетчики космических излучений захлебывались неистовым стрекотом. Красные огоньки мигали во всех индикаторах…
