Гладиатор - [70]

Вера переела вкусной каши с мясом и настоящего земного хлеба, поэтому оставила молоко на потом, а грязную посуду отнесла коменданту.

— Зачем же вы сами! — всполошилась пожилая женщина, которая заправляла этим «общежитием». — Нужно было сказать…

— Для меня нет разницы, сказать или сделать самой, — улыбнулась ей девушка, — в любом случае пришлось бы к вам спускаться. Вы представились как Нина, а какое отчество?

— Какое отчество! — махнула она рукой. — Я его скоро забуду. У нас все, как в Америке, зовут друг друга по именам. Вера Алексеевна, вы не хотите искупаться? Мы нагрели воду.

— Ко мне сейчас придут, — ответила Вера. — Обязательно покупаюсь, но немного позже. И воду специально греть не надо, сейчас и так жарко.

Она вернулась в свои комнаты и переодела взятый из храма дорожный костюм на единственное платье, которое было на ней в день нападения дружинников барона Гарвела. В ватаге папаши Браса помогли пошить ещё два, но они были брошены из–за спешки и сгорели в костре. Это платье уже стыдно носить, но в нём было не так жарко, как в кожаном костюме одного из умерших жрецов.

«Миллионерша, — усмехнулась девушка. — Сейчас прибежит родственница, а я одета, как нищенка. И у герцога не попросишь: видела я, в чём они здесь ходят. Надо будет что–нибудь заказать в королевстве. Здешние туники можно покупать без примерки».

Невестку долго ждать не пришлось. Прошло минут десять, как в дверь постучали. Вера крикнула, чтобы входили, но в ответ раздался ещё один робкий стук. Она не стала применять силу, подошла к двери и открыла. За ней стояла молодая девушка из земмов, симпатичная даже по человеческим меркам. Наверное, она бежала, потому что сейчас не могла отдышаться. Красивое белое шёлковое платье с золотым шитьем неприятно укололо завистью.

— Что стоишь за дверью? — спросила Вера смотревшую на неё во все глаза девушку. — Я же разрешила войти.

— Волнуюсь! — призналась та. — Муж сам забрал обруч, а вы настоящая! Он сильней, но при виде вас у меня подгибаются колени!

— Я для тебя не жрица, а сестра мужа, — сказала Вера, взяла за руку и втянула в комнату. — Дай я на тебя посмотрю. Да, сила есть, хоть и немного. Почему Олег не раскрыл?

— Не знаю, госпожа! — испуганно ответила Сель. — Он мне об этом не говорил. Я ничего не умею, просто чувствую, когда в ком–то есть сила.

— Назовёшь госпожой и получишь в лоб, — улыбнувшись, предупредила она. — Я для тебя Вера. Я открою силу, но сможешь очень немногое. Узнаешь, когда тебе врут, и почувствуешь опасность. Можно делать кое–что ещё, но этому долго учиться. Ладно, это потом, а сейчас садись и рассказывай!

— Что рассказывать, госпож… Вера? — спросила Сель, запнувшись на «госпоже».

— Расскажи, кто ты такая и как встретилась с братом, — сказала Вера. — Садись рядом со мной и начинай. Мне о вас почти ничего не известно, а хочется знать всё.

Жена брата начала говорить о своей семье и о нападении на деревню дружинников барона. Потом рассказала о том, как была рабыней и её освободили Олег с Отто. О путешествии в столицу было сказано несколько слов, но о встрече с Лизой говорила подробно и отвечала на вопросы Веры.

— А потом не было ничего интересного, — закончила свой рассказ Сель. — Мы с охранниками долго сюда добирались, пока не столкнулись с всадниками герцога. Они нас проводили, а здесь дали дом. Мужа попросили помочь силой. Перед тем как уехать, он многих обучил нашему языку, а наших охранников по его просьбе учат сражаться. Я хотела уехать с Олегом, но он не разрешил. Сказал, что я буду отвлекать от дела. Я, конечно, волнуюсь, но не очень сильно, потому что с ним Отто.

— Я чувствую, что ты его любишь, — сказала Вера, — но ты подумала о том, что у вас не будет детей?

— Это плохо, — согласилась девушка, — но дети вырастают и уходят. Часто они уходят навсегда, а муж остаётся до самой смерти. С детьми живут недолго и не только ради них. Плохо, когда пресекается род, но у Матвеевых есть ещё вы, да и ваша мать может родить детей. Служба короля не нашла Алексея, но они не могут проверить всех людей, только в тех городах, где их учитывают. Так что, может быть, найдётся и ваш отец. Когда здесь укрепится власть герцога, многие люди из королевства захотят прийти. Это сейчас так боятся, что мы с трудом набрали охранников. Вера…

— Что ты хотела сказать? Говори, не бойся, я не кусаюсь.

— У меня много платьев, а мы обе худые и примерно одного роста. Ты не рассердишься, если я…

— Рассержусь на «худую», — засмеялась Вера. — До сих пор я считала себя стройной. Я не откажусь от одного из твоих платьев, если оно будет не таким красивым, как это. Не хочется ходить в таком среди людей, у которых нет приличной одежды. К тому же белое платье — слишком маркое. У тебя есть что–нибудь поскромней?

— Сейчас принесу! — вскочила Сель. — Заодно переоденусь сама, а то все так смотрели…

— Не беги, а то грохнешься в этом платье, — предупредила Вера. — Нам с тобой спешить некуда. Когда придёшь, не стучи в дверь, а сразу открывай.

Сель отсутствовала минут пятнадцать. Появилась она уже переодевшаяся в серую тунику с двумя платьями в руках.

— У меня остались три такие же, — сказала она, раскладывая платья на кровати. — Это не считая того белого, в котором приходила. Я думаю, что всё должно подойти.