Глава Шарлотты - [11]
Как я удивилась во второй раз
Не успели мы с Джун и пары слов сказать друг другу про человека с аккордеоном, как миссис Атанаби сообщила, что пора «приниматься за работу». Все оставшееся от репетиции время – а оставалось всего полчаса – миссис Атанаби описывала нам танец, время от времени сверяясь с погодным приложением на своем телефоне. Мы почти не танцевали – только базовые шаги и немного расстановок на сцене.
– Мы как следует примемся за танец в следующий раз! – заверила нас миссис Атанаби. – Обещаю не опаздывать! Увидимся в пятницу! Одевайтесь теплее и будьте осторожны по дороге домой!
– До свидания, миссис Атанаби!
– Пока!
Как только она ушла, нас с Джун магнитом притянуло друг к другу, и мы заговорили одновременно.
– Поверить не могу, что ты знаешь, о ком я, – сказала я.
– Боже, храни Америку! – ответила она. – Ты знаешь, что с ним случилось?
– Нет! Я расспросила всех в округе…
– И я тоже! Никто не знает, куда он подевался.
– Будто исчез с лица земли!
– Кто исчез с лица земли? – Ксимена глядела на нас с любопытством. Видимо, по нашим визгам и болтовне можно было подумать, что только что произошло нечто из ряда вон выходящее.
Я все еще держалась от Ксимены подальше из-за того, что она мне сказала, поэтому дала ответить Джун.
– Тот старик, который играл на аккордеоне на углу Мэйн-стрит. Перед «Эй-энд-Пи» на Мур-авеню. Он всегда там сидел со своей собакой-поводырем! Уверена, ты его видела. Каждый раз, когда ему в футляр бросали деньги, он отвечал: «Боже, храни Америку!»
– Боже, храни Америку! – одновременно с Джун выпалила я.
– Ну вот, – продолжала Джун. – Он все время там сидел. А пару месяцев назад просто исчез.
– И никто не знает, куда он подевался! – добавила я. – Это самая настоящая тайна!
– Подождите, вы говорите о каком-то бездомном? – Лицо Ксимены искривила Саваннина фирменная гримаса.
– На самом деле я не знаю, бездомный Горди или нет, – пожала плечами Джун.
– Ты знаешь его имя? – поразилась я.
– Ну да, – невозмутимо ответила она. – Горди Джонсон.
– Откуда ты узнала?
– Не знаю. Папа всегда с ним разговаривал. Он был солдатом, а мой отец моряк, и он всегда говорил: «Джун, этот человек герой. Он служил своей стране». Мы иногда угощали его кофе с бубликом по дороге в школу. Мама отдала ему старую папину куртку.
– Подожди, оранжевая куртка «Канада Гус»?
– Да! – радостно подтвердила Джун.
– Я помню эту куртку! – Я схватила ее за руки.
– Боже мой, девочки, вы совсем с ума сошли, – засмеялась Ксимена. – Столько шума из-за бродяги в оранжевой куртке!
Мы с Джун переглянулись.
– Сложно объяснить, – сказала Джун. Я уверена, она тоже почувствовала связь между нами. Это был наш Большой взрыв.
– Подумать только, Джун! – Я сжала ее руку. – Может, мы могли бы его найти! Убедиться, что с ним все в порядке! Если ты знаешь, как его зовут, у нас, скорее всего, получится!
– Думаешь? – Ее глаза светились от счастья. – Я бы очень хотела!
– Стоп, стоп, стоп, – покачала головой Ксимена. – Вы серьезно? Хотите разыскать какого-то бомжа, которого едва знаете?
Она не могла поверить своим ушам.
– Да, – сказали мы хором, радостно глядя друг на друга.
– Который едва знает вас?
– Меня он узнает! – уверенно заявила Джун. – Особенно если я скажу, что я дочь сержанта Доусона.
– А тебя он узнает, Шарлотта? – Ксимена с сомнением прищурилась.
– Конечно нет! – выпалила я, просто чтоб остановить ее. – Он слепой, курица!
Как только я произнесла эти слова, все стихло. Даже обогреватель, грохотавший до этого момента в актовом зале, замолк. Как будто актовый зал хотел послушать эхо моих слов.
Он слепой, курица. Он слепой, курица. Он слепой, курица.
Еще одна словесная рвота. Как будто я специально добивалась ненависти Ксимены Ван!
Я ждала ответного саркастического удара – невидимой пощечины. Но вместо этого, к моему полному изумлению, она рассмеялась. Джун тоже расхохоталась.
– Он слепой, курица! – сымитировала она в точности мою интонацию.
– Он слепой, курица! – повторила Ксимена.
Они покатились со смеху. Наверное, от вида моего искаженного ужасом лица им было еще смешнее. Каждый раз, когда они на меня смотрели, они начинали смеяться еще громче.
– Прости, что я так сказала, Ксимена, – быстро прошептала я.
Ксимена помотала головой, вытирая глаза.
– Ничего. – Она пыталась отдышаться. – Я, в общем-то, сама напросилась.
В ней не было и капли ехидства. Она улыбалась.
– Послушай, я не хотела тебя обидеть, когда говорила об Ави. Я знаю, что ты приветлива с ним не только при учителях. Прости, что я так сказала.
Я не могла поверить, что она извиняется.
– Все в порядке, – пробормотала я.
– Правда? Не хочу, чтобы ты на меня сердилась.
– Я не сержусь!
– Я иногда могу вести себя как свинья, – с сожалением сказала она. – Но я правда хочу, чтобы мы стали друзьями.
– Окей.
– А-а-а! – Джун протянула к нам руки. – Девочки, обнимашки!
Она обернула свои лавандовые крылья вокруг нас, и на несколько секунд мы застыли в неловком объятии, которое длилось слишком долго и вызвало новую порцию хихиканья. На этот раз я тоже смеялась.
Вот это был самый большой сюрприз дня. Не новость о том, что все меня заметили. И не то, что Джун знала имя человека с аккордеоном.
Август Пулман пришел учиться в пятый класс школы Бичера. Он новенький, значит, ему будет нелегко. А если учесть, что прежде он никогда в школе не учился, то нелегко вдвойне. И все же новая школа — это всегда новые друзья. Но желающих дружить с Августом не так много: ведь у этого вполне обыкновенного десятилетнего мальчишки совершенно необыкновенное лицо.Из-за сложного комплекса врожденных аномалий оно больше похоже на страшную маску; и то, что Август вообще живет, — настоящее медицинское чудо. С чем он столкнется в школе — об этом, кажется, догадывается любой из нас: дети бывают жестоки.
История Августа Пулмана, рассказанная Р. Дж. Паласио в «Чуде», была бы не полной без голоса еще одного участника – Джулиана Албанса. Того самого Джулиана, который больше всех смеялся над Ави, ненавидел его и… боялся, как оказалось. Страх, скрытый или явный, часто руководит теми, кто начинает травлю. Страх потерять популярность, страх оказаться хуже других, страх перед тем, что незнакомо или непонятно. Только посмотрев в лицо своему страху, можно выпутаться из сложной ситуации – будь ты жертвой, преследователем или наблюдателем.
Он не любитель приключений и сторонится их, приключения любят его и ждут своего часа.
Познакомьтесь с Сюне! Кажется, он обыкновенный первоклассник, но сколько необыкновенных вещей происходит в его жизни! Первая контрольная и зачёт по плаванию, приступ загадочной болезни Добрый день — Добрый день, столкновение в школьной столовой с Бабой Ягой, слежка за Ускользающей Тенью, таинственным типом, который, похоже, превращается по ночам в оборотня… А ещё — только это секрет! — Сюне, кажется, влюблён в Софи, которая учится с ним в одном классе… Весёлую и добрую повесть популярнейших шведских писателей Сёрена Ульссона и Андерса Якобссона с удовольствием прочитают и мальчишки, и девчонки.
Едва вступивший в пору юности мальчик-детектив Билли Арго переносит тяжелейший нервный срыв, узнав, что его любимая сестра и партнер по раскрытию преступлений покончила с собой. После десяти лет в больнице для душевнобольных, уже тридцатилетним он возвращается в мир нормальных людей и обнаруживает, что он полон невообразимых странностей. Здания офисов исчезают безо всякой на то причины, животные предстают перед ним без голов, а городскими автобусами управляют жестокие злодеи, следуя своим неведомым гнусным планам.
Рассказ Ильи Дворкина «В три часа, в субботу» был опубликован в журнале «Искорка» № 5 в 1968 году.
Рассказы о маленькой Натке: "Пять минут", "Про голубой таз, терку и иголку с ниткой" и "Когда пора спать…".
В книге рассказывается история главного героя, который сталкивается с различными проблемами и препятствиями на протяжении всего своего путешествия. По пути он встречает множество второстепенных персонажей, которые играют важные роли в истории. Благодаря опыту главного героя книга исследует такие темы, как любовь, потеря, надежда и стойкость. По мере того, как главный герой преодолевает свои трудности, он усваивает ценные уроки жизни и растет как личность.